Невеста последнего принца - Оксана Зиентек
Принц Рихард продолжал вести себя, словно ни в чем не бывало. Он подчеркнуто заботливо ухаживал за супругой на дворцовых мероприятиях. Он все так же вежливо присылал записки, навещая Рике вечерами. Вот только приходить он стал все позже и позже, словно ожидая, когда из покоев жены разойдутся ее придворные. - Фредерике, - Мелисса все-таки решилась на разговор, хотя касался он не совсем тревожащей кронпринца проблемы, - твое увлечение искусством придало нашему двору больше блеска. Но ты действительно считаешь разумным собирать салон в личных покоях? Насколько я знаю, Их Величества очень ценят покой и не приветствуют присутствия посторонних в семейном крыле. Летом, конечно, здесь все намного проще. Но, может стоит все же подыскать для этого какую-нибудь другую гостиную? - О, Мелисса, ты еще скажи, какую-нибудь приемную! – Возвела очи горе Фредерике. – В любом другом помещении гости, приглашенные на наши поэтические вечера, будут гостями Их Величеств. И только в своих покоях я могу принимать их на правах хозяйки. - Не знаю, действительно ли это так важно гостям, - серьезно заметила Мелисса. - Это важно мне, - отрезала Фредерике. И, осознавая сама, что ответ прозвучал несколько резковато, добавила с мягкой улыбкой. – В конце концов, мой супруг не стесняется приносить в свои покои рабочие бумаги и сидеть над ними ночи напролет. Кому может помешать небольшой литературный салон? - Возможно, вашему супругу? - Это он так сказал? – Фредерике настороженно прищурилась. - Нет, он предпочитает не обсуждать свои дела ни с кем, в том числе, с родственниками, - поспешила успокоить невестку Мелисса. – Однако, насколько я знаю Рихарда, в этом он похож на родителей – больше всего на свете он ценит покой.
Так уж получилось, что раздражение, вызванное всей этой ситуацией: сплетнями, пристальным вниманием невесток, разговором с Мелиссой, да и просто раздраем в собственных чувствах Рике выплеснула на Рихарда в один из ближайших визитов. - Зачем вы постоянно спрашиваете разрешения прийти? – Раздраженно спросила она, стоило ему закрыть за собой дверь ее личных покоев. – Вы и сами прекрасно знаете, что никто вам не откажет. - Возможно, мне приятно знать, что меня принимают охотно? - Казалось, чем больше горячилась Рике, тем холоднее становился Рихард. – Вы вольны отказать в любое время и мне казалось, что я ясно дал вам это понять с самого начала. Сожалею, если это не так. - И вы просто так возьмете и уйдете? – Рике и сама чувствовала, что теряет контроль над собой. – И будете ждать, пока я не позову обратно? - Если вам будет угодно, - Рихард недобро прищурился. – Если я правильно вас понял, сегодня наш романтический вечер отменяется. - Романтический? – Фредерике всплеснула руками. – И это вы называете романтикой? - Увы, моя дорогая, Творец не отмерил мне музыкальных талантов. Зато наши люди не голодают зимой. Доброго вам вечера!
Принц ушел, а Рике осталась одна, пытаясь разобраться, как же так получилось, что их вечер закончился, считай, ссорой? По сути, до сих пор она мало в чем могла упрекнуть мужа. Да и Рихард, если честно, ни разу не опустился до упреков. Да и вообще Магдалена была права, с мужем ей повезло. Он был и добрым, и понимающим, и довольно ненавязчивым. Если не считать отсутствие романтизма (что в принципе, вполне можно простить государственным мужам), у принца Рихарда был только один недостаток – он не был тем, кто вольно или невольно занимал в последнее время слишком много места в мыслях и в сердце Фредерике.
И не сказать, что Рике в жизни отважилась бы на что-то большее, чем брошенный украдкой взгляд. Она и без постоянных нотаций компаньонки понимала, сколько пар глаз направлены постоянно на принцессу и чем может обернуться одна маленькая неосторожность. Но судьба, словно в насмешку, нанесла принцессе весьма болезненный удар. Моритц фон Франкен попросил принять его, чтобы попрощаться.
Рике снова и снова вспоминала в памяти прощальный разговор с Моритцем. Она чувствовала себя полной идиоткой, а кузен смотрел на нее с пониманием и даже сочувствием - Мне жаль, кузина Фредерике, что мои слова или действия со ли быть истолкованы двояко. Меньше всего на свете я хотел причинить вам неприятности и стать причиной семейных ссор. - Вы и не причинили. Моритц... Мой муж ... Его Высочество - очень понимающий человек. Он не станет принимать решения на основании пустых сплетен. А в остальном, мы с вами ни в чем не виноваты. - О, да. Очень понимающий. - Моритц фон Франкен усмехнулся. Потом задумчиво поболтал вино в своем бокале и серьезно спросил. - Кузина, вам графиня никогда не рассказывала, почему наша семья оказалась в такой ситуации с наследством? - Вы имеете в виду, почему король отказался признавать наследников или почему вообще пропал молодой граф? - уточнила Фредерике. - Почему король Фразии не отдал земли, понятно и так. Такой куш сам шел а руки, кто бы отказался. А вот почему от нашего дяди нет следов даже столько лет спустя?
- Матушка рассказывала. - Рике начинала понимать, что сейчас услышит что-то, что ей очень не понравится. – Как я поняла, там весьма темная история. И связана она с тем, что дядя, ухаживая за дамой, перешел кому-то дорогу. - Можно сказать и так, - Моритц поморщился. – Тетушка всегда отличалась, уж простите меня, кузина, некоторой долей типично фразского ханжества. Наш дорогой дядюшка перешел дорогу не кому-нибудь, а своему сюзерену – герцогу Георгу. - Ох… - Фредерике в ужасе прикрыла ладошкой рот. Герцог Георг до недавнего времени – один из окрестных владетелей, с которым Шатцфельз поддерживал отношения больше по принципу «лишь бы не война». Ходили слухи, что в последние годы всеми делами в герцогстве заправлял наследник – тоже Георг, потому что старый герцог, который и по молодости не отличался добрым нравом, на старости лет совсем выжил из ума. - Вот-вот. Незадолго до исчезновения дяди по двору Георга начали распространяться упорные слухи о том, что детская дружба, связывающая в свое время юного пажа и крошкой-принцессой, отнюдь не угасла с годами. А всего год спустя, как только поутихли шум и поиски, старый герцог начал бракоразводный процесс, в результате которого герцогиня более двадцати лет провела в захолустном замке, без права покидать выделенные ей владения и видеть родителей и детей. -
