И в сумерках придёт рассвет - Надежда Черпинская
– Но я не желаю отнимать его! – воскликнула принцесса.
– Не желаешь – но отнимаешь, – не унималась Элькит. – Он уже уезжает в Арин, потом кинется за тобой в Остенград, в Эльфийскую Долину… Он пойдёт за тобой, куда бы ты ни шла! Потому я говорю тебе: не покидай Дриман! Ты ведь знаешь, что такое разлука с любимым… Не отнимай мою любовь! – когти исчезли, голос Элькит стал просящим, слёзным, а в глазах сияли мольба и мука. – Если бы ты видела его тогда, когда я нашла его! Он был почти мёртв. Здесь я спасу его, но кто поможет Джастину за пределами Дримана? Мир Лейндейла убьёт его. Убьёт снова. Не разлучай нас! У тебя нет права на это – ты бросила его умирать там, в Джалисоне! А я… Я спасла его! Джастин мой!
Слова кошки больно задели принцессу.
– Неправда! – воскликнула Мара. – Я никогда бы не бросила его! Но я думала, что он уже мертв. Я была пятнадцатилетней девчонкой, мир которой рухнул в один миг. Я не знала, как мне быть. Я не стану отнимать у тебя Джастина. Сейчас мне очень нужна помощь, но потом, если я уйду из Дримана, я не позволю ему отправиться вслед за мной.
– Не позволишь ему? – усмехнулась Элькит, и по щеке её скатилась самая настоящая человеческая слеза. – Разве кто-то может ему не позволить? Он поступает так, как считает нужным. Видно, ты позабыла про это, Мара Джалина Вильсения. Ни ты, ни я, ни в силах остановить Джастина. Я потеряю его. Он уйдёт…
Воцарилась тишина. Эрсель стало жаль коварную эльфийскую кошку, которая просто хотела немного любви и тепла. Неожиданно для себя самой, Мара обняла плачущую волшебницу, а та, изумлённая, перестала лить слёзы и обняла принцессу.
– Уже подружились? – услыхали они голос вернувшегося Джастина.
На улице заржал конь, и женщины вместе с рыцарем вышли из пещеры. С холма было видно, что солнце уже клонится к горизонту, разливаясь по небосводу краской заката.
У подножья холма пил из хрустальных вод ручья прекрасный конь без узды. Он был тёмно-гнедой масти, почти чёрным, но грива и хвост, светло-золотистые, в лучах закатного солнца и вовсе горели огнём.
– Вот настоящий чудо-скакун! – с восхищеньем сказал Джастин. – Флейгиран – «Огненный ветер», это потомок древних эльфийских коней. В былые времена эти лошади, неописуемой красоты и невероятной скорости, жили по всему Лейндейлу, как и Элдинэ. Потом эльфы ушли за Море, а кони, сочтя это предательством, умчались в Дикие Земли. Говорят, теперь, где-то на западе, ещё несутся вскачь их табуны, свободны от всяких обязательств. Нынешние эльфы предпочитают передвигаться пешком.
– А этот красавец пришёл в мой лес в давние времена, да так и остался здесь, – продолжила Элькит. – Почему-то он предпочёл Восток, а не Запад. Хей, Флейгиран, поможешь моему господину Джастину? Путь будет недолог – в Арин и обратно. Ты уже путешествовал с ним и дальше, по дорогам Лейндейла до самого Северного леса, – окликнула Элькит прекрасное животное, с которого Мара не спускала восхищённых глаз.
Конь встал на дыбы и громко заржал. Эхо отозвалось по лесу, и он несколько раз мотнул сияющей головой, как бы соглашаясь. Мара увидела, что во лбу сияет золотом четырёхконечная звезда.
На рассвете следующего дня Джастин и Мара покинули Дриман. Немного они прошли вместе, а Флейгиран цокал копытами позади. Потом пути их разошлись: принцесса Вильсения направилась в Остенград, а рыцарь Джастин умчался, как ветер, в лес волшебницы Аринэль.
Горная кровь
Высокомерьем дух твой помрачен,
И оттого ты не познаешь света.
Ты говоришь, что вера наша сон,
И марево – столица эта.
Ты говоришь – моя страна грешна,
А я скажу – твоя страна безбожна.
Пускай на нас ещё лежит вина, –
Всё искупить и всё исправить можно.
Вокруг тебя – и воды, и цветы.
Зачем же к нищей грешнице стучишься?
Я знаю, чем так тяжко болен ты:
Ты смерти ищешь и конца боишься.
Анна Ахматова
Вот уже июль расцвел во всей красе.
Прошло больше двух месяцев с тех пор, как Лиарин покинул дом, но он так ничего и не нашёл. Настороженно и враждебно встречали люди эльфа в Галиорте. Он показывал портрет Мары Джалины, спрашивал в трактирах и гостиницах о такой постоялице. Но люди отказывались отвечать либо говорили, что никогда не видели такую девушку.
Долгие блуждания по огромному городу привели Лиарина в бывшую гостиницу «У Тома». Здешний хозяин оказался не так груб и труслив, как другие.
Он припомнил, что такая девушка работала здесь прежде, у старого господина Гаруса, но потом трактир некоторое время стоял без дела, и она ушла в другое место – кажется, в «Три чёрных кошки».
Посещение сего заведения ничего не дало. Эльфийский князь чувствовал, какая ненависть исходит от его посетителей, как они затихли, вслушиваясь в его беседу с хозяином.
Но разговор был недолог – ему сразу же дали понять, что Элдинэ явно здесь не к месту. Гектор заявил, что не знает никакой Мары или Эрсель!
Ответ был тот же, что и везде, но эльф понял – трактирщик лжёт. Он настаивал, говоря, что это очень важно. Но не помогло даже эльфийское серебро, щедро выложенное перед захмелевшим хозяином.
Лиарин оставил его и прошёлся по залу, обращаясь к посетителям. Но на него глядели лишь испуганные остекленевшие глаза пьяных, и ответом эльфу была лишь тишина. Да ещё порой в спину долетали несмелые угрозы.
Он уже хотел уйти, подошёл напоследок к щуплому пареньку в углу. На миг Лиарину показалось, тот хочет что-то сказать. Но так и не успел, потому что рядом возник Гектор.
– Ну чего ты честным людям отдыхать не даёшь, господин эльф, а? Я же ясно сказал, нет здесь твоей подружки, и не было никогда! Так ведь, Каран? Ты же у нас частый гость. Ты её видел?
Паренёк сжался так, словно его собирались ударить и, не спуская глаз с хозяина трактира, тихо прошептал:
– Не видел.
Лиарину ничего не оставалось делать, как покинуть трактир.
По крайней мере, он научился отличать просто
