Немилосердная - Кэрригер Гейл

— Тебе совершенно необходимо устроить сцену здесь, на людной улице? — только и сказала она в ответ на его пламенные поцелуи.

— Я беспокоился. Тебя не было куда дольше, чем я предполагал.

— Ты думал застать меня у лорда Акелдамы?

— Да, но вместо этого застал там, на свою голову, девана, — в устах мужчины, которого супружеский долг в данный момент удерживал от того, чтобы перекинуться, это прозвучало на удивление по-волчьи.

Граф отнес жену в заднюю гостиную, которую за пять дней отсутствия хозяйки более-менее отремонтировали, хотя результат и недотягивал до строгих стандартов Биффи. Алексия не сомневалась, что, как только этот денди придет в себя после ежемесячного недомогания, он немедленно приведет эту комнату в порядок.

Лорд Маккон сгрузил супругу в кресло и опустился перед ней на колени, держа за руку.

— Скажи мне честно — как ты себя чувствуешь?

Алексия поглубже вздохнула.

— Честно? Иногда я подумываю, не стоит ли мне по примеру мадам Лефу перейти на мужское платье.

— Но, ради всего святого, зачем?

— Ну, если не учитывать, что это даст куда большую мобильность…

— Любимая, я сомневаюсь, что в данный момент она как-то зависит от одежды.

— Разумеется, я имела в виду, после рождения ребенка.

— Я так и не понял, зачем тебе это понадобилось.

— Ах, не понял? А тебе не слабо провести неделю в корсете, длинных юбках и турнюре?

— Откуда ты знаешь, что я этого не делал?

— Эй, хватит уже!

— А теперь хватит играть в игры, женщина. Как ты на самом деле себя чувствуешь?

Алексия опять вздохнула.

— Немного устала, очень расстроена, но с телом все в порядке, это дух так себе. Щиколотка побаливает совсем чуть-чуть, дитя-неудобство вело себя на удивление терпеливо, пока я разъезжала в карете и суетилась зря…

Она задумалась, как бы получше поднять тему лорда Акелдамы и его соображений насчет покушения. Наконец, зная, что с деликатностью в речах у нее неважно, а у мужа и того хуже, Алексия решила, что он, наверно, оценит ее прямоту.

— Лорд Акелдама думает, что лондонским вдохновителем заговора Кингэйрской стаи был кто-то из Вулси.

— Королем Георгом клянусь, он так считает?!

— Погоди, дорогой, остынь. Размышляй логически. Я знаю, тебе это трудно, но разве кто-то вроде Чаннинга не…

Лорд Маккон затряс головой.

— Нет, не Чаннинг. Он никогда…

— Но лорд Акелдама сказал, что у предыдущего альфы было не все благополучно с головой. Может, это как-то связано? Если он приказал Чаннингу…

Голос лорда Маккона стал резким.

— Нет. А вот если сам лорд Вулси… Это неплохая идея, как бы мне ни было неприятно признавать такое. Этот человек был психом, дорогая моя. Полным психом. Такое случается с альфами, особенно когда мы становимся слишком старыми. По этой-то причине, знаешь ли, оборотни дерутся между собой. Я сейчас не имею в виду церемониальные дуэли. Альф это в особенности касается. Нельзя допускать, чтобы мы жили вечно, — у нас в мозгах со временем шарики за ролики заходят. Во всяком случае, так поют завывалы. И если хочешь знать мое мнение, с вампирами та же история. В смысле, достаточно только взглянуть на лорда Акелдаму, чтобы понять, что он… но я отвлекся.

Алексия помогла мужу вернуться к первоначальной теме.

— Так ты говорил, лорд Вулси?..

Лорд Маккон опустил взгляд на их сцепленные руки.

— Оно, наше безумие, может принимать множество форм. Иногда это довольно безвредные легкие эзотерические бзики, а иногда и нет. Лорд Вулси, насколько я понимаю, двинулся капитально и стал весьма жесток в своих, — он помолчал, подыскивая верное слово, которое в то же время не шокирует даже его несгибаемую жену, — вкусах.

