Волчица на продажу. Соната золотой луны (СИ) - Айза Блэк
Я обернулась и ничего не увидела. Игра воображения? Иллюзии? Нет. Он был тут. Я это ощущала всем своим естеством. Он безжалостно пробирался в легкие, крал мой кислород и заставлял дышать собой. Дурманящий запах его лжи.
Отвернулась от окна. Улыбнулась Берхарду и продолжила беседу. Мельком взглянула на Офала, стоявшего рядом — вампир был невозмутим. К нему у меня была неприязнь. Он учувствовал в спектакле лжи. И продолжал собирать информацию для предателя. Потому наше с ним общение сводилось к минимуму. А еще я его побаивалась. С каждой встречей все больше ощущая его темную магию, и понимая, что ее частичка живет во мне, и если Офал захочет, он может довольно легко проникнуть своей энергией в меня еще сильнее. А его помыслы были для меня загадкой. В доброту Офала не верила, там может быть только корысть.
Хотя Лаура и утверждала, что пока его не стоит опасаться. И вампир ничего не сделает, чтобы мне навредить. Но он вселял в меня ужас, гораздо сильнее, чем садист Фарад. По крайней мере, его желания и помыслы были на поверхности, и я знала, что от него ожидать.
Ночь закончилась. Ничего не произошло. Водитель отвез меня домой. А тревога только возрастала. Я вошла в нашу с мужем спальню. Не спешила раздеваться. Я знала — это произойдет сейчас. Не знаю, откуда, просто ощущала.
И когда за моей спиной раздался до боли знакомый шепот листвы, даже не вздрогнула. Медленно обернулась
— Ты пахнешь желанием, — Он стоял, небрежно прислонившись к стене, а под кожей бурлила сила, скрытая, опасная, — Также как и три года назад.
Нет. Я не готова. Совсем не готова. Его сила, и сейчас способна сбить меня с толку, обмануть подчинить. Нет. Мысленно воскресила в памяти всю его ложь. Сейчас под бархатным голос скрывается яд. Он вернулся, чтобы отравлять меня снова, а потом использовать в своих целях. Вампир хочет моей силы. Все. Нет, и не может быть добра в его помыслах.
А мое глупое сердце ликовало, я видела его вновь. Сколько раз подсознательно мечтала. Сколько раз в мельчайших подробностях представляла нашу встречу. Что-то в Рафаэле изменилось, фиалковое пламя стало мягче, и от того сильнее проникало в душу, улыбка искренней. Что я говорю? Какая искренность? Еще большая ложь! Наверняка отточил свои манипуляторские навыки!
— Не для тебя, — мои слова звучат лживо. Осознаю это и содрогаюсь от презрения к самой себе. После всего, я все еще рада его видеть. Как наркоманка жадно вглядываюсь в черты лица, вновь дышу им. Ненавижу. Себя. Его. Всю ситуацию.
— Уверена? — чувствую его голод, и прогибаюсь, теряю контроль… недопустимо. Рафаэль хочет меня? Так это не ново. Получить удовольствие и использовать, два в одном, его излюбленная фишка. Он проворачивал ее так много лет. Оттачивал свое мастерство на влюбленных девушках. Нет. Я не буду его следующей жертвой. Хватит.
— Ты сам отдал меня в руки другому, — делаю два шага назад, дверь уже близко. Мне нужно уйти. Сбежать. Позже нам придется поговорить. Но не сейчас. Когда его появление превратило меня в оголенный нерв. Обнажив воспоминая. Насильно вытянув на поверхность мои чувства. Ненависть — мое спасение. Я должна держаться за нее. Должна вцепиться мертвой хваткой и вынырнуть на поверхность из его сладко-лживого плена.
— Я решил изменить расклад, — он взглядом обнажает душу, с мясом срывает с годами наращенную броню. Даже не хочу знать, что значат его слова. Очередная ложь. Все что он говорит вранье. Меня больше не обмануть. Хватит. Я больше не буду его ручной зверюшкой.
— Поздно, — вдох… выдох… его запах раздирает легкие, — Ты никогда не узнаешь, как могло быть у нас…
Глава 47
Даже не уловила его движений, один миг и он передо мной. Так близко, что прохладное дыхание опаляет кожу.
— Уверена? — подносит руку к моему лицу, легкое касание, словно мягкий мех, а по телу проносится ураган. Он зажег мое желание, вот так просто по щелчку пальцев. Его энергия обволакивает меня в лживый кокон наслаждения.
— Рафаэль… — слышу дрожь в своем голосе, до боли сжимаю кулаки, — Ты сам сделал свой выбор… — впиваюсь ногтями в ладони, — Дороги назад нет.
Отступаю назад и упираюсь в стену.
— Ты пытаешься в этом убедить меня, — медленно подходит, — или себя? — опирается рукой о стену, наклоняется к моим волосам, делает глубокий вдох. — Я соскучился по твоему запаху, — говорит с придыханием, со стоном, словно только что испытал неведомое блаженство.
А в памяти в этот момент всплывают воспоминания, каким он может быть нежным, как его ласки дурманят, тело хочет испытать это чувство снова, раствориться в нем, окунуться в тот сладкий омут. Сделай я к нему один шаг, и все, не будет мне спасенья. Он как паук затянет меня в свою сладкую паутину лжи. И никогда мне оттуда не выбраться.
Нет. Я больше не намерена быть жертвой. Я вызвала в памяти другие воспоминания, правдивые. За нежностью, лаской и очарованием кроется расчетливый манипулятор. И никогда я не должна забывать об этом. Пусть лучше мои раны кровоточат, пусть захлебнусь в крови, но больше не позволю отравлять меня ложью.
— Ты эти слова говорил всем женщинам, которых соблазнял, а потом выкидывал как ненужный хлам? — не отстраняюсь, не пытаюсь убежать, моя боль пробуждает силу, она возрождается из крови, и безжалостно уничтожает иллюзии, желания. Я должна видеть перед собой только лицо предателя и никого больше.
Я нутром ощутила, как нащупала болезненную струну, ту, что он прятал глубоко, ту, что он пытался забыть, вычеркнуть из памяти.
— Лаура поведала, — его голос стал глухим, безжизненным.
— Хочешь сказать — это не правда? Сколько жизней ты сломал, Рафаэль, за свое долгое существование? — я улыбалась, цинично, жестоко. Если раньше у меня были сомнения, то только что он развеял их сам.
— Правда, — фиалковый свет стал меркнуть, вампир не отодвигался, все всматривался в мое лицо, словно пытаясь там найти ответ, на какой-то очень важный для себя вопрос. — Только у каждого она своя… правда…
— Твоя правда, в том, что ты захотел свободы от своего мастера, а заодно и заполучить силу, и переспал со мной, чтобы добиться своих целей, — я приблизилась вплотную к нему, так близко, что наши губы практически соприкасались, и прошептала, — Верно, да? Или я в чем-то ошибаюсь?
