Единственное желание. Книга 3 (СИ) - Надежда Черпинская
— Мама, бежим! Бежим!
Эливерт схватил её за руку, но Лаиса выскользнула, отступила. Лицо застыло как маска — без улыбки, без страха, без жизни.
И голос её прозвучал неожиданно зловеще и чуждо:
— Поздно! Некуда бежать. Некого спасать. Поздно, Воронёнок! В пепел твой дом обратится, в оковы закуют твоих мать и сестрицу. В огне сгорит жизнь твоя, в крови омоешь руки. Растопчут сердце твоё в грязи, на смерть предадут любимой губы!
Она надвигалась на Эливерта и всё шептала, шептала, как жуткое заклинание, и тьма зияла в пустоте, на месте некогда прекрасных светлых глаз.
— Не летать тебе в небе, не видеть солнца! Черны твои крылья, Ворон, черны и сломаны. Ноги быстрые цепью скованы. Вечная Дева за тобой идёт, тропами смерти тебя уведёт. Душу твою я выпью досуха. За всё, что в жизни творил, заплатишь дорого! Бездна отныне твой дом, тьма отныне тебе жена. Искать тебе вечно свет во мраке! Ты в мире живых никому не нужен! Ломаный фларен тебе цена!
Эливерт с отвращением оттолкнул от себя жуткую нежить, что притворялась его матерью.
Но та лишь захохотала злобно:
— Беги, спасайся! Лети, мой Ворон! Пока есть силы, шкуру спасай! Когда безумие тебя погубит, ты про меня только не забывай! Когда во тьме твоё сердце сгложет тоска одиночества, пустота, ты только кликни меня, мой Ворон, и я упокою тебя навсегда!
Слова заклятия били в спину точно стрелы. Эливерт выскочил обратно в дверь.
И оказался в зеркальном лабиринте…
Сверкающие грани обступали со всех сторон. Он видел собственное отражение, затравлено озирающееся в каждой из этих льдин. Словно целое полчище Эливертов металось по стеклянной ловушке в поисках выхода.
Он остановился, понимая всю бессмысленность этого.
— Великая Мать, но ведь должен быть путь!
Даже во тьме ночного неба путеводные звёзды светят. Значит надо просто отыскать этот свет, искорку в темноте…
Он вдруг недоверчиво повернул голову.
Что это? Очередная шутка Бездны? Или…
Светлый маленький огонёк. Крохотный, как пламя свечи. Далёкая звёздочка в бесконечности небес.
И не раздумывая больше, зачарованный Эливерт пошёл навстречу этому свету…
* * *
Настя в панике кидалась от одного зеркала к другому. Она потеряла Эливерта и потерялась сама.
Зеркала больше не отражали никаких картин. Рыжая не проваливалась в эпизоды чужой жизни. Она бродила наугад по галерее искривлённых отражений.
Бесконечное зазеркалье. Алиса, прыгнувшая за белым кроликом, навсегда застряла в Стране Чудес.
Она остановилась. Вздохнула глубоко.
Хватит! Отставить истерику! Сама Эливерту сказала — прорвёмся.
Рано раскисать. Она всегда находит выход. Всегда. Даже из Кристалливора выбралась.
А тут… Подумаешь, Бездна! Это всё понарошку! Понарошку!
Но за Гранью Мира сложно найти свою дорогу…
— Великая Мать, но ведь должен быть путь! — произнесла Настя вслух.
И вдруг поняла, куда следует идти.
Руки скользили по холодным гладким стенам. Она ныряла из одного проёма в другой, уже без страха и сомнений, уверенно выбирая каждый новый изгиб лабиринта. И даже уткнувшись неожиданно в прозрачную стену на своём пути, Дэини не испугалась и не отступила.
Она осторожно вытянула руку вперёд и увидела, как с той стороны к ней потянулась другая.
Пальцы соприкоснулись. Тёплые, живые. Погрузились в глубину зеркальной поверхности, словно в воду. Переплелись, как ветви.
