Александра Турлякова - Мирон сын Мирона
Наследник удивлённо приподнял чёрные брови, медленно повернулся, поднимаясь в рост, смерил её взглядом, улыбнулся вдруг:
— Дорогая, не нервничай так, твой муж может и сам за себя постоять, — взял вдруг со стола ладонь Аэллы и поднёс к губам, целуя пальцы. — Я восхищён, признаться, чаще мужья защищают своих жён, ну а в вашем случае, учесть условия вашей встречи с будущим супругом… — Аэлла резко выдернула руку. Олдер перевёл глаза на Идвара:- Желаю успехов, — подмигнул с улыбкой. — Тебе он понадобится сегодня ночью. Береги жену, она у тебя — золото! — поднял кубок за здравие и, приложившись к нему, отошёл в сторону.
Аэлла почувствовала, как с облегчением опустились плечи. До чего же она ненавидела этого человека. Идвар нашёл её руку на бедре, сжал пальцы на кружеве платья, стараясь поддержать хоть таким образом. Она спросила шёпотом:
— Долго ещё?
— Мы можем уйти в любой момент.
— И сейчас? — он молча кивнул головой. — Пошли!
Молодожёны поднялись из-за стола, и гости восторженно заулюлюкали, посыпались смешки и советы двусмысленного содержания. Толпа любопытных двинулась провожать молодых до спальни, несли факела, блюда со стола, всё со смехом и едкими замечаниями. Один из шутов даже попрыгал по постели молодых, перебурил подушки. Гости медленно покидали спальню, смеялись, заглядывая в лица хмельными глазами. Аэлла терпеливо ждала, пока Идвар задвигал дверной засов, села на постель, стягивая с головы покрывало и все украшения, шепнула:
— Хорошо, что свадьба только один раз бывает…
Идвар усмехнулся:
— Надеюсь, среди ночи они не прибегут проверять, что мы делаем…
Аэлла сокрушённо покачала головой. Идвар добавил:
— Мы им не откроем…
Можно представить, какие при этом будут шутки. Он отошёл от двери, стягивая с плеч дорогой плащ, бросил его в кресло, задумчиво расстёгивая шитые золотой нитью пуговицы камзола. Остался в белой рубашке, в брюках. Спросил:
— Как ты чувствуешь себя?
— Я устала, — Аэлла упала на постель спиной, уставилась в потолок. — Думаю, ты меня простишь, если я скажу, что ненавижу твоего брата, — Идвар хмыкнул в ответ.
— Он, наверное, и сам это знает.
— Как к нему относишься ты?
— Как к отцу…
— Я поверить не могла, когда ты сказал, что он считает тебя… выродком, — она еле произнесла это слово, — что ты портишь кровь всей семьи. Так не может говорить отец про своего сына. Это не отец. Это — деспот, тиран, как вы терпите это? Я сойду с ума жить здесь, рядом с ним и твоим братом… Что у них у всех за цель — унизить тебя, оскорбить? Ударить побольнее! — она говорила, глядя в потолок, и вдруг ударила ладонями по постели, воскликнула:- А ты молчишь! Ты терпишь! Я бы его ударила сегодня… глаза бы выцарапала…
Идвар прилёг к ней на постель, опираясь на локоть, глядел в лицо с еле приметной улыбкой. Аэлла перевела на него глаза, их взгляды скрестились.
— Твоей смелости можно позавидовать. Знаешь, я в одном с ним согласен, ты — золото… — Аэлла отвернулась, глядя в сторону. — Я, когда увидел тебя в первый раз, там, в Райроне, я поразился. Ты так вела себя, с такой выдержкой, с такой гордостью… Боялась, — он кивнул головой, — я видел, но не о себе думала — о девчонках своих… Я удивился…
— Не надо, Идвар, — прошептала она негромко. — Ты сам сказал, эта свадьба ни к чему не обязывает… А ребёнок у нас будет… Не бойся… — перевела глаза на него и спросила вдруг:- Слушай, нам обязательно надо спать в одной постели?
Идвар закинул голову, глядя в потолок рассеянным взглядом, ответил:
— Это будет подозрительно, если я прикажу поставить вторую кровать. Потерпи до Райрона, — снова посмотрел на неё, опустив голову. — Кровать большая, ляжем по краям, обещаю, я не трону тебя, хотя, видит бог, как я этого хочу…
— Перестань! — она оборвала его и поднялась с постели, стала выдёргивать шпильки из причёски. Тонкие косички посыпались по плечам, служанки столько времени потеряли, пока плели их.
— Отец даёт нам десять дней, я поговорю с ним, может, хотя бы двадцать, что ж, после свадьбы и сразу в дорогу?
— Надо всё равно поторапливаться, иначе… — она повернулась к нему боком, оттянув кружевное платье на животе, многозначительно приподняла брови, намекая на ребёнка.
Идвар засмеялся, упав на спину, и неожиданно вдруг ощутил себя счастливым. Хотелось удержать эти чувства, запомнить, потому что тут же появились мысли о Мирополе, о том, куда он едет, и неизвестно, что ещё ждёт его там. Но всё равно, всё равно, ощутил чувство умиротворения и приятной усталости от пережитого дня. У него жена, та, которую он любит, которую выбрал себе сам, и сумел это скрыть от всех. И отец, и брат смеются над ним, что провели, что выставили дураком, но они-то не знают, они ничего не знают. А он любит её… Да! И у них будет ребёнок…
Эти мысли он старался удержать в голове, не отпускать, задержать подольше. И улыбался сам себе.
* * * * *
Идвар проснулся утром со звуком рассветных труб, поднялся, быстро одеваясь. По утрам уже было прохладно, и он накинул на Аэллу ещё одно одеяло.
— Ты уходишь? — она спросила, открыв сонные глаза.
— Хочу прогуляться верхом перед завтраком.
— Я не буду вставать, можно?
— Конечно.
Она повернулась на бок, пробурчала в одеяло:
— Эти ваши трубы… каждый раз просыпаюсь…
Идвар неслышно рассмеялся и пошёл к двери. На лестнице нос к носу столкнулся с Майнором. Олдер удивлённо приподнял тёмные брови.
— О, молодой муж! Что-то рано ты поднялся! Молодая жена не радует? Ты ничем не смог её удивить?
— Прекрати! — зло прошептал Идвар в ответ, сузил тёмные глаза, сами собой стиснулись зубы.
— А что так нервничаешь? Я оказался прав? Она тебя разочаровала?
— Пусти! — Идвар попытался пройти мимо, спустился на ступеньку, но наследник преградил дорогу, сейчас их разделяла всего одна ступень, и Идвар стоял выше. Майнор шепнул, до Идвара донёсся винный запах. Ох, и выпил он за эту ночь.
— Надеюсь, простынь с вашей постели демонстрировать не придётся…
— Слушай, ты! — Идвар вдруг сгрёб его за воротник и притянул к себе, чего никогда до этого не делал ни разу в жизни, чем и вызвал удивлённый взгляд у наследника. Зло зашептал ему в глаза:- Прекрати это всё… Иначе спущу с лестницы… Переломаешь рёбра — долго будешь помнить…
— Я только в заботе о тебе, я же не хочу, чтобы тебе досталась порченная девка…
— Главное — чтоб тебе не досталась, тебе это важнее… Мне чистота породы не нужна — мне трон не занимать…
— Пусти меня… — Олдер вцепился в запястье, пытаясь освободиться от руки Мирона. Сверкал глазами.
