Шарлин Харрис - Подарок мертвеца
Я видела в новостях, что Нанли был женат, — сказала я. — Хотя, если подумать, он не носил обручального кольца.
Многие мужчины не носят, — заметил Рик.
Судя по моему опыту, это не так, — удивленно произнесла я.
У него была аллергия на металл, — сообщил Рик.
Вы знаете его немного лучше, чем я думала.
Я прочел его личное досье, — признался частный детектив.
Держу пари, что странное направление курса, который читал Клайд Нанли, не было единственной причиной, по которой он стал объектом расследования, — сказал Толливер. — Держу пари, у него было несколько романов, может, с одной или двумя студентками? И колледж решил, что лучше его проверить. Я прав?
По студенческому городку ходили кое-какие разговоры.
Его жена не очень удивилась, когда он не вернулся домой ночевать, — сказала я. — Она даже не звонила в полицию вплоть до следующего утра.
Я села на кушетку и скрестила ноги, положив руки на колени. Толливер все еще расхаживал по комнате, слишком взвинченный, чтобы где-нибудь примоститься. Наш гость бросился в одно из кресел, не дожидаясь, пока ему предложат сесть.
Рик, у вас еще остались друзья в полицейских структурах? — спросил Толливер.
Конечно.
Поэтому вы не будете возражать, когда они спросят о том, что вы видели вчера вечером?
Конечно не буду.
Даже когда вашим бывшим коллегам расскажут, что люди видели, как вы вышвырнули парня из вестибюля, в то время как моя сестра вела себя совершенно спокойно?
Я сделала большие печальные глаза. Я в любом случае кажусь хрупкой, хотя на самом деле могу быть твердой.
Интересно, кого тут запомнили как жестокого и яростного человека, вас или Харпер?
Проклятье! А я еще ей помог.
Рик Голдман посмотрел на нас так, будто не мог поверить, что такие типы, как мы, ходят по земле, не будучи осужденными.
Ну и люди!
Я весьма ценила, что вы мне помогли, вплоть до того момента, когда вы начали меня оскорблять, — заявила я. — Клайд Нанли был надоедливым человеком, но не опасным. Теперь он мертв, и я не имею к этому никакого отношения. Мы только что были в доме Моргенштернов, и они услышали новости о смерти Нанли вместе с нами. Порядком расстроились.
Они пригласили вас в свой дом?
Это снова вызвало сильную реакцию.
Некоторые люди не обращаются с нами как с обманщиками и убийцами, — сказала я.
Рик вскинул руки, словно я перешагнула через трепетно охраняемую границу.
Сдаюсь! — воскликнул он.
Маленькая драма со стороны старины Рикстера.
Вы двое — мастера мошенничества, — сказал он. — Это сводит меня с ума: я не могу выяснить, как вы это делаете. Вы попали прямо в точку насчет тех смертей, в самую точку. Как вы заранее получили документы? Я и в самом деле хочу знать, как вы это сделали!
Невозможно убедить того, кто не желает прислушаться к голосу разума и, если уж на то пошло, вообще ничего не желает слушать.
Вы все равно не поверите, что я не мошенница, — сказала я. — Нет смысла с вами разговаривать. Кроме того, скоро сюда явится полиция, и я хочу принять душ до ее прихода.
Это была неправда. Я уже приняла душ. Я просто хотела, чтобы Рик Голдман немедленно убрался.
Глава двенадцатая
Манфред Бернардо позвонил нам из холла отеля примерно в три часа дня и спросил, можно ли ему подняться в наш номер. Я улыбнулась, представив себе, что служащие гостиницы думают о Манфреде, с его лицом, разукрашенным пирсингом.
Интересно, что бывает, когда он проходит через детекторы безопасности аэропорта? — поинтересовалась я у Толливера.
Тот читал детектив Роберта Крейса[26], один из ранних, где главным персонажем был Элвис Коул, и время от времени улыбался.
Вряд ли Манфред часто сталкивается с этой проблемой, — бросил Толливер, но по его тону было ясно: его это не волнует.
Манфред наслаждался, дотрагиваясь до людей.
Открывая ему дверь, я заметила, что он всего на дюйм-другой выше меня, но едва я сделала это наблюдение, как он наклонился и поцеловал меня в щеку.
Я не вернула поцелуй, потому что такие небрежные знаки внимания не в моем стиле. Но, думаю, я улыбалась, провожая его в комнату.
Здравствуйте, Толливер, — произнес наш гость, когда брат встал, чтобы пожать ему руку.
Толливер секунду просто молча таращился на Манфреда. Тот снова был весь в черном, но на этот раз вырядился в черные штаны, черную футболку и кожаную куртку. Манфред носил тяжелые ботинки, а на руках, лице и шее поблескивало небольшое состояние. Последним штрихом были платиновые волосы в сочетании с козлиной бородкой того же цвета. Я подумала: не в мою ли честь Манфред так вырядился или он любит выглядеть блестяще ради себя самого?
Пожалуйста, садитесь. Как поживает ваша бабушка? — спросила я.
Сама я села на диванчик для двоих, ожидая, что Манфред займет кресло возле кресла Толливера, но он сел рядом со мной.
Не очень хорошо, — вздохнул Манфред. Его улыбка поблекла, я видела, что он обеспокоен. — Ей снятся сны о людях в могилах, которым не положено там быть.
Вы смотрели новости? Я не знаю, насколько близко к Мемфису вы живете, но вы ловите утренние мемфисские новости?
Мы не смотрим телевизор, — просто ответил Манфред. — Бабушка считает, что он путает волны ее мозга. Если я хочу посмотреть какую-нибудь программу, то иду смотреть телевизор к другу.
Тогда позвольте показать вам то, что принес сегодня агент ФБР, — предложил Толливер и включил телевизор, а потом запись.
Манфред молча ее просмотрел. Он держал меня за руку, что казалось странным, но не сексуальным. Он как будто пытался вступить в связь с некоей моей эманацией.
Встречи семьи Бернардо, вероятно, были очень интересными, если все ее члены были столь же чувствительны, как Ксильда и Манфред.
Нет, только мы с ней такие, — рассеянно произнес Манфред, все еще сосредоточившись на экране.
После того как он вошел в отель, его многочисленные серебряные кольца нагрелись до комнатной температуры.
На мгновение я широко распахнула глаза, и Толливер посмотрел на меня, словно спрашивая, что случилось, но я покачала головой. Он посмотрел на руку Манфреда, лежащую на моей руке, и приподнял брови, чтобы узнать, удобно ли я себя чувствую. Я снова покачала головой, давая понять, что все в порядке.
Человек в могиле — это тот самый, который попросил вас приехать сюда и «прочитать» мертвых? — спросил Манфред после того, как запись кончилась.
Да, — ответила я.
Итак, сперва в могиле было старое захоронение. Тогда церковь еще была открыта, я прав?
Я кивнула.
