Награда проклятого демона (СИ) - Силаева Ольга

— Мы восстанавливаемся быстро, — проронил Тень.

— В эту минуту я хотел бы верить, что не настолько быстро, — огрызнулся Конте, выпуская его руку.

Он подошёл ко мне:

— Закладка, ты как? Ты цела? Ты…

Я почувствовала, как ноги подо мной подгибаются, и чуть не рухнула на пол. В последний момент Конте подхватил меня за плечи.

— Так, кому-то надо выпить, — пробормотал он, оттаскивая меня к креслу. В следующий миг в моих руках оказался чистый бокал, и Конте мгновенно наполнил его до краёв. — Пей.

— Тут стража… — начала я.

— Сначала отдышись. Ты жива. Тебя никто не собирается убивать. — Лихорадочный голос Конте дрожал так, словно он убеждал себя, а не меня. — Дыши, Закладка. Только дыши.

Мои собственные руки тоже тряслись. Я кое-как отхлебнула вино и сжала ножку бокала крепче.

Конте был прав, когда сказал мне в Рин Дредене, что почувствовал, будто проклятие исчезло. В ту минуту, когда Конте принял проклятие Тени, оно не просто разделилось на двоих. Его стало возможно преодолеть, приняв удар на себя. Так, как сделал Конте, чтобы вытащить Тень из кошмарного сна в особняке Эреба.

И Тень понял это. Понял — и осуществил свой план.

Он не смог убить Церона. Но мы были живы.

Тень присел на пол, тяжело дыша.

— Проклятие никуда не ушло, — проронил он. — Церон всё ещё может нам приказывать, а мы всё ещё не можем его убить. Поодиночке, по крайней мере.

Они обменялись взглядами, и Конте кивнул:

— Я знаю.

— Дайте мне пять минут, — хрипло сказала я. — Потом пойдём выручать Вепря и остальных.

Конте хмыкнул:

— Десять минут. Мои руки всё ещё трясутся.

— Мои тоже, — произнёс Тень.

Конте поднял брови, глядя на Тень:

— Мой всесильный непобедимый брат признался в своей слабости? Дайте мне календарь.

— Он тебе пригодится, — мрачно сообщил Тень. — Это твой второй день рождения.

— Скорее уж восемьдесят второй, — отпарировал Конте. — Между прочим, ты украл мою реплику. Если бы Церон не зажал мне рот, твоё проклятие взял бы я.

— Не жадничай.

Я улыбнулась сквозь слёзы. Если они были способны шутить, а я — радоваться их шуткам, значит, мы начали приходить в себя.

Конте с трудом встал и прошёл в угол, где лежали мои клинки и его меч. Вернулся он уже твёрдой походкой, протягивая мечи мне.

— Хватит пьянствовать, Закладка. Идём спасать ребят.

Я кивнула и встала. Тень встал тоже, и мы замерли, глядя друг на друга.

А потом я оказалась в его объятьях, он в моих, и мы целовались как сумасшедшие. Обнимая друг друга, беспорядочно целуя щёки, губы, волосы, жадно делясь дыханием — одним на двоих. И остро, ноюще, до одури желая друг друга.

— Позже, — прошептала я.

— Позже, — прошептал Тень в ответ. — Во всех позах. Всю ночь. Я изгоню из твоей головы всех мужчин и всех императоров на ближайшую тысячу лет.

— И всех демонов, — шепнула я. — Кстати, боюсь, Церон оказался бы никакущим любовником.

Тень поперхнулся, выпуская меня из объятий.

— Вот уж образ, который будет меня преследовать вечно, — заметил Конте.

— Он очень счастлив за тебя и за меня, — негромко произнёс Тень, обняв меня за плечи. — А ещё он вне себя от смущения, потому что я спас его жизнь, а не наоборот.

— Заканчивай уже хвастаться.

— Только после того, как ты признаешь, что я дерусь лучше.

— Да никогда в жизни!

— Может быть, прекратите уже мер… — начала я и осеклась.

Потому что двери распахнулись, и внутрь влетели Вепрь и Аласса с мечами наперевес. Сетер ворвался со стороны разбитого зеркала секундой позже.

— Вы! — изумлённо вздохнула Аласса. — Как вы справились? На вас же проклятие!

— Мы настолько великолепны, — серьёзно сообщил Конте. — Про вас я не спрашиваю. Вы ещё великолепнее. Как вы выбрались?

— Спрашиваешь, — ухмыльнулся Вепрь. — Мы же охотники.

Я бросилась обниматься к Сетеру, Конте сгрёб в охапку Алассу, и даже Вепрь неловко потрепал Тень по плечу.