И тонкая прозрачная преграда бесследно растаяла, когда из пустоты ей навстречу шагнул Эливерт.
Он обнял её, прижал так, словно не мог поверить в реальность. Без лишних слов.
А Настя не решалась выскользнуть из объятий, хотя её тоже одолевали сомнения. Слишком много иллюзий уже повстречала она за Гранью.
— Это ты? Правда? — Рыжая всё-таки отстранилась немного, с подозрением вглядываясь в его лицо, пристально изучая знакомую ниточку шрама у виска. — Ты настоящий?
— А я ненастоящим могу быть? — ухмыльнулся привычно Ворон.
— Тут, знаешь, всё возможно, — скривила губы Романова. — Я уже такого насмотрелась! Аллонду твою видела, кстати… И даже Горбача, а ещё тётку…
В глазах Эливерта застыл ужас:
— Так… ты тоже со мной… бродила?
— Я думала, мне это всё мерещится, — растерянно обронила Анастасия.
Эл качнул головой.
— Наверное, в этом и есть смысл Бездны… Вот так, заново, раз за разом, до конца времён, проживать то, что хочется забыть навсегда. Быть вечным пленником худших дней своей жизни — я не могу представить наказания страшнее…
— А на Небесах тогда вспоминают самые радостные моменты, да? — предположила Настя.
— Пожалуй, — задумчиво кивнул вифриец. — Стало быть, на Бездну обречены те, кому и вспомнить-то доброго о жизни своей нечего…
— Давай уйдём отсюда! — тихо сказала Дэини. — Пока мы снова не заблудились.
— Мы не можем заблудиться — мы не знаем дорогу. Как можно потерять то, чего у тебя и так нет? — Эливерт улыбнулся: — Думаю, надо просто идти на свет…
— Свет? — удивилась Настя, озираясь по сторонам.
— Да, я увидел этот огонёк. Пошёл за ним, и тебя отыскал. Идём!
— Куда? — Рыжая, не понимая ничего, огляделась. — Ты и сейчас его видишь?
— А ты разве нет? — удивился разбойник, показывая направление.
— Эл, постой! Там ничего нет, — заупрямилась Рыжая.
— Есть. Я вижу, — вздохнул атаман. — Просто поверь мне!
— Я верю. Но вдруг это снова какая-то ловушка? Если нас просто хотят заманить… Здесь же всё враньё!
— Только не свет! — снова улыбнулся вифриец. — Свет не обманет…
Настя вспомнила про обещание не отпускать его руки, что бы не случилось, и крепко стиснула ладонь атамана. Но стоило им сделать один шаг навстречу таинственному свету, скрытому от зелёных глаз Романовой, как Эливерт снова исчез бесследно.
А Рыжая очутилась на том самом островке, посреди подземной реки. Одна.
Тёмные воды плескались у её ног. И Настя чуть не ухнула в ледяные глубины. Балансируя на самом краю, она испуганно отскочила подальше.
И вдруг поняла, что стоит на каком-то постаменте. Каменный столб, не больше одного шага в диаметре, окружённый со всех сторон бездонной пропастью. Действительно бездонной. Настя осмелилась заглянуть туда и узнала, как выглядит ничто.
А по другую сторону Бездны, из пустоты поднималась широкая лестница и уводила вверх, опять же в пустоту. По этим каменным ступеням решительно взбирался Эливерт.
Чуть выше, на площадке, между двумя пролётами, его поджидала женщина. Необычная иллюзия рождала ощущение, что Эливерт крошечный, будто муравей, а незнакомка, встречающая его, такая колоссальная, что достаёт головой высоких сводов пещеры.
А ещё она сияла. Настя не могла разобрать черты лица или детали одежды, лишь мягкое свечение, яркое, как солнечный свет. От этого блеска стало больно глаза.
Она перевела взгляд с фигуры в струящемся платье на атамана и не поверила — Эливерт, достигнув
