Сердце Короля Теней - Сильвия Мерседес
Диск врат со скрипом останавливается. Воздух под аркой идет рябью, когда завеса между мирами истончается. По площадке проносится порыв ветра, бьющий меня по лицу. Я морщусь. Человеческий воздух такой затхлый и мертвенный. Их мир расположен слишком далеко от квинсатры, источника всей магии, и их атмосфера кажется тонкой тем, кто родом из Эледрии. И все же благодаря своему искусству и каким-то секретным техникам смертные маги научились черпать и направлять магию так, как фейри и не снилось. Быть может, они смертные и хрупкие и живут совсем недолго, но сами по себе они грозная сила.
Завихрения под аркой начинают проясняться, открывая мутный облик пейзажа на той стороне. Я расправляю плечи.
– Готовьтесь! – рявкаю я, пуская Кнара через портал.
Выйти из одной реальности и пронестись через неисчислимые другие – это так подставиться под тысячу бритвенно-острых клинков, каждый из которых отрезает крохотный кусочек твоего бытия. Твоя сущность затем собирается заново на другой стороне, скрепленная миллионом крохотных серебряных булавок. Это больно. Но я к этому привык.
Однако что для меня непривычно, так это абсолютный шок, который я испытываю, вновь оказавшись под этой аркой кошмарного неба. Яростное сияние омерзительной круглой звезды, которая освещает этот мир, бьет меня по глазам. Мои внутренности дрожат, все мое тело готово к тому, что вот-вот отцепится от Кнара и будет падать вверх, все вверх и вверх, в эту бесконечную голубую бездну. Было бы не так плохо, имейся здесь хоть какое-то укрытие. Но Промежуточные врата выходят на широкую открытую равнину. Здесь негде укрыться, кроме как в самих вратах и возле стены, которая тянется по обе их стороны так далеко, как хватает глаз. В остальном же этот мир совершенно пуст, не считая далекой дымки гор на горизонте.
Я дрожу, когда Лур и Раг появляются у меня за спиной. В прошлые два раза, когда я проезжал этим путем, мы прибывали ночью. Темное, наполненное звездами небо этого мира чем-то напоминает камни лорста, мерцающие с потолка каверны у нас дома, даруя некоторое утешение трольдской чувствительности. Эта же арка синевы и эта одинокая пылающая звезда, однако, вполне могут свести с ума даже самого рационального мужчину. Не удивительно, что все люди существуют будто бы на грани безумия.
Я даю своему телу минутку привыкнуть. Кнар рычит и вскидывает голову, выпуская из ноздрей клубы серы. Яростный свет прямых солнечных лучей – это для него слишком; ему здесь едва удается цепляться за свое существование. Я торопливо спешиваюсь и позволяю бедному зверю выскочить из этого мира обратно в его собственное измерение. Он вернется, когда я призову его после заката. Лур и Раг следуют моему примеру, тоже позволяя своим морлетам исчезнуть. Затем мы втроем поворачиваемся к небольшой группе людей, приближающихся к нам в этом жутком сиянии. Я почти ничего не вижу, но вроде бы различаю неподалеку нечто похожее на лагерь.
– Ларонгар! – восклицаю я и поднимаю руку в приветствии. – Я пришел, чтобы выполнить свою часть сделки.
Самая первая из размытых фигур останавливается в нескольких шагах от меня. Мои ослепленные глаза начинают приспосабливаться, и я различаю суровую, похожую на медвежью фигуру Ларонгара Сайхорна. Его единственный глаз опасливо изучает меня, но я же упираюсь взглядом в его пустую глазницу. Он сидит верхом на коне и выпячивает грудь, словно пытаясь запугать меня своим могучим ростом.
– Что ж, сын мой, – говорит он, его глубокий голос гремит сквозь гущу его бороды. – Должен сказать, мне отрадно тебя видеть.
Волосы на загривке встают дыбом. После всей той лжи, всех трюков, что он провернул, обращаться ко мне с такой фамильярностью – это попросту оскорбление.
– Воистину так, – отвечаю я, слегка оскалившись. – Мы прибыли тотчас же. Согласно нашему договору.
Хоть мои слова и уважительны, зато в тоне таится скрытая угроза. Ларонгар ее различает. Его здоровый глаз слегка округляется. Пускай условия нашего письменного контракта и защищают его, он все же не является неуязвимым. Он кашляет и неловко ерзает в седле, которое скрипит под его весом.
– Ну ладно тебе, что было, то было, так ведь, мальчик? Ты ведь понимаешь, что отчаянные времена вынуждают идти на отчаянные меры. Фэрейн – славная девушка и не создаст тебе никаких проблем. Она станет тебе послушной женой. Судя по тому, как быстро ты прибыл, – добавляет он с улыбкой, крайне похожей на хищный оскал, – ты не был разочарован.
Я не отвечаю. Любой ответ тем или иным способом оскорбил бы мою жену. А я не доставлю Ларонгару такого удовольствия.
– А как там устроился мой мальчик? – интересуется король. В его словах сквозит такая хитрость, что волосы у меня на затылке встают дыбом.
– В мое отсутствие с принцем Теодром будут хорошо обращаться.
– Славно, славно. – Ларонгар качает головой и насмешливо фыркает. – Не хотелось бы, чтобы этот маленький павлин лишился привычных ему удобств, верно ведь? – С этими словами он наконец-то спешивается. Четыре сопровождающих его человека остаются в седлах, их руки легко касаются эфесов мечей, но Ларонгар подходит ко мне и хлопает меня по спине, глубже уводя в свой мир. – Хорошо, что ты прибыл настолько быстро. Силы Рувена осадили Цитадель Эвизара. Знаешь, что это?
Я качаю головой.
– Это один из крупнейших центров обучения Мифатов, ну или так мне говорит мой Вистари. Сплошь книги, свитки и всякие научные письмена. Я как-то не уделяю внимания подобным вещам. От магии и всего эдакого у меня мурашки бегут. Но нужно же защищать свою собственность, верно?
– А зачем Рувену нужен центр обучения Мифатов? – спрашиваю я. Фейри не способны направлять или даже понять магию людей. Заклинания, содержащиеся в тех книгах и свитках, ему покажутся полной тарабарщиной.
– Да кто знает, чего хочет этот ненормальный фейский ублюдок? – рычит Ларонгар. – Разрушений, беспорядков и ада на земле. Быть может, он думает, что сможет вывести из игры моих магов, если уничтожит их письмена.
– А он сможет?
– Вполне вероятно. Вистари говорит, что в тех томах собрано огромное количество заклинаний и некоторые их них восходят аж к тем временам, когда Орден Мифатов еще даже не образовался. В других
