Пациентка по межзвездной переписке - Мария Павловна Лунёва
— Благодарю, — вслед залетела Камелия, затащив два чемодана и здоровый рюкзак.
— Спасибо, молодой человек, — мама забрала у замершего мужчины коробку с нашим ежом и, зайдя в комнату, захлопнула перед его носом дверь.
«Мяу» — раздалось из-под моего пледа.
Укусив меня за палец, хвостатая, наконец, вырвалась.
— Ай, — взвизгнув, я отдернула руку. Быстро захлопнув дверцу переноски, с облегчением выдохнула. На коже красовались три глубокие бордовые царапины.
— Я думала, что умру там от страха, — прошептала Пети, опускаясь на узкую застеленную койку. — Что я вообще несла? Какую ахинею!
— Не знаю что, но это сработало, — Ками приложила ладони к покрасневшим щекам.
— Ну вы, девочки, даете! — Мама поставила коробку на небольшой стол. — Папа этого нашего ежа запомнит надолго. Но пронесло, так пронесло. Лиля, ты прямо герой.
— Угу, — я разглядывала пострадавшую конечность.
«Мяу!» — снова истошно завопили на моих коленях.
Глава 35
Раздался громкий звуковой сигнал. Протяжный и пугающий. Замерев на мгновение, девочки быстро сели на койки, а мама зачем-то подбежала к двери. Но она отворилась, и в проеме появился папа.
— Ты куда, Роза?
— Да... — она пожала плечами. — Подумала, вдруг ты не успел подняться. Я...
Она замялась, сама понимая, что суетится попусту и только нагоняет волнения на всех.
— Успокойся, — обняв её, он прошёл в каюту и сел на кровать напротив двойняшек.
— За кошку ругать не буду. Сам виноват — не узнал, как их провозить. Вот что значит никогда толком не путешествовать и элементарных правил не знать. Очень надеюсь, что теперь уж точно ваша судьба сложится намного лучше моей. Да и люблю я нашу кошку. Без нее уже не полная семья. И этот ваш еж... — он выдохнул и махнул рукой. — Лэксар просил Астре не говорить, что мы уже летим. А она связываться с нами будет. Думайте, как секрет не выдать.
Откинув плед, я передала переноску с хвостатой Петунии, та пристроила её за спиной и прошлась взглядом по небольшой каюте. Вслед и Камелия подняла голову.
Хотя разглядывать здесь было особо нечего. Две кровати нижнего яруса, две собранные и прижатые к стене — верхнего. Одно раскладное дополнительное койко-место сейчас служило нам столом. А вот если дернуть и снять с рычагов, то разложится. А больше мебели и не было.
Ни холодильника, ни стульев. Ну, совсем ничего.
Голые серые стены. Как в коробе запечатали.
— Ну, на что хватило денег, — подвел общий итог папа. — Долетим. Камелия и Петуния — наверх, мама и Лиля — нижние койки, а я на полу посплю на одеяле. Нечего стол туда-сюда дергать.
— Но... — мама попыталась, видимо, возразить, но её взгляд остановился на койке девочек.
Привстав, она откинула плотное покрывало, вытащила нераспакованный комплект постельного белья и откинула его в сторону. Её интересовали гелиевые матрасы.
— Их три, — она обернулась к папе. — Мы легко отдадим тебе два. Дома у нас тоньше этого были.
Камелия соскочила и ловко разложила верхнюю полку.
— А здесь вообще четыре слоя, — радостно сообщила она. — А на полу и я спать могу.
— И я тоже! — подхватила Пети и тут же умолкла, поймав сердитый взгляд отца.
— Два матраса мне и покрывало, — скомандовал он. — И не придумывайте мне там. Девчонки молодые, ещё замуж не вышли. Какой на полу спать? А внуков мне потом кто рожать будет?
Он хоть и ворчал, но мы знали, что любя. Да и не пустит он ни одну из нас на металлический пол.
Гул ядра корабля усилился. Вернувшись на свои места, все притихли. Молчание угнетало.
Корабль стартовал, а в голове крутились новостные сводки, где такие вот крейсеры, нет-нет, да и терпели крушение в шлюзах. Кошка, мяукнув, свернулась калачиком и спрятала морду под передней лапой. Притих и еж.
Давление увеличивалось. Меня всё сильнее прижимало к креслу. Уши заложило, а в спину вступило так, что дышать стало больно. Тихо простонав, замерла истуканом. Но лучше не становилось.
Боль расползалась по позвоночнику все дальше. Появилась она и в коленях. Крутящая и медленно сводящая с ума.
Собрав всю волю в кулак, я откинулась на спинку и, сложив руки на коленях, превратилась в напряженную статую.
— Так, пока есть время, повторяю, нужно, чтобы Астра не догадалась, что мы уже не дома, — папа, казалось, вовсе перегрузок не ощущал. Он расслабленно двигался и жестикулировал.
Девочки активно кивали. Мама же просто прилегла на койку. Она улыбалась.
И к счастью, никто из них не смотрел на меня.
— Ой, да скажем, что затеяли быстрый ремонт, — отмахнулась Камелия. — Здесь же стены — металл. Развесим вещи, обустроим уголок для переговоров. Не догадается. В планшете обстановку толком не видно.
Она, как ни в чем не бывало, принялась раскладывать вторую верхнюю койку.
Я же с трудом делала неглубокие вдохи и выдохи, боясь, что меня просто переклинит от невыносимой боли. На глазах проступали слезы, которые я была не в силах сдержать.
В дверь постучали. Камелия быстро набросила моё покрывало на переноску. Благо, кошка успокоилась и продолжала пластом лежать на подстилке. Поднявшись, Петуния скользнула к двери и открыла.
— Ещё раз приветствую вас, — в проеме возник всё тот же расзн. — Хочу ознакомить с правилами перелета на нашем крейсере... Он кивком поприветствовал всех.
— Этот пассажирский отсек обслуживаю я. Если будут вопросы или возникнут затруднения, то обращайтесь. Зовут меня Алэр Тье. Санзона у нас располагается в первом отделении отсюда, столовая — в последнем.
— А, простите, — перебил его отец. — Мы так спешили с отъездом, что я не уточнил: питание не входит в стоимость перелета?
Расзн приподнял бровь и снова прошелся по нам взглядом. Каким-то оценивающим, что ли.
— Вы впервые летите? — догадался он.
Все слаженно кивнули.
— Угу, — промычал он. — Питание у нас не ограниченное. Оно включено в стоимость перелета. Санзона также в полном вашем распоряжении. Есть душевые, стиральные автоматы, также можно приобрести какие-то мелочи из одежды и средства личной гигиены. Во время остановок в портах покидать крейсер разрешено, но только после того, как вы уведомили об этом меня. И ещё — держите ваше
