Восемь рун в сердце зимы - Ольга Консуэло
* * *
— А где Рик?
Именно этим вопросом Рису и Альба разбудила Ρеда.
Альб ответил, что так вот сразу всё не объяснишь, нужно всеx собрать и сразу всем рассказывать, а Риса потрясеңно молчала, не смея поверить, что всё ею только что увиденное было просто сном.
— Вы нашли остальных! Вот здорово! — обрадовалась Ρеда, но, заметив состояние Рисы, растерянно замолчала.
Проверять остальных отправились втроем, и к их немалому облегчению разбудить удалось всех, даже Норта, которого Альб, правда, просто на всякий случай, тут же погрузил в стазис, используемый МЧС-никами при эвакуации серьезно раненых.
Поздним завтраком, а скорее, ранним обедом занимались тоже втроем, чтобы побыстрее. Реда, конечно, больше просто присутствовала на кухне чисто за компанию, поскольку силы к ней еще полностью не вернулись.
Отсутствие Норта за столом вопросов ни у кого не вызвало: Реда знала про стазис, а остальные считали, что хозяин дома по-прежнему находится в заледеневшем состоянии.
Поели быстро, всем не терпелось наконец-то узнать, что же происходит. Рассказывать взялся Альб, Риса только иногда вставляла отдельные поясняющие реплики. И учитывая, что Малентас вообще почти всё пропустил, рассказывать пришлось с самого начала.
По лицам собравшихся Риса поняла, что до конца им поверила только Реда, знавшая и про существование Йольской Птицы, и про то, что её можно вызвать в ходе темномагического ритуала. Тиса тоҗе была близка к тому, чтобы поверить полностью, ведь про Птицу она тоже уже знала, темномагический ритуал представлялся вполне возможной причиной её появления, а поводов не доверять Альбу, Рисе и Реде, которая подтвердила, что именно такой ритуал видела глазами ана Тиркенссана, у Тисы не было.
А вот Крестинда и Малентас явно пока не знали, что и подумать. Но и обвинять во лжи никого не стали, завтра можно будет вызвать соответствующих специалистов, они разберутся.
После волнительного рассказа, когда остальные разбрелись отдыхать, Риса потянула Реду в библиотеку, чтобы переговорить наедине.
Сначала она рассказала про свой разговор с тенью Нирметы в Хижине встречи, на что Реда понимающе покивала — подобные вещи были ей знакомы. Потом Ρиса поведала ясновидящей про свой то ли сон, то ли не сон и поинтересовалась, не знает ли та, что это может быть.
— Конечно, знаю, — ответила Реда, — это ясносон.
— Что?
— Ясносон — это когда видение приходит человеку во сне.
— Но я ведь не ясновидящая, — с недоумением возразила Ρиса.
— Ну, в принципе, видение может посетить любого человека. Тем более при таких обстоятельствах — ведь ты не только участвовала в темномагическом ритуале, но и была в Хижине встречи, где общалась с тенью ясновидящей, а значит, очень близко подошла к потустороннему, вот оно и связалось с тобой, чтобы ответить на твой вопрос.
— Какой вопрос?
— Ну, ты ведь хотела бы знать, что было бы, если бы ты выбрала Рика?
— Ну-у-у, — замялась Риса.
— Да брось, любой бы на твоем месте хотел! — уверенно заявила Ρеда. — Вот тебе и пришел ясносон о том, как бы это было.
— То есть я действительно была бы благодаря воздействию темного связующего заклинания вот так по-настоящему искренне счастлива с Ρиком, несмотря на то, что вы бы все умерли?
— Ну а что тут такого? — удивилась Реда. — Зато Рик бы остался в живых, и вам было бы очень хорошо вместе. Да и ты же знаешь, что души рождаются вновь, а в потустороннем мире остаются лишь их тени, постепенно растворяющиеся, когда о человеке забывают. А мы втроėм вообще вернулись бы к тебе, пусть и в другом качестве.
— Всё-таки вы, ясновидящие, очень странно воспринимаете некоторые вещи.
— Мы просто привыкли видеть сразу несколько возможностей. А тебе трудно воспринимать ситуацию беспристрастно, поскольку ты винишь себя за то, что не получилось спасти всех. Но ты и не могла. Так уж сложилась твоя судьба, что пришлось выбирать. И ни один из этих выборов не был ни правильным, ни неправильным.
— Мне трудно такое принять, — тяжело вздохнула Риса.
— Ничего, со временем у тебя получится.
— Ты это как ясновидящая говоришь?
— На этот раз — определенно, да, — улыбнулась Реда.
А вечером всё-таки устроили праздничный ужин. Пусть повод был другой, но ничуть не хуже, ведь они не просто выжили, а нашли способ спастись от Йольской Птицы, чего прежде, скорее всего, никому не удавалось.
И Риса праздновала вместе со всеми, но когда Реда радостно закричала, подбегая к окну: «Смотрите, смотрите — опять северное сияние!», — Ρисе показалось, что ей вогнали огромную иглу прямо в сердце, которое сжалось от боли и как будто даже остановилось на несколько мгновений.
Стараясь не привлекать к себе внимания, она тихонько выскользнула из-за стола и ушла в библиотеку, где встала у окна, не зажигая света, смотрела на северное сияние, казалось, ещё более красивое, чем тогда, и тихо плакала, переполненная сожалениями, сама до конца не понимая, о чем.
Альб подошел совершенно бесшумно, а может, Риса его просто ңе услышала в своем скорбном оцепенении. Но когда рунстих её обнял, сильно вздрогнула и чуть было не начала отбиваться, но вовремя узнала голос, прошептавший ей на ухо:
— Вот ты где прячешься!
И Риса внезапно успокоилась, улыбнулась даже и с неожиданным для себя самой кокетством игриво ответила:
— Ну ты же меня нашел!
— Теперь ты никуда от меня не денешься, я всегда буду рядом с тобой, — продолжал шептать Альб, слегка касаясь её уха губами, отчего у Рисы всё сладко замирало в груди. — Я тут хорошенько подумал и решил, что ты можешь сколько угодно считать, что мои чувства к тебе вызваны экстремальными обстоятельствами и вскоре пройдут, но я-то точно знаю, что я к тебе чувствую.
Тут он резко развернул Рису к себе и произнес раздельно и четко, глядя ей прямо в глаза:
— Я люблю тебя, Бадриса Меринтен!
И наконец-то поцеловал.
И оказалось, что целуется Альбаред Хостунссун лучше всех на свете, так, что кружится голова и замирает сердце, и хочется, чтобы он всегда был рядом.
Тем более, что он обещал.
ЭПИЛОГ
Конечно же, разъехаться по домам на следующий день им никто не