— Чёрт, ещё недавно этот парень чуть нас не убил, — проворчал он. — Что я вообще делаю? А если он станет императором?

— Забудь об императоре хотя бы до утра, — решительно сказала Аласса. — Выбираемся отсюда, пока ваш чёртов демон не вернулся с подкреплением или кто-то из соседей не прослышал о разгроме в особняке и не послал сюда армию, чтобы поживиться. Это Подземье. Пошевеливайтесь, ребята.

Когда Конте повёл нас к выходу, я оказалась рядом с Тенью. Едва заметная улыбка окрасила его губы, когда он скользнул взглядом по моему белоснежному шарфу, и я взяла его за руку.

— Церон сказал, что ты свободен, — прошептала я. — Это значит, что все приказы, которые он успел тебе отдать, отменяются? Вообще все?

— Да.

Я улыбнулась ещё шире.

— Тогда я люблю тебя, Ниро Мореро. Я ужасно давно хотела это сказать.

Тень молча сжал мою руку. Я поймала взгляд его глаз — и моё сердце замерло.

Но он не сказал ничего.

Глава 14

Мы с Тенью и Конте вышли в небольшой пустынный сад, где в свете бирюзовых и сиреневых огней причудливо переплетались каменные стволы, оплетённые цветными лишайниками.

— Как дома, — кивнул на них Конте. — Помнишь?

Тот, кто когда-то называл себя Ниро Мореро, хмыкнул:

— Снова будешь прятать для меня клубнику под деревьями и укрывать пледом?

— Ты уже большой мальчик. Передоверю это Закладке.

Тень потянулся к моей руке. Я сжала его пальцы, и он сжал мои в ответ.

— Кажется, сегодня была самая страшная минута моей жизни, — мрачно произнёс Конте. — Когда Церон приказал мне подобрать катану, я думал, моё сердце остановится прямо там и тогда и можно будет не скидываться на наши общие похороны.

— Ты всё шутишь, — фыркнула я.

— А что ещё остаётся? — Конте шумно вздохнул. — Я до сих пор не верю, что мы смогли снять проклятие, действуя вместе. Что, когда я взял на себя твоё проклятие, а ты моё…

— …у вас всё получилось, — тихо сказала я. — Вы ударили его вдвоём и победили. Теперь Церон будет знать, что вы сметёте его проклятие, и дважды подумает, прежде чем атаковать.

— Но он не отступится, — проронил Тень. — И об этом тоже стоит помнить.

— Не порти мне вкус победы, — отмахнулся Конте. — Мы живы, мы победили одного тощего мерзавца с выщипанными крыльями, и это главное. Что будем делать с императором?

— Будем действовать по моему плану, — невозмутимо произнёс Тень. — Я продолжу завоёвывать его благосклонность и его доверие, а вы будете прикрывать мне спину.

Конте поднял бровь:

— Да? Это с чего бы?

— С того, что Адриан на троне — угроза и вашим интересам, и моим, — отрезал Тень. — Я хочу его свергнуть, вы хотите его убить.

— Ты тоже хочешь его убить. Ведь правда?

Тень не ответил. Я моргнула:

— Ты… не хочешь его убивать?

— Не знаю, — неожиданно сказал Тень. — Он единственный, кто может поделиться со мной древними знаниями, подарить мне моё наследие. Но, куда важнее, он брат моей матери. Убить его… Это будет тяжелее, чем я думал.

Мы с Конте переглянулись.

— Тогда что ты собираешься делать? — Конте скрестил руки на груди. — Я сам не в восторге от того, что придётся прирезать родного дядю, но он, если ты не забыл, верховодит работорговлей и жертвоприношениями во всём Подземье. Может, и было бы неплохо поселить его где-нибудь на отдалённой ферме, заглядывать к любимому дядюшке на кувшин свежего молока и надеяться, что он исправится, но шансы на это, признай, нулевые.

— Не говоря уже о том, — тихо, с нажимом произнесла я, выпуская руку Тени, — что он пытался изнасиловать меня. Романтический ужин с приказом «сними платье и иди в спальню» — как это тебе? К счастью, до конца я его расстегнуть не успела.

Губы Тени побледнели.

— Отрезать ему что-нибудь ненужное, а потом поселить на отдалённой ферме, — констатировал Конте. — Увы, из Подземья мы его не вытащим. Ниро, ты прекрасно знаешь, что ты его убьёшь — или его убью я. Или Закладка.

— Я устраню его рано или поздно, разумеется, — устало сказал Тень. — Но я не собираюсь притворяться и говорить, что это случится завтра. Или что это будет легко. Он моей крови, и это слишком напоминает мне те дни, когда мы с тобой пытались убить друг друга. Думаешь, я об этом совершенно забыл? Навсегда?