Александр Арбеков - О, Путник!
— Сир, База Особого Отряда и Штаб Агентства по Контактам пусты. Ни души… Тишина, покой, запустение. Такое ощущение, что все куда-то одновременно испарились.
— А какова обстановка внутри помещений?
— Все вещи, мебель, техника и прочее находятся в идеальном состоянии и на своих местах. Порядок нигде не нарушен. Базовый Квази-Передатчик в Штабе вроде бы цел и невредим, покоится там, где ему и положено быть, в Первой Лаборатории, но почему-то не работает! — докладчик иронично посмотрел на меня.
— Вот именно, что покоится, — тонко усмехнулся я. — Скажите, а почему до сих пор никто в ООН, или ещё где-нибудь или кто-нибудь не забили тревогу по поводу того, что такой важный секретный объект прекратил своё функционирование, не выходит на связь? Неужели этот факт никого не заботит, не тревожит?
— Сир, База Особого Отряда и Штаб Агентства по Контактам, — это сверхсекретные объекты, которые функционируют в особом режиме. Данные организации автономны, действуют в соответствии со складывающейся ситуацией, обстановкой. В ООН периодически отправляются зашифрованные отчёты о проделанной работе, поддерживается непостоянная связь, принимаются рекомендации, указания, директивы, проводится анализ и обсуждение проблем, но возможны и определённые перерывы в такой деятельности.
— Понятно, понятно, — пробормотал я. — Кстати, а где вообще находятся данные объекты?
— Как, Вы не знаете, Сир!? — поражённо и одновременно воскликнули БАРОН и ПОЭТ.
— А откуда мне об этом знать? — беспечно ответил я.
— Сир, но Вы же каким-то образом уничтожили Базовый Квази-Генератор, который находится в Штабе, — изумлённо произнёс ПОЭТ. — Вы же там были. Или нет?
— Вот именно, что нет, — усмехнулся я. — Во-первых, я сей агрегат отнюдь не уничтожил. Он цел и невредим, вы же сами мне только что об этом докладывали. Я его просто вывел из строя, спалил изнутри. А во-вторых, сделал я это дистанционно, через Поле. Уловил излучение генератора и спалил.
В зале повисла напряжённая тишина.
— А что в этом такого особенного, не понимаю, — удивился я. — Если мне удалось отослать Шары Арктуриан в Параллельное Пространство, то почему я не могу повредить какой-то плюгавый Квази-Генератор?
— Вообще-то, Вы правы, Сир, — задумчиво произнёс ПОЭТ. — Что Вам железобетонные бункеры, которые имеют сильную энергозащиту и находятся на глубине ста метров в скальной породе Гималайских гор! Просто мы, сотрудники Агентства по Контактам, как-то привыкли к мысли о том, что База и Штаб абсолютно неприступны и недоступны.
— Так, значит… Гималаи. Ну, что же, весьма и весьма неплохое место, — весело сказал я. — Там очень красиво. Какие величественные горы, какие пейзажи! А вы знаете, что в случае очередного всемирного потопа именно Гималаям отведена особая роль в деле спасения и возрождения человечества? Ладно, Бог с ними, с Гималаями и с вашей этой потаённой Базой. Приступим к основной, ещё не озвученной мною, теме нашего Военного Совета.
Я отхлебнул пива, сделал глубокую паузу.
— Сир, и что это за тема? — первым не выдержал БАРОН.
— Подготовка к войне, господа! — я зловеще ухмыльнулся. — Свистать всех на верх, готовить абордажные крючья, заряжать арбалеты, обнажать кривые сабли, рвать рубахи на груди, целовать портреты возлюбленных в распахнутых медальонах, хищно щурить глаза, издавать вопли ярости и скалить зубы, идти на смерть с радостью и восторгом!!! Вперёд, вперёд и только вперёд!!!
— Сир, мы, конечно, готовы идти вперёд, издавать вопли и скалить зубы, но на кого? — ПРЕДСЕДАТЕЛЬ решительно и несколько раздражённо прервал поток моего сознания.
— Друзья мои, я долго думал и пришёл вот к такому выводу, — я допил пиво, некоторое время недоумённо и с сожалением созерцал дно кружки, потом с трудом оторвался от этого завораживающего зрелища. — Господа, а вам никогда не приходило в голову, что дно пивной, да и любой другой кружки, напоминает смерть?
— Сир, конечно же, приходило, и не только мне одному, — осторожно ответил за всех ПОЭТ. — «Я чашу бытия хочу испить до дна». Ну и нечто подобное было неоднократно высказано на протяжении веков до Вас.
— Вот как? Жаль. Оказывается, в этом вопросе я не оригинален, — искренне огорчился я. — Продолжим… Так вот, думал я думал, и, наконец, кое-что надумал и придумал.
— И что же, Сир? — нетерпеливо спросил ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.
— У меня имеются конкретные подозрения и предположения, но они нуждаются в подтверждении или опровержении со стороны объективного наблюдателя, такого, знаете ли, независимого и информированного арбитра, гуру, мудреца.
— И кто он, — этот арбитр, Сир? — усмехнулся БАРОН.
— Великий Белый Оракул Второго Острова! — нахмурился я. — Ну, тот парень, который чертит на песке.
В зале воцарилось напряжённое и поражённое молчание.
— Сир, но к Белому Оракулу нельзя явиться просто так, без приглашения! — воскликнул БАРОН.
— Да?! — искренне удивился я. — А почему?
— Сир, он сам призывает того, с кем хочет пообщаться.
— И каким же образом это происходит?
— Человек чувствует, что его зовут, и идёт. Вот и всё, Ваше Величество. Всё очень просто.
— Так, так, так… — я встал и заходил по залу. — И многих ли Оракул призвал к себе?
— Нет, Сир, — ответил ПОЭТ. — По слухам…
— Почему по слухам? — прервал я его раздражённо.
— Но, Сир, разве может быть в таком деле точный подсчёт!? — возмутился ПОЭТ.
— Да, вы правы. Ну и что там, по слухам?
— За последнее время, до Вашего появления на Островах, Оракул призывал к себе людей всего семь раз. В двух случаях это были Короли Первого и Второго Острова. Один случай опосредованно касался Вас, Сир.
— В смысле?
— Ну, что Вы явитесь и так далее, Сир.
— Понятно, — буркнул я. — А, вообще, обожаю цифру «семь». Не только потому, что она имеет некую связь с Богом, а потому, что она мне просто нравится. Этакая острая коса, поставленная торчком. Ну, и конечно, имеется в ней некая Божественная Основа, от этого никуда не денешься. Три семёрки — число Бога! Три шестёрки — число дьявола. Ненавижу шестёрки и шестёрок!
— Сир, так что Вы всё-таки намерены предпринять? — поинтересовался ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. — И прошу Вас, поделитесь с нами хоть частью Ваших выводов о вероятном противнике. Ну, нельзя же оставлять нас в полном неведении! Неведение порождает страх, колебания и сомнения.
— Хорошо сказано. ПОЭТ, занесите эту фразу в Имперский Цитатник. От моего лица, конечно… Вы правы, Герцог, — я прекратил свои хаотичные перемещения по залу и снова сел за стол. — Так вот. Нам противостоят потомки Марсиан, которые находятся относительно далеко от нас, и которые почему-то настроены к нам очень враждебно. Пока не знаю, почему. Во главе их стоит лидер, который почти не уступает мне в способностях и в возможностях. Боюсь, что я не последний из Марсиан. Есть ещё один ВЕРШИТЕЛЬ. Вот, вкратце, пока и всё!
