Ученица Хозяина Топи, в Академии (СИ) - Александра Каплунова
Обернулся к ней, ликом просветлев. Вот ведь ученица ему досталась.
— Иди сюда, пичужка, — руку к ней протянул. Веся шагнула тотчас.
— Дашь ступу? — заглядывая снизу вверх в глаза ему, вопросила.
— Подумаем еще об этом, — притянул ее к себе, за плечи придерживая.
— А почему тебя вообще на болота отправили? — спросила вроде между прочим, а сама замерла, ответа ожидая. И Лесьяр напрягся. Прежде-то не говорили о том.
— Давно это было, — отозвался уклончиво.
— А ты не скрытничай, — не угомонится ведь.
— Я служил в храме магии, среди тех, кто поклоняется и чтит все сущее, — Веся кивнула, показывая, что понимает о чем он. Такие храмы повсеместно по царству стояли. Маги, кои там службу несли, помогали люду честному с проблемами всяческими, а заодно и землю силой питали особыми ритуалами. Для того искусными магами быть надобно, не каждого на такую службу принимали, а кого брали, те завсегда в большом почете пребывали.
— Тот храм стоял в Яснограде, к нам приходило много людей, — в самой столице служил, значит! — и среди них был один паренек. Из небогатой семьи, но добрый и неглупый. Он часто спрашивал о работе и за любую брался, какую мы предлагали. Дара в нем не было, но я всегда старался его куда-то пристроить. Потому странным показалось когда он пропал какое-то время. А когда снова появился, пришел не один. Привел с собой девицу… — он замялся чутка, взгляд отводя, — беременную.
Веська даже рот приоткрыла в удивлении, все никак в толк взять не могла, к чему магик клонит.
— От тебя, что ли? — спросила с изумлением. Лесьяр даже поперхнулся.
— Вот ты иногда, как скажешь, Весенья, — по волосам ее потрепал насмешливо, — от него она понесла. Далось мне, в храме служа, девиц малолетних совращать.
На то Веся его взглядом многозначительным смерила. Сам с ней не раз игрался и шутками скабрезными в смущение приводил. Магик лишь глаза закатил.
— Мальчишка упросил меня поженить их, — продолжил он. И замолчал. А Веся так и не поняла, в чем здесь проблема. — Без согласия родичей, да еще и через магический ритуал. Боялся парень, что коли узнают, от кого девица понесла — избавятся от дитя, а ее отошлют, что не найдет.
— Уговорили, значит, — вздохнула, понимая, наконец.
— Уговорили. А девица та оказалась дочкой наместника.
Вот тут уж Веша второй раз рот раскрыла. Ничего себе парнишка удалой!
— Вот-вот, — рассмеялся магик на ее изумление, — а представь, как удивился ее папочка. Ритуал-то не разорвешь. Пришлось ему зятька принять, скрипя зубами. Зато на мне отыгрались. В прямую наказать не смогли, вроде ж храм для каждого открыт, особливо ежели девица на сносях. Но конклаву условие поставили, чтоб отлучили от храма, как хотят. А в то время в башню как раз нового хранителя подыскивали. Так и сложилось все.
— Но ведь ты ничего дурного не сделал…
— Наместник Яснограда с тобой бы не согласился, — фыркнул Лесьяр, Вешу к груди прижимая, в макушку ей подбородком уперся, вдыхая волос ее запах. Давно уж хотел так сделать, так сегодня вот, наконец, можно. — Не думай пока о том.
Так бы и стояли у окна обнявшись, да теша друг друга своим теплом, коли б в дверь не постучались.
Лесьяр тихо ругнулся, выпустил Вешу из объятий, напоследок макушку ей пошебуршив, да пошел отворять.
Служка принес скромный ужин. Магик, забрав поднос, дверь снова запер и девицу к столу кивком позвал.
Ели в молчании. Устали оба, а завтрашний день не так уж радужно выглядел. С едой закончив, отправились спать.
За ширмой, правда, лишь одна кровать обнаружилась. Веся, как то увидала, снова пунцоветь принялась. Это ж как им делить-то ее? Не решит же магик, что коли они в чувствах друг другу поведались, так теперь и до постели добраться можно?
Не решил. Одеяло скинул, подушку поверх и собрался уж на полу устроиться. Тут уж девичья гордость куда-то упряталась.
— Ты чего это делаешь? — сразу пред глазами встало, как в башне его ударами силы Арьяновой прикладывало и как сам морщился от смеха буквально недавно.
— А что, в постель к себе позовешь? — вот вроде и говорит спокойно, а глядит опять так, что готова Веся под этот самый пол провалиться.
— На печи у Ягишны как-то спали, — пробурчала смущенно, на постель забираясь, да к стенке отодвинулась.
— Как скажешь, пичужка, — усмехнулся магик, сам на матрасе растянулся, руки под голову закинул. Выдохнул устало, пальцами повел, что все лучины мигом погасли в комнате. Мрак их обоих укрыл.
— Лесьяр? — позвала едва слышно, под одеялом в клубок сворачиваясь.
— М?
— Все ведь хорошо будет?
— Будет…
— Обещаешь?
— Обещаю… Спи, Весенья.
* * *
Наутро глаза раскрыв, Веша и не поняла, где находится. Потанята вот в ногах калачиком свернулись да посапывали себе. Солнышко яркое через занавеси едва пробивалось. Лучики его игривые по полу деревянному скакали, внимание девичье отвлекая.
Глаза потерев, села ведунья, озираясь, но уж в следующий миг вновь на постель уставилась. Подушка вторая примятая была, стало быть, не приснилось, что вновь с Лесьяром бок о бок спали. Тут же в голове и дни последние круговертью всплыли. Вот вроде и времени всего ничего успело миновать, а событий, словно полжизни прожили.
Наскоро себя в порядок привела и в коридор выглянула. Никого не обнаружив, вышла, дверь за собой притворила да вперед побрела в надежде хоть кого встретить. Ноги сами к кабинету привели, где давеча с магиками дела насущные обсуждали. Двери приоткрыты оказались, и сквозь щелочку смогла Весенья разговоры расслышать.
— Зачем так далеко? — голос Лесьяра с возмущением прозвучал. Хотела было девица уж внутрь зайти, да приостановилась.
— Где места есть, туда и направим! — резко отозвался Дубраш. Вот сразу он Веське не по нраву пришелся. Злобный какой-то.
— Ну, полно, коллега, можно ведь и в Елизаветинскую… — Добромир, стало быть, тоже с ними.
— К благородным девицам? — Фыркнул ядовито старик. — Чтобы мне потом папаши с мамашами написывали, зачем к их дочуркам деревенщину сунули?
— Она не деревенщина, — Лесьяр цедил сквозь зубы.
Это они о ней, что ли?
— Да, благовоспитанная барышня! — Расхохотался Дубраш. Вот ведь гад такой!
Веська уж готовилась с возмущением внутрь шагнуть. Может, она в институтах не обучалась и гувернерки у ней не было, но вести себя прилично Весенья завсегда умела! Бабуся хорошие манеры ей привила.
К ручке дверной потянулась уж, когда позади Любавы голос раздался:
— Подслушиваешь? — и эдак нарочито громко, чтоб в кабинете наверняка заслышали. Сама пред Вешей протиснулась, двери распахивая.
— И ничего я не
