Никогда прежде - Марьяна Сурикова
– Меня? – Раян улыбнулся. – Абсолютно. Каждому свое. И у каждого свои желания.
Неужто ответный камешек в огород кузена Саба? Что это? Намек на особые предпочтения?
– А в Индиго тоже верят в их исполнение? Настолько, что и подмокнуть не лень? – уточнила я с сарказмом, продолжая сверлить посла взглядом. Не отводить же глаза, когда он сам меня разглядывал, словно искренне любовался неадекватным созданием природы.
– Это я хотел пожелать, – проговорил брат. На нем, как и на после, был надет непромокаемый плащ, что было проще, чем тащить зонтик, который цеплялся за ветки деревьев над головой и норовил вывернуться наизнанку от порывов ветра. Хорошо же подготовились к загадыванию желаний! Понятно теперь, кто виновник моей очередной встречи с послом.
– Ха! Всерьез веришь, будто он исполняет желания?
– Кто бы говорил! – не остался в долгу брат. – Местные сказали, желание обязательно исполнится, если правильно загадать.
– Как это – правильно?
– Нужно встать спиной к камню, лицом к простору, закрыть глаза и произнести желание вполголоса три раза.
– Лицом к простору – это к обрыву? Да еще с закрытыми глазами? Да еще под дождем! Кто из местных ляпнул подобную чушь? Ни к какому обрыву ты не пойдешь! Здесь пошепчешь, и будет.
– А вот и пойду!
– Не пойдешь!
– Ты, что ли, запретишь? Какой-то там далекий кузен, седьмая вода на киселе?
Вот же мелкий гаденыш! С каких пор он начал огрызаться и стал таким упрямцем?
– Какая бы вода ни была, а твоя мать точно с меня спросит.
– Не спросит, потому что нечего.
– Так, Эрик! Прекрати пререкаться, и живо с площадки.
– Еще чего!
И юркая мелочь упрямо рванул мимо меня к своему вожделенному камню, я едва успела ухватить за край рукава, но он с силой выдернул руку. Раздался треск, ткань вырвалась из моей ладони, а братишка по инерции пролетел вперед прямиком к обрыву.
Следующие секунды словно растянулись и после вставали перед глазами, стоило только вспомнить этот момент и этот ужас. Слева я различила смазанное движение – индигиец одновременно со мной рванулся за Эриком. Я метнулась всем телом, мужчина – выбросив вперед руки, словно так мог дотянуться.
Но братишка исчез.
Мой стремительный бросок за ним оборвался, когда Эрик вдруг возник снова, вылетев навстречу, и врезался в меня на полном ходу, повалив на землю. Его взгляд, непонимающий, затуманенный, в котором лишь только-только начинало проступать осознание произошедшего, обежал мое побледневшее лицо. Мои ладони вцепились в него до боли – щеки его побледнели, он прикусил губу, но не проронил ни звука. А потом вся скала сотряслась, мы оба вздрогнули, а по краю обрыва словно впаялась в камень высокая решетка, отрезав тот самый простор, к которому следовало стоять лицом. Теперь захочешь – не упадешь.
– Потрясающий дар, да? – И запоздалый страх, и вина, и детский восторг ребенка, уверенного, что все и всегда будет хорошо, прозвучали в его голосе. Он не верил в плохое, в отличие от собственной сестры. Потому у меня и не вышло ответить. Только слабо кивнуть.
Эрик осторожно сполз на землю и свернулся виноватым комочком, сжав ладонями колени и глядя на меня во все глаза. Ведь он успел увидеть мой ужас. А я по-прежнему не могла и слова сказать. Не выходило, ничего не выходило.
Зачем вцепилась, зачем спровоцировала? Зачем, зачем? Мысленно я винила и себя, и его, но уже ощущала безмерное облегчение, потому что он сидел здесь, на земле. Совсем близко. Руки так тряслись, что язык бы точно начал заплетаться, попробуй я выдавить из себя хоть звук. Я поднялась и, не оборачиваясь, поспешила к тропе, пока еще выходило удерживать истерические всхлипы. По дороге споткнулась об один из булыжников и приземлилась на ладони и колени, больно ударившись. Уселась на землю и, прижав грязные руки к лицу, заплакала, со слезами избавляясь от испытанного страха. Глупый мальчик! Непослушный ребенок! Я прижала руку к груди, в которой потихоньку снова начинало биться сердце. Под пальцами обнаружился кулон, я вспомнила про него и про облик, про все, о чем забыла. Перевернула подрагивающей ладонью подарок матери, поднялась и на подрагивающих ногах продолжила спускаться к тому месту, где ждал Адан.
– Господин Радъярдаян! – Эрик обежал валун по дуге, но не со стороны обрыва. Хотя теперь край был надежно закрыт, однако магнит будто развернули обратным полюсом, и он сейчас отталкивал парнишку столь же сильно, как прежде притягивал.
Аниилиец, который пару минут назад еще довольно спокойно стоял на ногах, как-то странно сполз на землю и сел, облокотившись боком о валун.
– Вам нехорошо? – Эрик склонился к нему, заглядывая в бледное лицо.
– Претта, – ответил мужчина, а мальчик нахмурился.
– Что?
– Все прекрасно, – индигиец осознал, что отключился от реальности и перешел на родной язык. – Усталость, я ведь тебе говорил.
– Вам плохо вдали от дома? – Эрик вытер рукавом мокрое лицо. – Спасибо. Вы меня спасли. Это… это удивительный дар. Ведь правда?
– Правда, – посол выдавил улыбку, стянул с волос непромокаемый капюшон и подставил лицо дождю.
– Что случилось? – Адана поразил мой облик. Я перепачкала куртку, штаны, лицо, но особенно жалкий вид придал вымочивший меня дождь.
– Ничего, – я хлюпнула носом и попробовала пройти мимо бывшего жениха, но он перехватил меня за руку и развернул к себе.
– Что там у вас случилось? Здесь проходили Эрик с послом.
– У нас приключился приступ семейного упрямства, – ответила я и, не выдержав, уткнулась носом в грудь Адана, а он так удивился, что забыл про расспросы. С секунду стоял, замерев, затем положил руку мне на спину и прижал покрепче. Я всхлипывала еще немного, выплескивая остаточный эмоциональный груз, а затем отстранилась.
– Посол тебя обидел? – сурово произнес Адан, когда слезы высохли.
– Эрик меня обидел. – Я вспомнила, что оба вот-вот могут спуститься и это неподходящее место утешаться в объятиях Адана. Схватив его за руку, в которой парень сжимал зонт, я потянула его прочь: – Идем.
Вниз мы спускались гораздо быстрее, чем шли наверх. Но когда мы подходили к воротам, выводящим из парка, Адан резко затормозил.
– Что-то я не понял.
Я обернулась и посмотрела, куда он указывал.
– Когда мы входили в парк, я вставлял купленные билеты в турникет. Зачем, спрашивается, когда здесь такой проем в стене? Как мы его не заметили?
Рядом с воротами отсутствовал целый кусок ограждения, а, вспомнив решетку наверху, я сразу поняла, кто ее туда переместил и откуда.
– Смыло дождем? – Я пожала
