Гимназистка. Нечаянное турне - Бронислава Антоновна Вонсович
– И то, что у мисс Мэннинг сменился цвет волос, я тоже выдумываю? – почти спокойно поинтересовался князь. – Из гостиницы выехала брюнетка, а вернулась туда шатенка.
– Не помню такого, – нахально заявил Песцов, хотя взглядом он меня одарил, далеким от одобрения. А что я могла сделать, если маскировка ограничивалась только лицом? Возможно, в разделе учебника нашлись бы нужные плетения, но я до них не дочитала. – Но даже если это и так, ваша светлость, сами посудите, могла ли мисс Мэннинг остаться неизменной после такого ужасного происшествия? Седеют и от меньших потрясений.
Я поправила волосы и чуть смущенно улыбнулась князю, всей душой желая, чтобы он принял версию Песцова.
– Странно выглядит у вас седина, мисс Мэннинг, – заметил Соболев. – При седине волосы обычно теряют цвет, а не меняют его. А у вас именно что поменялся.
– Возможно, от влияния волковского маячка осыпалась краска с волос? – невозмутимо предположил Песцов. – Там что-то такое носилось в воздухе. Я думал, пепел, а оно вон как оказалось, просто к мисс Мэннинг вернулся ее естественный цвет. Согласитесь, что для певицы темный цвет волос предпочтительней.
– Не соглашусь, – отрезал князь. – Для певицы цвет волос не важен вовсе. Так вот, Дмитрий Валерьевич, поскольку мы выяснили, что у вас есть артефакт, для которого неважен цвет волос хозяйки, я хочу услышать песни в исполнении мисс Мэннинг.
– А я не хочу вам ничего петь, – возмущенно выдавила я, почти забыв о необходимости маскировки.
– Не хотите или не можете? – уточнил Соболев, показав в притворной улыбке мелкие острые зубы. Такой загрызет безо всякой жалости, не переставая при этом улыбаться. – Учтите, я прекрасно знаю, что воспользоваться этим артефактом может либо хозяин, либо сильный маг. Защиту снимать вы не хотите, петь – тоже. Придется вас передать полиции, пусть разбираются, кто же вы, мисс Мэннинг или же нет.
Соболев притворно вздохнул, показывая, что ему не так уж и интересен результат, а вот Песцов всполошился:
– Ваша светлость, мисс Мэннинг отказывается чисто из упрямства. Она не понимает серьезности вашей просьбы. Возможно, после приватного разговора со мной она изменит свое желание и согласится исполнить пару арий. Только учтите, что ей сегодня и без того досталось и больше всего мисс Мэннинг нуждается в отдыхе.
– Мне выйти? – насмешливо уточнил Соболев.
– Зачем же? Будет достаточно, если вы вернете мне артефакт и я им воспользуюсь. Он, знаете ли, ваша светлость, мне дорог, и не только как память.
Песцов выразительно посмотрел на не потерявшего невозмутимость князя, который артефакт, данный ему для изучения, уже давно переместил во внутренний карман. Вот так и создаются княжеские состояния…
Но на собственности Песцова Соболеву нажиться не получилось, пришлось вернуть владельцу. Обрадованный Песцов присел на подлокотник кресла, в котором я изображала обморочную диву. Подлокотник под его весом угрожающе затрещал, Соболев нахмурился, но Песцов не обратил на такую мелочь ни малейшего внимания и активировал свой артефакт. Полог был так себе, весьма дырявый, и защищал от прослушивания только от далеко стоящих глуховатых индивидуумов, поэтому я его сразу же усилила своим плетением. И вовремя: от князя полезло заинтересованное щупальце, ткнувшееся в купол и начавшее активно искать в нем щель.
– Елизавета Дмитриевна, у нас проблемы, если вы не поняли, – трагически сказал Песцов. – Очень, очень серьезные проблемы. Боги, если все это выплывет наружу, как честный человек, я обязан буду на вас жениться. Если, конечно, Волков не убьет меня раньше.
– Для честного человека вы слишком много врете, Дмитрий Валерьевич, – заметила я.
– Не больше, чем вы, Елизавета Дмитриевна, причем если я это делаю, то исключительно для вашей пользы, – с глазами, округлившимися от излишней честности, заявил Песцов.
Соболевский щуп проявлял нетерпение, а его отправитель показывал сильное удивление, поскольку не ожидал от песцовского артефакта такого сказочного свинства: князь не так давно держал артефакт в руках и уверился, что пробьет защиту одним небрежным движением. Тем не менее вокруг ползало уже три щупа и ни одному пока не удалось проковырять плетение. И это было прекрасно, поскольку я очень не хотела использовать вариант с выдавливанием. Вряд ли Соболев мне простит, если я его ненароком подожгу, как артефакт в комнате. Этак не заметишь, как по неосторожности попадешь в террористы…
– Елизавета Дмитриевна, петь вам придется, хотите вы того или нет, – тем временем твердо заявил Песцов. – Не в наших интересах привлечение полиции. Пусть Соболев уверится, что вы мисс Мэннинг.
– Я думаю, что после первой же песни у него непременно возникнут сомнения, – заметила я. – Он же сказал: может использовать либо владелец, либо сильный маг. В том, что я мисс Мэннинг, он сомневается чем дальше, тем сильнее. Остается вариант с магом.
– Боги мои, Елизавета Дмитриевна, да никакой сильный маг в здравом уме не станет изображать из себя певичку, если этого не требует государственная необходимость.
– А если Соболев решит, что маг действует по указке Волкова?
– Наверняка все сильные волковские маги Соболевым проверены, – уверенно заявил Песцов. – Поэтому стоит вам воспользоваться артефактом, Соболев убедится, что его подозрения беспочвенны.
– Я не уверена, что смогу воспользоваться, – почти сдалась я. – У меня нет навыков в работе с артефактами.
– Да какие там навыки? Достаточно любого касания кожи, – бросил Песцов. – Дальше артефакт все сделает сам. Елизавета Дмитриевна, нам нужно отсюда выбраться, и желательно целыми.
О княжеской благодарности Песцов больше не заикался. Соболев поставил себя так, что ни о каком долге с его стороны уже и речи не шло, а вот на наш уже активно капали проценты. Неблагодарный тип. В следующий раз никаких ему улик против Волкова, пусть сам разбирается. Или Соболеву как раз выгоднее представить дело так, что в результате волковской диверсии погибла мисс Мэннинг? Чем весомей жертва, тем строже будет разбирательство?
– Две песни, Елизавета Дмитриевна, – продолжал настаивать Песцов, – после чего делаете вид, что падаете в обморок, и я, так и быть, дотащу вас до комнаты. Соболев будет вынужден отстать.
Тем временем щупов стало уже пять, а лицо князя столь напряглось и покраснело, что я невольно начала переживать за его пищеварение. Зря он не ест больше овощей, они и цвет лица улучшают, и на перистальтику кишечника влияют положительно. Но разговор наш в любом случае пора было заканчивать, а то любопытство Соболева выйдет ему боком.
– Спасибо, – от всей души поблагодарила я. – Но я лучше сама дойду, если получится спеть, конечно.
– Тогда прямо сейчас и попробуете, – решил Песцов и отключил свой не слишком полезный
