Босиком в саду камней - Ана Адари
Единственное, что я могу сделать, это избавить несчастных девушек от мучений, которые когда-то были обещаны мне. Не хоронить наложниц заживо. Я отдаю приказ Хэ До:
— Задушите их, когда закроются двери императорской гробницы.
— Слушаюсь, ваше высочество, — главный евнух низко мне кланяется.
Еще бы! Я хозяйка дворца Кунниньгун! Хотя должна бы отдать его теперь действующей императрице. Но она и в самом деле незаметная и зашуганная какая-то. Смотрит в рот своему супругу, который пока еще смотрит в рот мне.
Я держу в руках невидимые нити верховной власти. За три года мне удалось заменить сторонников поверженной наследной принцессы, засевших на высших правительственных должностях, своими людьми.
Мой Лин Ван стал военным министром. И тоже грустит. Он не меньше моего был привязан к покойному императору.
Я считаю, что три года траура это многовато. Пора и о себе подумать. И через год заявляю приемному сыну, что хочу отправиться в паломничество по святым местам.
Не вполне уверена в формулировках, знаю только, что такой вояж вполне нормален для любой религии и эпохи. На Руси ходили по монастырям, ислам практикует хадж в Мекку, католики мечтают увидеть папу Римского.
Ну а я отправлюсь в древний буддистский храм, и не в один. Мне, как вдове, положено много молиться. Прошу Хэ До составить мой маршрут.
Главный евнух заметно оживляется и предлагает Путошань. Я когда-то тщательно изучала Китай на предмет туризма. Боже! Путошань!!!
Я даже и мечтать, не смела о таком! Это же помимо бесценной жемчужины природы в лазурных водах еще и потрясающий воображение громадный комплекс храмов, который находится на острове в Восточно-китайском море! И на этом острове одна из четырех священных буддистских гор!
Путошань — священная гора богини милосердия и сочувствия. Ее зовут Гуаньинь, это самое почитаемое в Китае божество. Вот с кем я хочу поговорить. Спросить у богини, вернусь ли я домой? И что это вообще было, мое попаданство в Великую Мин? У меня накопилось много вопросов, и мне хочется хоть на один из них получить ответ.
Ну и попробовать достигнуть бодхисатвы, то есть просветления. Столько лет живу в Китае, а еще не обрела нирвану. Может, и не дано, но попробовать-то стоит.
Мы с Хэ До с огромным энтузиазмом начинаем готовиться к долгому путешествию.
— Как?! Вы меня покидаете, матушка?! — пугается Сын Неба.
— Успокойся, в империи сейчас мир и покой. Дела налажены и идут неплохо. Меня не будет несколько месяцев.
— Но путешествие через всю страну не безопасно!
Неужто он и впрямь боится меня потерять? Я его надежный щит. Император-то он без году неделя.
— Согласна, что на меня попытаются напасть. Поэтому меня будет сопровождать князь Ван.
— Как?! И он уезжает из столицы?!
— Здесь остается генерал Чжоу. И голубиную почту никто не отменял. При необходимости князь Ван сойдет на берег, оседлает коня и мигом домчится до столицы.
Я уже все продумала. Спасибо уж не знаю, каким богам, да любым, что послали мне Хэ До!
Ну и что, что Хэ До евнух? Один из евнухов в прошлом веке был великим мореплавателем и сделал немало географических открытий. Вот и мы сначала поплывем по реке. Мой корабль — это настоящий плавучий дворец. Точнее, не корабль, а джонка. Ее размеры впечатляют. Это поистине императорская джонка! Не уступит роскошным яхтам российских олигархов, которые были моими современниками в прошлой жизни.
Эту средневековую китайскую яхту построили по моему заказу. Поскольку дно у нее плоское, ей не грозит сесть на мель. Реки-то здесь не больно глубоки. А потом мы выйдем в море, сначала в Желтое, и поплывем вдоль берега, огибая острова. Назад я могу вернуться посуху, если того захочу.
У моей плавучей резиденции тупая корма, вертикальные борта, расписанные не хуже, чем знаменитые яйца Фаберже. Больше всего драконов. Но есть и другие мифические существа. Горы с облаками. Солнце, луна и звезды, которые я планирую увидеть не только на небе. Но и на потолке своей каюты по ночам. А возле форштевня, носовой оконечности судна, нарисованы глаза, явно женские, судя по длине ресниц. Ведь это джонка вдовствующей императрицы.
Паруса довольно необычные, похожие на четырехугольный веер, который складывается по типу жалюзи. Но главное — цвет! Они желтые. Это цвет императора. Никто не может себе этого позволить, окрасить в желтый корабельные паруса. Кроме меня.
Внутренне убранство моего судна поражает роскошью. Ведь я готовила любовное гнездышко, а не только яхту для круиза. Лучшие ткани, ковры, дорогая посуда, меха… Позолота повсюду и статуэтки из драгоценного нефрита. Эх, взяла бы с собой Яо Линь, чтобы наслаждаться приготовленными ею яствами, но не хочу дразнить подругу. Ее принц все еще упрямится и не хочет признавать поражение. Так и сидит в своем дворце букой.
Но я больше ждать не собираюсь. Я обязательно буду счастлива!
До Лин Вана не сразу доходит, куда и зачем мы плывем. Он рвется осмотреть судно на предмет моей безопасности.
— Успокойся, — улыбаюсь я. — Твоя каюта рядом с моей. Я обо всем позаботилась.
Мы спускаемся вниз, я сама раздвигаю дверь, отослав евнухов и слуг:
— Это моя спальня.
«И твоя», — хочется добавить мне. Но Лин Ван это Лин Ван. Намеков он не понимает.
— Я буду спать тут, у двери, надо перенести сюда мою постель. Я очень за тебя волнуюсь.
— Ты можешь волноваться за меня гораздо ближе, — жарко шепчу я ему на ухо. И киваю на огромную кровать, которую тоже изготовили по моему заказу: — Вон там…
Он вспыхивает, будто невинная девушка:
— Мэй! Ты хочешь сказать…
— Ну, какой же ты недогадливый! Это будет наше свадебное путешествие.
— Но ведь мы с тобой не жена…
Я зажимаю ему рот поцелуем. Это аванс. Лин сразу плывет. И забывает, зачем мы здесь. Ему уже не до безопасности. Ни своей, ни моей.
— Лин… — с трудом отрываюсь от его губ. — У нас еще будет много ночей. Я вся твоя. Но мы должны отплыть. Поднять якорь. Отдать концы. В смысле канаты.
— А если узнают? — включается и Лин.
— С нами будет Хэ До. Он единственный, кому я могу доверять.
Главный евнух цветет и пахнет. Безволосое лицо сияет,
