Марина Кистяева - Я всё снесу, милый
Тем труднее было Зое. Почему? Она и сама не знала. Просто чувствовала — ноги одеревенели, голова затуманилась, и все правильные доброжелательные слова испарились.
— Юлиан, ты ко мне надолго? — поинтересовалась Вера, провожая их в прохладный холл.
— Смотря, как встретишь.
— О! Встречу хорошо, можешь не сомневаться! Когда я тебя видела в последний раз? Даже не припомню, — женщина поцокала языком, на что Юлиан рассмеялся, откинув голову назад.
— И после этих слов ты спрашиваешь, в кого я пошел? И спрашиваешь: есть ли у меня совесть?! Вера, да я был у тебя в прошлом месяце!
— Долго! Долго тебя не было!
Зоя наблюдала за ними, и постепенно напряжение отступало. И правда, что это она насупилась? Расчувствовалась, позавидовала… Наоборот, радоваться надо, что у кого‑то есть семья. Значит, в этом мире не все так безнадежно, как ей казалось. Более того, Варшавский специально сделал акцент на том, что Вера — бывшая ширас. И он называет ее матерью! Он с ней общается!
Есть повод для размышлений.
Основательных.
Сейчас же не время и не место. Зато появилась возможность побольше узнать о жизни ширас.
— Спорить не стану.
— Вот и не надо. Вы голодные? Распорядиться, чтобы накрыли на стол?
— Зоя, ты как? Перекусишь?
Девушка встрепенулась, услышав свое имя.
— Нет, я ничего не хочу. Разве что попить.
Несмотря на чудодейственный напиток, избавивший ее от похмельного синдрома, жажда не исчезла.
— Сок? Морс? Коктейль?
— Сок.
— Какой?
— Апельсиновый, с мякотью.
— Сейчас будет готов. А вы отправляйтесь к бассейну, там не так жарко. Надеюсь, купальные костюмы захватили?
Как только Вера скрылась в другой комнате — надо полагать, кухне — Зоя порывисто схватила мужчину за руку.
— Почему? — вопрос сорвался помимо воли.
Юлиан в свойственной ему манере чуть насмешливо скривил губы и незаметно поменял местами их пальцы. Теперь он держал ее за руку и поглаживал. Осторожно, точно боясь спугнуть.
— Что «почему»? — от бархатистого тона в животе возник знакомый спазм.
— Почему ты привез меня к матери?
— А ты не поняла?
— Если бы поняла, не спрашивала, — взъерошилась Зоя.
— Решил познакомить тебя со своей семьей. Надеюсь, вы с матерью найдете общий язык. Для меня это важно.
Последнее заявление ворвалось в сознание Зои и перевернуло все с ног на голову.
— Но… зачем? — она понимала, что задает нелепые вопросы, но они сами срывались с губ.
— Хочу, чтобы ты увидела жизнь ширас воочию.
Зоя открыла рот, чтобы спросить о чем‑то еще, но передумала. Сейчас она не могла адекватно реагировать на происходящее.
Что же происходит?
Что?
Искать ответ на этот вопрос не имело смысла. И Зоя приняла единственно верное решение — расслабиться.
— Хочу окунуться в бассейн.
— Как скажешь, милая.
В голове возникло воспоминание об их первой встрече. Обращение «милая» стойко ассоциировалось у нее с днем знакомства с мрассом Варшавским. Тогда она решила, что это начало конца. А что думает сейчас?
И почему взгляд все чаще останавливается на Юлиане,
и думает Зоя о нем не как о многоуважаемом господине мрассе, а как об очень привлекательном мужчине?
Нет, ей определенно следует освежиться!
Зоя разделась быстро, да и что было снимать? Платье да сандалии. Как только легкий хлопок оказался на шезлонге, она, подрыгав ногами, избавилась от обуви. И, не глядя на Юлиана, устремилась к бассейну. Почему‑то ей казалось, что он знает о том, что она испытывает.
Черт! Конечно, знает!
Он же чувствует ее эмоции.
Проклятье! Проклятье! Проклятье!
Зоя зажмурилась и прыгнула в бассейн.
Как только нагретая солнцем вода поглотила, пришло облегчение. Все же хорошо. Правда?
В посвежевшей голове возникла более провокационная мысль: если мужчина знакомит с мамой — это серьезно.
Господи…
Не думать! Просто ни о чем не думать! Да и вообще, что с ней происходит? С чего переполошилась? Мрасс привез ее отдыхать, вот отдыхом она и должна заниматься.
Набрав полную грудь воздуха, Зоя нырнула и поплыла под водой.
А когда вынырнула, едва не врезалась в Юлиана.
— Осторожнее, — хрипло проговорил он, обнимая в воде за талию.
Зою точно обожгло. Она вздрогнула, ей стало не хватать воздуха. Не мигая, уставилась на обнаженного мужчину, думая о том, какие у него потрясающие плечи.
— Зоя, — позвал Варшавский, заметив, что она не реагирует на его слова.
— Что? — встрепенулась девушка, точно очнувшись от крепкого сна.
Ответом стал приглушенный смех.
— Ничего. Ничего…
Зоя уперла руки ему в грудь и негромко попросила:
— Отпусти.
— Уверена?
Уверена? Господи, конечно, нет!
С сегодняшнего дня она ни в чем не уверена.
— Отпусти, — повторила, уходя от прямого ответа.
По потемневшим серым глазам и маленькой сеточке морщинок, убегающих от уголков губ, Зоя поняла, что он прекрасно знает о том, что она чувствует.
И вдруг вспомнила, вернее, заставила себя вспомнить, что она взрослая женщина. Да, оказалась в непростой ситуации. Но жизнь‑то продолжается?
Так почему бы не попробовать стать счастливой?
Наплевав на предрассудки.
— Хотя, знаешь, — начала она, облизнув губы, и не без удовольствия заметив, как мужской взгляд тотчас метнулся к ним, — не надо, не отпускай. Мне нравится, как ты меня держишь.
Объятия стали крепче.
Дыхание мужчины изменилось, став более прерывистым.
А Зоя, позабыв о том, кто она и что связывает ее с мрассом, чуть — чуть сдвинулась в его сторону.
— Кхе — кхе.
Деликатное покашливание нисколько их не смутило и не заставило отшатнуться друг от друга.
Напротив.
Юлиан, продолжая удерживать Зою, повернулся к матери, ставящей поднос с напитками на столик на колесиках.
— Мама, ты не вовремя, — сказал он полушутя.
— Это мой дом. А значит, я всегда и везде вовремя, — не осталась в долгу Вера и устроилась на шезлонге.
— Кто бы сомневался… Зоя, ты, кажется, хотела пить.
— И до сих пор хочу.
«А еще хочу, чтобы ты меня поцеловал.
И не только…»
Зоя поднялась по ступеням, выбираясь из бассейна. Если бы задержалась хоть на сотую долю секунды, мысли обрели бы вполне конкретные очертания. А просьба сорвалась с губ.
Она пила жадно. Несколько капелек сока пролились мимо и упали в ложбинку между грудей. Смутившись, Зоя начала их вытирать и с опозданием поняла, что сделала дополнительный акцент на груди.
Поэтому не удивилась, заметив, что мрасс, замерев, смотрит на верхнюю часть ее бикини.
