Тайна 12 невесты или Отбор на выживание - Наталья Шевцова
— Более чем, — успокоил своего Высокого лорда Торен Маккой и по-пластунски, помогая себе руками и ногами, пополз по скользкой металлической поверхности на выход.
[1] Домино (итал. domino) — первоначально одежда католического духовенства Италии и Испании, род плаща, накидывавшегося на плечи с меховым капюшоном для защиты от непогоды. Позднее домино видоизменилось, превратившись в широкий плащ любого цвета с капюшоном, закрывающим лицо.
Глава 22
Обогнав Силли и вырвавшись вперед, Вивиан не сомневалась, ни в том, что он припустит следом за ней, ни в том, что не пройдёт и полминуты, как он её нагонит. И, тем самым, обеспечит ей прикрытие с тыла. Потому по длинному, тёмному и пустому коридору она неслась, не заботясь ни о чём, кроме того, чтобы не упустить похитителей важной улики, удаляющийся топот которых доносился откуда-то внизу.
Вот только она не учла, что тому, кто, не разбирая дороги, несется с ураганной скоростью по незнакомым коридорам и лестничным пролётам, для того чтобы найти на свой тыл неприятностей, больше, чем полминуты и не нужно…
Она почти уже нагнала гвардейцев и даже успела подумать о том, что, как ни мало у неё магии, но заглушающее шаги заклинание всё же нужно активировать, если, конечно, она хочет продолжить преследование, а не умереть через пару минут смертью храбрых, но глупых.
Как вдруг её нога, вместо того, чтобы ступить на твёрдую поверхность мрамора, как она это исправно делала до сих пор, приземлилось на что-то мягкое, шевелящееся и невыносимо громко визжащее. Точнее, попыталась было приземлиться, но кто ж ей позволил! Только не визжащая, мелкая подлость, которая вдобавок оказалась ещё и кусачей!
Хотя…
Спускайся Её Высочество по лестнице степенно и размеренно, как это положено принцессам, а, не перепрыгивая через три ступеньки, как кузнечик, она, вполне вероятно, сумела бы удержать равновесие и устоять на ногах.
Однако на её беду, она спускалась не так, как это делают принцессы. И кузнечиком, чтобы помогать себе в прыжке крыльями, тоже не была.
А потому, вздрогнув всем телом от испуга и пронзившей лодыжку резкой боли, она, истошно завизжав, приземлилась на ступеньку не ногой, а пятой точкой, пребольно ударившись при этом копчиком о ступеньку.
К слову, именно этот истошный крик и услышал Николас, а потому, лишнее и упоминать, что голосом Её Высочество боги не обделили.
«А вот крыльями обделили, а они бы мне сейчас ой как пригодились», — кряхтя и охая, сидя на ступеньке, уныло подумала она.
— Твою ж предвечную стужу, Вивиан! Потерпи, пару секунд, хочу убедиться, что наши зомби не повернули назад, — практически через пару секунд услышала она обеспокоенный голос Силли Фарнела.
Он прошептал заклинание и в наступившей тишине раздался чёткий удаляющийся топот нескольких пар ног.
Глава 23
Силли Фарнел, как уже упоминалось ранее, был гением. А ещё он был избирательным лентяем и… разгильдяем. Однако, если первым и вторым он был по рождению, то третьим — на тридцать процентов по характеру, а на семьдесят — по собственному желанию. Другими словами, ни чувство ответственности, ни чувство долга — чужды ему не были, однако демонстрировал он это редко и ещё реже в этом признавался.
Ну а что? Дурак он, что ли? Демонстрировать собственные слабости. Вполне достаточно того, что шеф о них знает. И время от времени пользуется этим знанием, заставляя заниматься тем, что ему совершенно неинтересно.
Что же касается отношения к его персоне остального общества — оно было ему глубоко и искренне безразлично. Его влекли и волновали только тайны. В особенности те, что скрывались за замками и печатями. Они дразнили его любопытство сладострастным ароматом непознанного, подбрасывали вопрос за вопросом, идею за идеей, точно проверяя, а так ли он гениален, как он о себе думает.
Иначе говоря, некогда ему было ещё и обществу угождать, изображая из себя ответственного и благоразумного молодого человека.
Но от поведения Её Высочества даже он, плевавший на мнение всех и вся и довольно часто позволявший себе ради прогресса магической науки весьма опасные эксперименты и поступки, был в шоке!
Настолько в шоке, что даже вынужден был… взять на себя таки столь презираемую им обязанность голоса ответственности и благоразумия.
Дочь императора всё ж таки. А он как-никак давал клятву верно и преданно служить своему Императору и его семье. Ну и, кроме того, хоть и принцесса, а всё равно вроде как женщина, а он — мужчина и его обязанность — защищать! Чего бы это ему ни стоило! Даже, если ему самому страшно интересно раскрыть тайну печати, настолько интересно, что за то, чтобы вернуть тело носителя, он готов не только жизнью своей рискнуть, но и продать свою душу Лафею…
Но не жизнь и тем более не душу дочери Императора.
Потому-то и ныл и скулил и занудничал, надеясь достучаться до благоразумия своей напарницы и, как следствие, убедить её отказаться от опасной затеи.
Вот только всё было зря: Её Высочество была непреклонна. И, хотя Силли в этом никому и никогда не признается, особенно шефу и, разумеется, Императору, в глубине души он ей был за это благодарен.
И потому, когда Её Высочество сообщила ему, что нашла камень-ключ, он воспринял это известие с ничуть не меньшим, чем она, восторгом.
— Не может быть! — почти с испугом в голосе прошептал он.
И нет, не за напарницу боялся, а за себя. Точнее, и за напарницу и за себя. Поскольку понимал: нет у него больше сил — быть ответственным! Просто нет! А значит, всё, они пропали!
— Ещё как может! — самодовольно заверили его. — Не веришь, сам убедись!
И он убедился.
Поднёс раскрытую ладонь к камню и, почувствовав лёгкое покалывание магии, в прямом смысле слова, облизнулся в предвкушении нового открытия.
Силли знал, что у него магии на донышке, но искушение было так велико, что он просто не смог устоять. И прежде чем понял, что делает, уже скопировал схему плетения и развернул её во тьме подземного коридора.
— Твою ж предвечную… — благоговейно прошептал он,
