Вторая попытка для попаданки 2 - Дарья Верескова
За то, что он знал, что его защита держится на его словах, но даже не подумал о том, каково мне будет в академии после его речи. И за то, что он продолжает делать вид, что всё можно изменить, что всё в порядке. Что я могу просто забыть об этом, потому что он сожалеет о том, что произошло.
Интересно, что он скажет завтра, когда свет увидит газеты с изображениями меня и Фуллагара? Снова бросится оскорблять меня а потом делать вид что ничего не произошло?
— Тебе правда не следует быть одной, Айви, — Макс остановился рядом со мной, с ожиданием смотря на входную дверь.
— Всего доброго, Макс.
Я начала устало подниматься на третий этаж, захватив почту, и, войдя, просто упала на кровать в уличной одежде.
Не поднимая головы от подушки, я перебирала письма на кровати и заметила одно от законника. Я открыла его.
Мне казалось, что этот день уже ничем не мог меня удивить, но я ошиблась.
Слушание против Люсиль наконец-то было назначено. Оно состоится через две недели.
Как я всегда себе говорила? Завтра новый день, и он будет лучше.
Наверное.
Глава 11.1. Вторая жена
Максвелл Фуллагар
Маг-мобиль медленно ехал по гравию, шелестя колесами, приближаясь к самому роскошному особняку в Моранаре. Двое охранников на воротах приветливо кивнули, пропуская наследника Фуллагаров на территорию семейного поместья, к внутренней дороге, ведущей к самому входу в главное здание.
Впрочем, наследником он был лишь номинально.
Макс держал в руках ту злосчастную газету, которую он случайно прочитал за утренним кофе. Увидев фотографию Айви и отца, он едва не подавился, пролил кофе на газету и замер, долго всматриваясь в изображение.
Кофейное пятно расползалось по фотографии, касаясь рук Айви, сжатых в кулаки от волнения. Макс перевел взгляд на её лицо, окаменевшее от тревоги, и на руку отца, лежащую на её плече. Пальцы мужчины широко обхватили плечо девушки и были заметно напряжены, наверняка оставляя синяки.
На лице отца была такая отвратительная ухмылка, что Максу сразу захотелось ударить его.
Слава богам, фотография никак не обозначила статус Айви и не намекала на характер её отношений с отцом. Подпись гласила лишь: "Лорд Теодор Фуллагар и мисс Айви Браун".
Маленькая заметка сообщала, что Айви работает в компании Фуллагаров и является изобретательницей "того самого усилителя Браун". В другой заметке упоминалось, что лорд Фуллагар приводил в этот ресторан на подобные банкеты своих предыдущих жён.
Макс тогда едва не сжёг обеденный стол, за которым сидел, переполненный бурей эмоций. Больше всего он волновался за Айви. Он хорошо знал своего отца и понимал, каким страшным человеком тот мог быть, хотя это редко касалось женщин. У отца было множество любовниц; он был щедр, и почти каждая из его пассий мечтала стать третьей женой.
Но Айви в тот день была действительно напугана.
— Отец у себя? — спросил он у дворецкого. Тот кивнул и отправился предупредить старшего Фуллагара о визите сына. Макс не мог просто так войти в кабинет отца, этот запрет существовал с самого детства.
В поместье всегда было много посторонних людей: владельцев компаний, политиков, общественных деятелей, инвесторов. Иногда приходили даже родственники короля. Макса никогда не приглашали на эти разговоры, которые всегда велись за закрытыми дверями. Впервые он попытался зайти в кабинет отца, когда ему было семь лет, ещё при жизни деда.
Тогда отец прилюдно отчитал его, выгнал из комнаты и запретил заходить в кабинет без разрешения. Присутствующие при этом политики и бизнесмены смотрели на маленького Макса с насмешкой и неким скрытым знанием. Знанием, которое позволяло им чувствовать себя выше наследника Фуллагаров.
Макс не понимал, почему его так открыто презирают. И это не прекратилось даже тогда, когда в школе обнаружилось что у него высочайший уровень и контроль магии. Друзья отца, да и сам отец, продолжали его игнорировать, или же смотрели с насмешкой. Макса не учили управлять компанией, как это делали в детстве с его отцом. Его не знакомили с друзьями семьи, не представляли как наследника, как это было у отца.
Будучи маленьким мальчиком, Макс не мог понять, почему это происходит. Что он сделал, чтобы заслужить равнодушие своего отца, который в один момент изменился, словно по щелчку пальцев.
Семейные вечера у камина, когда отец и мать играли с ним на тёплой шкуре, щекоча и подбрасывая в воздух, остались в прошлом. Родители больше не читали ему книг перед сном, не украшали самостоятельно малую гостиную к его дню рождения. Отец старался лишний раз не касаться своего сына.
Макс не знал, что случилось в его семье. Он навсегда запомнил спор отца и деда перед тем, как дед покинул поместье навсегда.
— Я просто хотел, чтобы ты жил нормальной, счастливой, полноценной жизнью, без этого давления, без этого знания, — говорил дед.
— Врёшь! Ты просто не хотел делиться властью, ты позволил моей жизни пойти под откос! — кричал отец.
Макс до сих пор не знал, о чём они говорили в тот день, но незадолго до этого разговора отец стал смотреть на него так, будто именно он, Макс, был виноват в том, что жизнь отца пошла наперекосяк. Сколько бы он ни тянулся к отцу, сколько бы ни спрашивал, куда исчезла мать, что случилось, что он сделал не так, почему папа больше не любил его — ответа не
