Стороны света (СИ) - Мара Вересень
— Все верно. Вы антагонистичны. Вы воплощенная не-жизнь. Душа, поглощенная тьмой порога. А то, что питало оргинал — жизнь-вопреки. У грани света тоже есть свой порог, и он куда беспощаднее того, что знаете вы, маджен темный.
— Позволите мне снять копию образа?
— Даже дам подержать. При одном условии, — невозмутимо отозвался светен. — С вас подробный рассказ. Под запись. Для протокола. Вы ведь помните, как все началось? Тогда, когда вы еще были живы.
— Последние дни только об этом и помню… вспоминаю. Уже?
— Скоро.
— А у нас только две «биты», светен. Хотя вы обещали, что я смогу расставить и другие фигуры.
— Время еще есть. И вот вам для начала парочка занятных штучек.
Инквизитор взял блюдце под пустующей чашкой, и одну за другой, как леденцы, уронил на него цветные бусины, опаловую и янтарную. Опаловая была прохладная, чуть потертая, но яркая, приплюснутая с одной стороны и явно прежде была не на нитке, а какой-нибудь броши, кольце или в кулоне. Янтарная — неровная, будто оплавившаяся, тусклая и теплая, от нее до сих пор било смертной болью и отчаянным желанием выжить. Рядом с блюдцем легла пробирка из закаленного магстекла с бисеринкой крови. Алый шарик качнулся и распался дымкой, которая обволокла стенки, а потом снова собралась в алую каплю.
— Я должен об этом хорошенько поразмыслить, — проговорил Питиво, следя, как алое снова размазалось по стеклу.
— Непременно, маджен Андрзедж, непременно.
3
Ливиу торчала на крыльце управления и, как кошка, щурилась на солнце. Такая довольная, что Арен-Тан краем ощутил нечто похожее на зависть. Все-таки женщины — удивительные, а удивительные женщины удивительны бесконечно. Столько пережить и остаться собой — не каждому под силу. А еще Дары. Пусть она их больше не носит, но связь сохранилась. Тем более, один из ключей — ее ритуальный клинок. Кем нужно быть, чтобы пустить себе кровь за гранью, где связь энергетического тела с физическим весьма неустойчива? Гением или сумасшедшим?
Фактически, за грань выходит проекция, которую принято называть некроформой или боевой формой, а живое остается на пороге. Но эта — умудрилась. И вытащила обратно суть обожаемого куратора по практике, начхав на его привратную ленту и невозможное. Именно тогда спящий дар Крево и кровь носителя сути огневрана заявили о себе. Так что ее «я черномаг, я все могу» невероятно близко к истине. Главное, ей самой об этом не знать. Так еще одного Ясена Холина можно получить. Вседозволенность и универсал вне категории — слишком опасный коктейль.
Был момент, когда Арен-Тан сомневался, что Ливиу удастся выйти из метаморфозы цельной, восстановить раздробившееся сознание, совладать с мешаной кровью, принять наследие Крево и обуздать вечное пламя. Именно младший Холин должен был стать для нее резонатором, он подходил идеально, но как показала и продолжает показывать практика, слишком часто идеалы не выдерживают столкновения с реальностью, и тогда решает случай: взгляд, жест, встреча не в то время и не в том месте, мимобеглый эльф (эти везде лезут!) и чувства. Чувства всегда вмешиваются. Арин говорит это постоянно и постоянно велит учитывать, а как их учесть, если вот — стоит, жмурится и… Хочется обычного.
Арен-тан прикрыл глаза на мгновение, чтобы тоже уловить тепло сквозь веки, но шебутную темную (ведьму ни одна трансформа не исправит) будто Мор в темечко клюнул выбрать именно эту секунду, чтоб ломануться со ступенек.
— Светен Арен-Тан! — не то поздоровалась, не то попыталась извиниться нахалка и бросилась помогать собирать раскатившееся добро.
А прокуратор конгрегации узнал и узрел очередную аксиому: ни одно, даже самое-самое, охранное заклятие не работает, если нарушить целостность предмета, на который оно наложено, и ни один предмет не устоит, если на него бросается такой ходячий триггер, как пламенная тварь в черномагической упаковке.
Триггер… Модное словечко… Импульс привычнее. Нужно меньше общаться с мозгоправами. А как меньше с ними общаться, если у двоих из трех от всей массы внекатегорийных темных крышки хлопают?
Момент инквизиторского замешательства Ливиу использовала для того, чтобы руки распустить. Кажется, ничто на свете не научит эту юлу не лезть наобум в непонятные места и хватать голыми руками странные штуки.
Узкий футляр, где пряталась копия с эхом костяной флейты, тут же полыхнул острыми иглами света. Светен выдернул его из-под пальцев дев… молодой женщины буквально за долю мгновения до…
И-и-и-и-и… — резонансом ударило по нервам, итам, извне и под кожей, спирали нитей сжали/врезались/стянули/впились.
…до контакта.
Успел. Охранка, настроенная на магмаркеры, успокоилась, и пока Арен-Тан приводил в равновесие вздыбленные нервы и прочие внутренние аспекты сущности, Ливиу подобрала остальное, что вывалилось из саквояжа на мостовую. Холин. Она теперь Холин. Приличная замужняя дама. С шилом в… И загребущими ручонками. На ту свою, которой едва футляр не цапнула, она смотрела с чувством брезгливого отвращения и будто тожеслышала.
От приветствия скривилась, словно Арен-Тан ее в бездну послал, а не назвал фамилией обожаемого супруга. А упоминание о детях вызвало закономерную реакцию: черты лица хищно заострились, в глазах полыхнуло. Руки Митика спрятала в карманы, чтоб не видно было полезших наружу когтей. Самоконтроль, как всегда, провисает, стоит задеть все ее разномастное «свое». А это не только члены собственной семьи. Туда входит и странное семейство агента Валар, вездесущего пронырливого тьена, чтоб его приблудным предкам в посмертии икалось, Эфара.
Мальчишку своего при всяком удобном случае прячет в восстановленном с нуля Эфар-мар вопреки всем доводам разума. Знает ведь, что просто оттягивает момент и что быть Найниэ поющим конгрегации, такой голос не скроешь. А сам носится со своими бесконечными проектами. Генетиков на уши поставил, денег прорву извел, комитет по этике скопом прячется от него по углам, потому что по всем законам, то, что глава Эфар задумал, категорически нельзя, а ему — надо!
Если копнуть как следует, наверняка выяснится, что он уже и попробовал. Тесное общение с темными сказывается на отношении к законам, да и сами долгоживущие больше руководствуются собственными понятиями дозволенного, виртуозно находя компромисс между «своим» и «прочим». Но в тех масштабах, что Эфарель планирует, требуется не подпольная лаборатория репликации, а как минимум медцентр. Вроде того, что у Мартайнов. И самое главное — положительный вердикт.
Вот все и топчутся на грани, как студент некрофака на первой практике. Комитет изо всех сил тормозит с ответом, Эфарель нудит и долбит дятлом. Нужное ему решение создаст