Алексия задумалась над сказанным. Любовником Коналл был напористым, требовательным, хотя и нежным бывал тоже. Конечно, с ней у него не появлялись волчьи зубы, способные серьезно поранить, так что ему приходилось ограничиваться укусом-другим — и всё. Но такое случалось лишь раз или два, в ранние времена его ухаживания, когда Алексия еще порой гадала, не принимает ли он ее за нечто съедобное. А еще она прочла в отцовских дневниках слишком много всякого-разного.

— Ты имеешь в виду, жесток во время близости?

— Не совсем так, но судя по тому, что мне говорили, он склонен был получать удовольствие от насилия, — и лорд Маккон в буквальном смысле зарделся. Он обладал этой способностью, когда касался жены. Алексия находила, что это очень мило, прямо-таки по-мальчишески. Пальцами свободной руки она взъерошила его густые темные волосы.

— Кошмар какой. И как стая умудрялась хранить это в тайне?

— О-о, ты удивишься. Такие наклонности свойственны не только оборотням. Есть даже дома терпимости, где…

Алексия вскинула руку.

— Нет уж, мой дорогой, спасибо. Я предпочту не знать никаких дополнительных нюансов.

— Конечно, любимая, конечно.

— Я рада, что ты его убил.

Лорд Маккон кивнул, отпустил руку жены, встал, отвернулся и погрузился в воспоминания, переставляя с места на место дагерротипы на каминной полке. К движениям графа вернулись быстрота и некоторая дикость, присущая сверхъестественной стороне его «я».

— Я тоже, женушка, я тоже. В свое время я убил много народа во имя королевы и страны, во имя стаи и конкуренции; редко когда могу сказать, что горжусь этой частью своего посмертия. Предыдущий лорд Вулси был жестокой скотиной, и мне повезло, что я оказался достаточно силен, чтобы его уничтожить, а он обезумел настолько, что в пылу битвы сделал неправильный выбор. Он позволил себе слишком наслаждаться происходящим.

Лорд Маккон вдруг склонил голову набок — его сверхъестественный слух уловил звук, которого не слышала Алексия.

— Там кое-кто в дверях стоит, — он поставил снимок, который теребил до этого, и повернулся ко входу, сложив руки на груди.

Его супруга взялась за свой парасоль.

Призрачная дама была в замешательстве. В последнее время она часто пребывала в этом состоянии. Все до последнего ушли, исчезли, одна она барахталась в своем безумии, теряя время посмертия в тиши эфира. Нити ее истинной сущности ускользали. И, умирая во второй раз, она не видела подле себя ни одного дружественного лица.

Она помнила, что у нее оставалось нечто незаконченное. Может, это была ее жизнь?

Она помнила, что должна еще что-то сделать. Возможно, умереть?

Она помнила, что что-то было не так. Она ведь пыталась это исправить, разве нет? Но какое ей дело до живущих?

Неправильно, все было неправильно. Она была неправильной. И скоро ее не будет вообще. И это тоже неправильно.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

В КОТОРОЙ ПРОШЛОЕ УСЛОЖНЯЕТ НАСТОЯЩЕЕ

В дверь задней гостиной постучали, и в нее просунулась голова Флута. С легкой любезной полуулыбкой он сообщил:

— К вам с визитом мадам Лефу, мадам.

Леди Маккон аккуратно пристроила парасоль сбоку от кресла, делая вид, будто не получила только что предупреждение от мужа.

— Да-да, Флут, будьте так любезны, проводите ее в парадную гостиную. Я скоро буду. А тут мы не можем никого принимать — эта комната пока что не приведена в приличный вид.

— Очень хорошо, мадам.

Алексия снова повернулась к мужу и поманила его к себе, мол, помоги мне встать. Лорд Маккон поднапрягся и сделал это.

— У-уф, — протянула Алексия, поднимаясь на ноги. — Значит, теперь мне следует добавить лорда Вулси в наш постоянно растущий список мертвых, а потому бесполезных подозреваемых. Если ты спросишь меня, я скажу, что смерть порой является кошмарно неудобной штукой. Нам не под силу выяснить, был он вовлечен в то дело или нет.

— Или какое отношение та история имеет к нынешней угрозе жизни королевы.

Граф небрежно обнял жену одной рукой, чтобы помочь идти и выразить приязнь тем способом, который она имела склонность терпеть. Он наконец научился этому всего-то за неполный год брака.