Лара Эдриан - Полночный покров
Рената не желала отвечать на шутку. Не могла. Не могла смотреть ему в глаза. Не верила той тревоге, что появилась в них и голубизну сгустила до синевы. Она не хотела, чтобы в его глазах появилась еще и жалость.
— Уйди. Пожалуйста. Я сама о себе позабочусь.
— У тебя инфекция в ране. Из-за этого жар.
— Я знаю.
Лицо Николая сделалось странно серьезным, она не могла понять причину.
— Когда ты последний раз питалась?
Рената пожала плечами:
— Вчера вечером Джек принес что-то, но я была неголодна.
— Я, Рената, не пищу имею в виду. Я говорю о крови. Когда последний раз ты пила кровь Сергея Якута?
— Пила кровь Сергея Якута? — Рената не смогла скрыть отвращение. — Никогда. Почему ты спрашиваешь об этом? Как такое могло прийти тебе в голову?
— Он пил твою кровь. Я видел это собственными глазами. Я решил… я подумал, это было обоюдно.
Рената даже вспоминать об этом не хотела. Ей было неприятно, что Николай стал свидетелем ее унижения и сейчас напомнил ей об этом.
— Сергей Якут пил мою кровь, когда ему это было нужно, или в тех случаях, когда хотел доказать свою силу и власть.
— Но свою кровь он тебе никогда не давал?
Рената замотала головой.
— Нет? Теперь понятно, почему твоя рана не хочет заживать, — пробормотал Николай и покачал головой. — Когда я увидел, как он пьет из твоих вен… я подумал… вы пара, связанная кровными узами. Подумал, ты, наверное, испытываешь к нему теплые чувства.
— Подумал, что я люблю его?! — Рената удивилась, догадавшись, куда он клонит. — Нет. Ничего подобного.
Она шумно с возмущением выдохнула. Николай не требовал от нее никаких объяснений, возможно, именно поэтому захотелось ему все объяснить, чтобы он понял, какие на самом деле чувства она испытывала к вампиру, у которого находилась на службе.
— Два года назад Сергей Якут выловил меня на улице и привез в лес, где стоял его дом. В ту ночь он привез еще нескольких ребят. Мы не знали, кто он, куда нас привезли и зачем. Мы ничего не знали, потому что находились в каком-то странном трансе, который прошел только тогда, когда мы все оказались запертыми в большой темной клетке.
— В том сарае, что построен на территории поместья? — спросил Николай, его лицо сделалось мрачным. — Господи, вы были дичью для его кровавой охоты.
— Думаю, никто из нас тогда даже не догадывался о существовании таких монстров, пока Сергей Якут, Лекс и еще несколько вампиров не открыли клетку. Они показали нам в сторону леса и приказали бежать. — Рената сглотнула подкативший к горлу комок. — Охота началась, как только первый из нас бросился в чащу.
Весь пережитый ужас той ночи ожил перед ее глазами. Она вновь слышала крики жертв и страшный вой хищников, набрасывавшихся на них в диком упоении охоты. Она до сих пор чувствовала резкий запах хвои и мха, очень скоро смешавшийся с запахом крови и смерти. Она до сих пор видела непроглядную темноту ночи, обступавшую ее со всех сторон, невидимые ветки хлестали ее по щекам и рвали одежду, когда она бежала, ища спасения.
— Ни у одного из вас не было шанса спастись, — тихо произнес Николай. — Вам было приказано бежать только для того, чтобы разжечь азарт охоты. Подарить вам иллюзорную надежду, будто кровавый клуб — это всего лишь спортивное развлечение.
— Теперь я это знаю. — Даже сейчас Рената чувствовала безнадежность, охватившую ее во время той ночной гонки по темному лесу. Ужас, когда из мрака перед ней возникло существо с горящими янтарным огнем глазами и огромными окровавленными клыками. Подобного она не видала даже в самых страшных кошмарных снах. — Один из вампиров откуда-то из темноты выскочил мне навстречу. Он стал кружить вокруг меня, готовясь наброситься. Никогда в жизни я не испытывала такого страха, как в тот момент. Страх и злоба… и вдруг во мне будто что-то щелкнуло. Я почувствовала внутри себя странную силу.
Николай кивнул:
— Ты не знала о ментальной силе, которая была тебе дарована.
— До этой ночи я многого не знала. В тот момент меня словно наизнанку вывернули. Я просто хотела выжить. Почувствовав в себе энергию, я инстинктивно собрала ее и пустила в атакующего меня вампира. Это был ментальный импульс, но вампир отпрянул, словно я физически нанесла ему удар. Я разряжала в него энергию снова и снова, пока он, визжа и воя, не упал, корчась от боли, на землю, из глаз у него пошла кровь. — Рената замолчала и подняла глаза на внимательно смотревшего на нее воина Рода, проверить, осуждает ли он ее за сделанное и за то, что ее не мучат угрызения совести. Она не собиралась ни извиняться, ни оправдываться. — Я хотела, Николай, чтобы он страдал и мучился. Я хотела убить его, и я убила.
— А разве у тебя был иной выбор? — спросил Николай, протягивая руку и нежно касаясь ее щеки. — А что Якут? Где он в это время был?
— Неподалеку. Только я бросилась бежать, как он преградил мне путь. Я попробовала таким же способом сбить его с ног, но он устоял. Я истратила на него всю свою энергию, но справиться с ним не смогла, он оказался очень сильным.
— Потому что он был вампиром первой генерации.
Рената кивнула:
— Он мне потом это объяснил. После ответной волны я три дня провалялась без сознания и очнулась уже в статусе вынужденного телохранителя.
— Ты никогда не пробовала бежать?
— Вначале пыталась. И не раз. Он очень быстро меня находил. — Указательным пальцем она постучала под ухом. — Трудно далеко уйти, если для преследователя твоя кровь работает лучше любого GPS. Он использовал мою кровь как гарантию моей преданности. Это были оковы, от которых я никак не могла избавиться. Свобода стала для меня несбыточной мечтой.
— Рената, сейчас ты свободна.
— Да, думаю, свободна, — неуверенно произнесла Рената. — Но как же Мира?
Николай долго смотрел на нее и ничего не отвечал. Она отказывалась видеть сомнение в его глазах, отказывалась принимать ложные заверения, что Мире уже ничем нельзя помочь. Мира в руках опасных вампиров. А она ослаблена воспалившейся раной.
Николай развернулся к ванне и повернул оба вентиля смесителя. Полилась вода, он оглянулся на Ренату и сказал:
— Прохладная ванна поможет сбить жар. Залезай, я помогу тебе.
— Нет, я сама справлюсь…
Он безапелляционно поднял бровь:
— Снимай рубашку, Рената. Я помогу и наконец-то как следует осмотрю рану.
Николай был неумолим. Рената смирно сидела, пока он расстегивал нижние пуговицы. Рубашка спала. Она прикрылась руками, хотя на ней был бюстгальтер. Слишком простой, она их выбирала по привычке, сформировавшейся в церковном приюте, — и сейчас это ее смущало.
