"Кэшбек" для Судьбы и учеба вне правил - Татьяна Мираббилис
Пока я осознавала сказанное, Эрмис наклонился к самому лицу:
— Санджар уже поплатился за то, что дотронулся до тебя. Надолго запомнит. И этим, — он снова указал пальцем на ребят-ящеров, — парни ребра знатно вчера пересчитали. Думали, дойдет. Но, видимо, урок не усвоен. Придется повторить. А то они слишком часто в вашем поле зрения оказываются, если не сказать больше. — Сегодня придешь ко мне. — Без перехода выдохнул в мои губы. — Вижу, другим способом тебя не уберечь от ошибок.
Благодетель!!! Раздери его ежик! Меня заклинило. В голове взрывались молнии. Что? Что он сейчас сказал? Я взяла себя в руки и ответила через зубы:
— Отвали!
Ответила тихо, но услышали все. Пространство замерло. Птички умолкли. Кто-то перестал дышать. Жесткая ладонь приподняла мой подбородок. В меня глубоко заглянули чужие глаза. И сейчас они снова были прозрачно-льдистыми. Что адепт Милан хотел там увидеть, не знаю. Зато сама поделилась гневом, чистым, первородным: «Отвали, мразь!» Парень даже не отреагировал на мой посыл. Он задумчиво провел большим пальцем по моей щеке, легко лаская бархатную кожу:
— Нет! И на меня не действуют твои ментальные потуги. Ты еще слишком неопытна. Ма-лень-кая, глупая змейка.
Я дернулась в попытке сбросить с лица мужскую конечность. Но мне сделали больно. Эрмис жестко вцепился в мое лицо пальцами. Бездонную голубизну глаз сменило штормовое море. Темные омуты сверкнули, опаляя холодом. Его взгляд снова вернулся к моим губам. Адепт размышлял. Большой палец оставил в покое бархатную поверхность щеки и перешел к губам. Едва касаясь, парень очертил линию губ, напоследок с силой оттянув уголок рта:
— Я хотел по-хорошему. Ты сама виновата.
— Не трогай ее, сволочь, иначе вам всем придется пожалеть!
Моя отважная подруга. Ее удерживали, играючи. Но она билась, как птица в силках, защищая меня от урода.
— Уже боюсь.
— Катись к черту!
Мы встретились взглядом. Наверное, я должна была ощутить все полноту своей неправоты и недостойного поведения, но кроме бешенной злости не ощущала ничего, даже медленно нагревающегося кольца на груди.
— Как я люблю укрощать дикарок, — Эрмис Милан реагировал неадекватно. Он закатил глаза в предвкушении. — Самые сладкие, самые преданные. Потом, когда почувствуют, кому принадлежат.
— Ты же слышал, она тебя НЕ ХОЧЕТ! — Хенсай задел за мужское и проехался по честолюбию Милана с оттяжкой. — Не унижай свое достоинство, если ты — мужчина.
Лучше бы он молчал! Эрмис мгновенно развернулся к парню. Кто бы знал, чем все закончится, но неожиданно мы все услышали мурлыкающий голосок.
— Ты уже вернулся, мальчик мой? — по насыпной дорожке медленно приближалась темная эльфийка. — Что такого случилось, что вы все здесь, а не на практике?
В своем брючном костюме магиня смотрелась шикарно. За ее спиной мелькала прическа в египетском стиле. Неужели Аделин сделала что-то достойное? Хоть в чем-то плюс.
— Вы, как всегда великолепны, госпожа Аринар! — Эрмис мгновенно «остыл» и со всей галантностью приложился к пальчикам дроухи. — Непредвиденные обстоятельства. Нас отозвали на время.
Что ни говори, отдых пошел Аринар на пользу. Она едва заметно похудела и сияла здоровьем. Черты утончились, подчеркивая эльфийские корни магини. Изменившаяся походка не портила, а придавала большей грации в обмен на утерянную стремительность. «Птенцы» поклонились своему куратору и отошли в сторону.
— Слышал, что Вы приболели, и наш гениальный гуру опекал вас все это время, великолепная госпожа.
Черт, я поймала себя на мысли, что гад чешуйчатый практиковался где-то в светских кругах, в самых что ни на есть элитных кругах. Следовательно, уже наметил себе место в высоких постах в человеческом обществе. Змей, одним словом, аспид гадский!
— Да, было дело. Но все уже травой поросло.
Магия заметила меня. Ее глаза сверкнули, но искра негодования тотчас прикрылась вуалью ресниц. Я ожидала язвительного высказывания в свою сторону, но Аринар вдруг вернулась к разговору с Эрмисом, словно и не замечая гнетущей обстановки вокруг и меня, в часности.
— Так что за спешка?
— Да мы и сами не знаем. Нас вызвали. Мы вернулись. Пока господин ректор отсутствует, мы обеспечиваем охрану желторотиков и всей академии.
— Вон оно что…
Ложь! Энергия негатива резанула так, что я едва сдержалась от вскрика. Ложь! Она все знает! И даже больше — кричали мои эмоции. Но красивое лицо магини оставалось с двойным дном: нечитаемым настоящим и эмоциональным поверхносто-наносным. Удивленно распахнутые глаза заглядывали в зазеркальный мир Эрмиса Милана.
— Как жаль! Надеюсь, вы в скором времени сможете вернуться к практике. А вот это, — магиня легонько потянула Эрмиса за рукав, — моя экспериментальная группа. Я так долго упрашивала ректора Нага. — Арнель обиженно поджала губы. — Столько времени потратила. Пора дать всем шанс примериться.
Бинго! Аринар Арнель, змея подколодная, искусно обозначила границы своего интереса и приколотила табличку: «Не лезь, убью!» И ведь все понятно. И буром не попрешь.
— У вас возникли какие-то разногласия? — магиня театрально хлопнула ресницами и огромными, на пол-лица глазами недоуменно-озабоченно уставилась на адепта Милана. — Неужели? Как же так? — Она осторожно прошлась пальчиками по мужской ладони, все еще придерживающую ее руку.
— Разберемся, госпожа профессор. Все не так серьезно, — Эрмис дернул уголком рта, скрывая волну досады. Основной посыл он уловил: делать из дроу своего врага — себе дороже. — Это не стоит Вашего волнения. Вас проводить?
— О, было бы весьма кстати. Знаешь ли, слабость после болезни иногда все еще дает о себе знать, — расплылась в сладкой улыбке дроу-нагиня. — А вы, марш к себе.
Последнее распоряжение было для «птенцов». Моя же персона не удостоилась комментариев, что странно. Очень. С другой стороны, это было, как нельзя, удачно. Иначе моя значимость в глазах Эрмиса получила бы новую подпитку.
Я подхватила Милисент под руку — быренько, быренько! Мы влетели в столовую, словно за нами гнались разъяренные пчелы. Лотки с выпечкой нас уже ждали. Сумки набивали и Милисент, и я со скоростью сверхзвуковой волны. С такой жизнью, только питание и спасало. Нервы сдавали, подвывали, как струны на рассохшейся старой гитаре, и гнали подальше от места втречи. Хорошо, что средства на карте позволяли не считаться с количеством пирожков: полнота с такими стрессами не грозила. Откуда на моем счете средства, если даже отец был против моего обучения? Этим вопросом я не парилась. Есть, и спасибо. Когда-нибудь я уточню этот вопрос и расставлю все по местам. Сейчас — не время.
Стол раздачи своим вниманием мы тоже не обделили. На ужин взяли ребрышки в подливе, салатик из помидор и творожную запеканку со стаканом сметаны. В другое время я бы вздрагивала от одного количества
