Никогда прежде - Марьяна Сурикова
«Интересно, почему я не люблю отвечать? Может, потому что тогда ты не спросил разрешения ни на поцелуи, ни на прикосновения?» – запустила я новое послание в сердцах и встала, сложив руки на груди и глядя в пространство. Ответ приземлился на плечо легкокрылой бабочкой, затем спорхнул на кровать.
«О ласках просят, но разве о них спрашивают?»
«Мы словно говорим на разных языках!»
«На разных. Я говорю о чувствах, ты о разуме».
«Ты объявил меня своим подарком!»
Следующее послание закружилось хороводом бабочек и оказалось самым длинным из всех его писем. Я присела на корточки и поставила локти на кровать, чтобы его прочитать.
«Мне обещали, что в комнате будет ждать подарок. Я возвратился, а потом пришла ты. Тебе не понять, как это было. Меня поглотила абсолютная страсть. Необузданная! В жизни не испытывал подобного желания обладать. Мне хотелось бесконечно целовать тебя, ощущать в своих руках, быть с тобой, быть в тебе. Подчинить, покорить, пойти на что угодно, лишь бы стала моей. Я помню только это желание, ничего более, ни единой мысли. Но ты ушла и ускользаешь до сих пор. Я верну твой рисунок, Сабрина, когда точно будешь знать, что он тебе нужен».
Светлые звезды!
Я подскочила на ноги. Прошлась по комнате от кровати до окна и обратно, снова прошлась, затем вовсе ушла к окну и прислонилась к стеклу горящей щекой. Вот разве можно так откровенно? Высшие силы! Я точно боюсь этого мужчину. В какой водоворот эмоций он способен увлечь? Из подобного ведь не выгребешь.
Новый взгляд на кровать подсказал, что письмо развеялось. И отлично, не перечитывать же его. Я бы не стала. Мне вообще чудилось, будто предложения этого письма отпечатались на подкорке сознания огненными буквами, и потому так горело лицо, и голова была словно в тумане.
Натянув домашнее платье, я начала спускаться на кухню, когда во входную дверь постучали. Машинально бросила взгляд туда, где вчера организовала кровать для Джека, расширив и удлинив уютное местечко на подоконнике с помощью принесенных с чердака досок и частей мебели. Лучший адвокат спал на животе, сбросив на пол одеяло и свесив руку. Занавеска, полукругом отделившая спальную зону, была не задернута. Бедняга даже забыл ее задвинуть.
Вот я их с Эриком загоняла вчера. Едва ли привыкшему к бумажной нагрузке Варваро приходилось выполнять столько физической работы, сколько свалилось на него, стоило только отдохнуть. Брат, едва закончили, тут же удрал обратно в санаторий, а Джек до сих пор не мог проснуться.
Стук прозвучал снова, и, почти уже привычно заглянув в щелку, я отворила дверь, чтобы приветствовать Адана.
– Доброе утро.
Адан, одетый в легкую рубашку не по погоде и светлые брюки, держал в руках букет цветов. Он вручил его мне и склонился, чтобы поцеловать в щеку.
– Доброе утро, Сабрина.
Я несколько оторопела от неожиданности. Букет с утра пораньше? Адану определенно удавалось шокировать меня при встречах. А бывший жених вдруг чуть наклонился и приложил к моему лбу руку.
– Ты так раскраснелась, у тебя нет жара?
– Нет никакого жара!
Я закрылась цветами, пряча лицо, которое до сих пор продолжало пылать.
– Я хотел извиниться за те слова, что тогда наговорил, – Адан сунул руки в карманы и вздохнул, – просто испугался, что с тобой приключится это всеобщее помешательство послом, и не придумал ничего лучше той речи.
– Речь была впечатляющей, я сразу передумала бегать за послом, – хмыкнула я в цветы.
– Извини еще раз, Сабрина. Ведь понимаю, ты разумная девушка, но при этом наболтал храмз знает чего.
– Ты показал себя самовлюбленной занозой, Адан.
– Знаю. Ты меня извинишь?
– Если больше не будешь упоминать о после.
– Я ведь хотел сегодня отвести тебя на пикник, но на улице дождь. Еще с вечера собрал для нас корзину, чтобы позавтракать на природе, – Адан махнул ладонью, а я высунула голову в дверь. На крыльце стояла походная корзинка для пикников. – Оставлю ее тебе, если не пожелаешь завтракать со мной.
– Еще чего! – Я вдохнула поглубже и чуть ниже опустила букет. – Подумаешь, дождь! Мне очень надо пройтись и освежиться. И что может быть лучше прогулки по парку или горной тропинке? Вон как на улице хорошо! Зайди, я переоденусь во что-нибудь подходящее.
Адан шагнул внутрь и присвистнул.
– Оу, какие перемены!
Я с гордостью наблюдала, как он оглядывает преобразившуюся лавку. У меня получилось именно так, как я задумывала. И старинные вещицы, и заново декорированная и окрашенная мебель несли именно уют, а не придавали помпезности или излишней торжественности. Я покрыла все шкафы, полки и даже стулья темным лаком, а отдельные элементы позолотила и прикрутила везде отполированные до блеска медные ручки. Полдня вчера обивала пороги домов, при свете дня прокрадываясь задними дворами, чтобы ненароком не натолкнуться на старых знакомых. Вдруг и министр самолично шныряет по улицам в поисках посла. А в одном доме мне посчастливилось урвать громоздкую медную люстру, звезды ведают каких времен. Она явно была жутко раритетна, однако при этом в наихудшайшем состоянии. И если покраской мебели и чисткой прочих медных вещиц занимались Эрик с Джеком, то здесь я взялась чинить и возвращать былое великолепие лично.
Сползшему к вечеру с крыши мяснику досталось прикручивать к потолку новые светильники, чтобы создать освещение для нужных мне мест. Благо лестница у него была раздвижная и отлично пригодилась. Те двое рабочих, что пришли вместе с ним, помогли соорудить деревянные перила на крыльце, а затем еще и организовали пару столбов, к которым приделали декоративные балки под потолком исключительно в эстетических целях. Помнится, я вновь обеспечила себя работой на неделю вперед, зато плохо вспоминалось, как заползала на второй этаж, в то время как Джек так и свалился на первом.
Зато теперь лавка приобрела настоящий старинный шик. И им сейчас любовался Адан, который точно проглядел новую вывеску, иначе непременно бы отметил и ее.
Да, мне было чем гордиться. Лицо бывшего парня выражало явное восхищение, пока глаза скользили по стенам.
– Сабрина! Все удачно сравнялось по оттенку, а патинирование придало изысканности.
– Я отделала стойку плиточной мозаикой, взгляни.
– А еще медные элементы, поталь на рельефном декоре! Просто небо и земля, что было до…
Внезапно восхищение погасло, словно внутри головы Адана вдруг отключился свет. Изучающее выражение его глаз сделалось более острым и внимательным. Глаза эти остановились на выползшем с подоконника Джеке и особенно пристально оглядели широкие труселя лучшего адвоката и голую волосатую
