Три минуты вечности - Ксения З
– Вы готовы идти дальше? – прозвучал повелительный голос.
– Да, – не дрогнув, ответила я.
Возможно, мне показалось, но после моих слов он едва заметно усмехнулся.
А затем он уверенно взялся за ручку двери и толкнул ее вовнутрь. Раздался скрип. Он исчез в дверном проеме. Я поняла, что осталась одна. Сделав несколько шагов, что дались мне с большим трудом, я оказалась в тесной комнатенке. Здесь было также грязно. Воздух был страшно спертым не смотря на то, что стекол в рамах давно не было. Стены были ободранные, но кое-где еще сохранились остатки штукатурки, которая теперь приняла грязно-серый цвет. Из мебели в помещении не было абсолютно ничего, кроме чугунной кровати с обломанными душками. Как только я подняла голову, сразу смогла заметить, что на кровати кто-то сидит. Неуверенно я подошла ближе.
Передо мной на замызганном топчане из которого клочками торчали пучки соломы сидела женщина. Ее тощее тело было едва прикрыто такими же лохмотьями, в которые были одеты остальные обитатели этого места. Волосы грязными прядями в беспорядке свисали до плеч, закрывая лицо. Тонкими пальцами она нервно перебирала подол своего одеяния, полностью поглощенная этим занятием.
Я поняла, что мы пришли сюда ради нее, но кто она такая я себе не представляла. Тут мне вспомнились слова Люцифера о том, что каждый из них пребывает в своем мире, где бесконечно страдает, но возможно мне удастся ненадолго вернуть эту женщину в реальность, которая к несчастью была не намного лучше.
Я осторожно присела перед ней на колено и попыталась заглянуть в лицо.
– Здравствуйте, – проговорила я. – меня зовут Кристина. Я тут проходила мимо – я и сама поразилась тому, как глупо это прозвучало.
Но женщина внезапно подняла голову и посмотрела на меня. В эту секунду неожиданно загорелся призрачным желтоватым светом уличный фонарь и озарил комнату.
В ужасе я отпрянула назад и упала на спину. Передо мной сидела я, только много старше. Вернее, эта женщина была поразительно на меня похожа. Я увидела свои глаза, только потухшие и ничего не выражающие. Я увидела свой нос, скулы, губы, но все это было покрыто морщинами и слоем пыли. Мешки залегли под глазами. Лицо давно потеряло свою привлекательность, оно было изуродовано теми метаморфозами, которые с ним произошли. Женщина молчала.
– Не пугайтесь, Кристина,– услышала я знакомый голос, – я могу вас познакомить. Это – Анна Ковалевская. Кристина, эта женщина – твоя мать.
Мне казалось, что в эту минуту меня сильно ударили по голове. Я враз потеряла способность говорить, видеть. Оглушительный звон, через уши проник в мою голову и прочно угнездился там. Я могла лишь невидящими глазами смотреть на эту женщину, что сидела передо мной.
Но постепенно ужас прошел и мне по– немногу начала возвращаться способность мыслить.
– Кристина, – снова этот спокойный голос, который я уже начинала ненавидеть, – вы можете поговорить с ней. Она сейчас ненадолго здесь.
В немом оцепенении я подняла на него голову. Он прислонясь к пыльному подоконнику в своем белоснежном костюме выжидающе смотрел то на меня, то на нее.
– Кто вы? – вдруг спросила женщина.
– Мое имя Кристина, – я уже могла говорить, это хорошо.– А как зовут вас?
– Меня зовут…зовут…о, черт, я же знала, как меня зовут.
– Вы – Анна, – ответила я.
– Да, возможно.
– Я шла мимо. Заглянула вот к вам. Мне скоро нужно идти. Меня ждут, но есть несколько минут. Поговорите со мной.
Женщина молча посмотрела в окно, я ловила каждое ее движение.
– Я не знаю, что тебе сказать. Я тут уже так давно. Здесь ничего не происходит.
– Но, вы ведь не всегда были одна. С вами рядом кто-то когда-то находился?
– Я не помню, может быть… а может быть и нет.
Я почувствовала, как горлу подступил комок.
– Но у вас ведь, наверное, были дети? Вы их помните?
– Дети, – повторила за мной она, – да, девочка, кажется. Но это не важно.
Я готова была разрыдаться.
– Но дети не могут быть не важны.
– Я не знаю, где она. Я видела ее лишь несколько… недолго.
– Почему?
– Она не была желанным ребенком. Она мне мешала. Не давала жить полной жизнью.
– И куда же она делась?
– У меня голова болит. Сильно. И мне нужно выпить, а выпить абсолютно нечего. У вас есть деньги.
Мои плечи затряслись, я больше не могла сдерживаться. Повернув голову к нему, я практически прокричала:
– Но мне говорили, что они осознают свои ошибки. Что просят за них прощения. А она… ей все равно.
– Да, Кристина, просить прощения можно за ошибки, которые ты понимаешь. Ни разу в жизни эта женщина не посчитала свой поступок ошибкой. Она не помнит, практически не помнит тебя даже теперь. Ты никогда не была ей нужна.
– Но как? – мой голос срывался.
– Она прожила свою жизнь в пьяном угаре, она умерла на улице, отравившись какой смесью, приняв ее за алкоголь. Одумайся, Кристина, тебя ждет вот такое существование, после того как Бальтазар бросит тебя.
– Нет, нет, нет…
Я буквально подскочила на месте, но женщина неожиданно резво ухватила меня за юбку:
– Девочка, дай мен немного денег, очень болит голова.
Неловко отпихнув ее, так что она повалилась обратно на кровать, я круто развернулась и собрав все силы, что у меня еще были буквально вылетела в дверь. Не замечая даже крыс под ногами, я выбежала на улицу и понеслась куда-то не разбирая дороги. По пути я кажется натыкалась на этих странных существ, которые когда-то были людьми, но сейчас я этого не замечала.
А потом моя нога попала в трещину между булыжниками. Я вскрикнула и повалилась на землю. Мне даже не хотелось вставать. Грудь раздирали рыдания. Так я не плакала ни разу в жизни. Я заметила, что он стоит рядом только тогда, когда он взял меня за руку и поднял на ноги.
– Это все, что я хотел вам показать. Давайте вернемся.
Я снова сидела в шезлонге, держа в руке бокал вина. И снова было солнце и тепло, и снова источая поразительные запахи цвел жасмин. Он стоял все также спиной ко мне. Такой же сильный и спокойный, словно бы никуда не сходил с этого места.
Поседев несколько минут, я вдруг прислонила бокал к губам и осушила его в несколько глотков.
– Так – то лучше, Кристина.
Когда ко мне вернулась способность говорить, я промолвила:
– Я
