Королевская кровь 11. Чужие боги - Ирина Владимировна Котова
– Я в порядке, мам, – Димка пошевелился, прерывая рассказ матери, как она закопала кастрюли у дома.
– Ты ж мой хороший, ну прости мамку дурную, – она звучно поцеловала его в щеку, потрепала по голове. Оглянулась на берег: там одна из молодых соседок пыталась справиться с двумя ревущими детьми, поднялась. – Ох, пойду я Верке помогу, сынок.
– Хорошего сына вырастила, Катька, – сказал ей кто-то из-за Димкиной спины.
– А то! – горделиво проговорила мама, на ходу доставая звонящий телефон и раздвигая людей как волнорез. – Алло, Леночка? Да-да, мы уже здесь. Все в порядке! Дмитро вас завтра обязательно заберет, конечно. Где? – она обернулась на Димку. – Сыночка, а мы где?
– Сорок километров от столицы, мам, – уныло ответил сыночка.
– Сорок километров от… – она снова повернулась и внимательно поинтересовалась: – А что ты тут делаешь, Дим?
– Отдыхаю, мам, – кривясь, объяснил Дмитро.
– А! – и волнорез продолжил свой путь, клятвенно обещая собеседнице, что чадо всех вытащит. Где-то в той стороне, на берегу озера, хлопотала и настоятельница храма, отламывая детям и их матерям куски пирога с большого противня. В дело пошли и караваи, выданные Дорофеей Ситникову.
Димка приподнялся на локтях, проверяя, не кружится ли голова, затем сел, повернулся – в двух шагах сидел осунувшийся Матвей и угрюмо пил прямо из огромной банки с молоком. Вокруг них по песку расплылся большой круг из почерневших восковых брызг, словно свечи взрывались – судя по застывшим потекам на одежде и лице Матвея, так оно и было.
А за спиной Ситникова белел шестиугольный храм: на трех ближних к друзьям стенах были выбиты окна, и крошка из оплавленного стекла лежала дорожками до воскового круга. Камни вокруг пустых рам потемнели, будто от сильного жара. Ситников допил до половины банки и протянул молоко Димке.
– Ты как? – шепотом поинтересовался Поляна, прежде чем сделать глоток.
– Тоже вырубился, когда Зеркало схлопываться начало и пришлось стабилизировать, – буркнул Ситников. – Думал, ты уже не вернешься, Димыч.
– Что с храмом? – так же тихо спросил Димка.
Матвей пожал широкими плечами.
– Когда я свечи выжал до капли, не успел закрыть канал подпитки, и, похоже, его перебросило на алтарь. А там силища – я чуть не задохнулся. Если бы не настоятельница Ксения, тоже бы взорвался, как та свеча. Прибежала, успела перекрыть, я от отдачи и рухнул.
Поляна огляделся вокруг.
– Что делать будем? – проговорил он тоскливо.
– Сдаваться, – ответил Ситников, неспешно поднимаясь. – Твоим-то мы ключи дадим, а куда остальных девать? Детей, – он кивнул на орущего годовалого ребенка, которому сердобольная матушка Ксения совала кусок пирога, – кормить надо, всех их обустраивать. Просто на автобус не посадишь. Нужно через командиров решать. Не вести же всех к Дорофее.
– В Менске еще больше сотни человек ждут, – тяжело проговорил Димка, тоже вставая. – Я обещал, что завтра вернусь.
Матвей посмотрел на него и вздохнул.
– Я бы тоже пообещал, – гулко поддержал он. – Но теперь, Димыч, нам хана.
– Господа маги, так что мне, – пробасил остановившийся рядом староста, растерянный, пожилой, лысоватый, мнущий кепку, – что с людьми-то делать? На постой-то мне никак их не взять!
– Ай, Миша, – пожурила подошедшая настоятельница, – ты как вчера во главе деревни стал. Звони администрации, в полицию опять же, девчат с детьми определят куда надо. А пока по домам разберем, уж примем, пока не помогут. Примем ведь? – она повысила голос.
– Примем, – откликнулось ей несколько деревенских.
Димка откашлялся.
– Не надо в администрацию, – попросил он твердо. – И полицию. У меня… дядя военный у… прабабушки на хуторе тоже гостит. Мы сейчас сходим и приведем помощь. И спасибо вам, матушка Ксения. Храм мы отремонтируем… все возместим… может, не сразу…
– Я в этом уверена, – без сомнений кивнула настоятельница. – Мальчики вы хорошие, намерения благие, а что чуть не погибли, так я слышала, ваша прабабушка хорошо мозги на место ставит. Раз не надо, так не надо. Не будем звонить, Миша?
– Так нет, нет, – забормотал староста. Понятно было, кто на самом деле управляет деревней.
– Вы только покормите их пока, – попросил заботливый Матвей, с сочувствием оглядываясь на очередной детский плач. Пирога на сорок человек очевидно оказалось мало.
– Обязательно, сын мой, обязательно, – подмигнула ему веселая настоятельница. – Идите и передавайте привет вашей прабабушке. Давненько она в храм не захаживала.
Мама Димки рвалась остаться помогать, но тут неожиданно твердо вступил отец – и они уехали в город, прихватив с собой молодую соседку Верку с двумя детьми. Остальных беженцев деревенские разобрали по домам. А Дмитро и Матвей, проводив родителей, направились к командирам за помощью и заслуженным разбором полетов.
– Самоуправство. Риск основным заданием, Ситников, – командир сводного гвардейско-агентского отряда майор Вершинин раздраженно ходил туда-сюда по пустому и гулкому залу Управления в бункере, а друзья стояли перед ним, вытянувшись. Этому немало способствовал острый взгляд Дорофеи Ивановны, которая сидела за спиной майора, чинно сложив руки на коленях. – Поляна! Вы, лично вы, были включены в группу охраны авансом. Полковник Тандаджи крайне сомневался в вашей способности к дисциплине и оказался прав. Напомните, что в Уставе говорится об осуществлении самостоятельных операций в районе боевых действий?
– Запрещено, – отозвался Дмитро уныло. – Но в случае чрезвычайной ситуации…
– У нас везде чрезвычайная ситуация! – Вершинин, из аристократической семьи, стройный, щеголеватый, с длинным лицом, никогда не повышал голос. До сегодняшнего случая. – Вы обязаны были согласовать это со мной и командиром гвардии. Мы бы связались с Зеленым крылом, там оценили бы риски и выдали заключение. И что мы имеем? Поляна, вы один из сильнейших магов в нескольких поколениях. Вы представляете, что бы было, если бы иномирянам удалось захватить вас обессиленным? Понимаете, что на любого человека можно найти способы воздействия?
Дмитро мрачно молчал. Вершинин прошелся туда-обратно и остановился.
– Ситников, так как вы незаменимы, остаетесь здесь. И я даже не могу нагрузить вас штрафными дежурствами, ибо это может помешать… делу. Хотя вы и сами с этим прекрасно справляетесь!
– Когда я ходил в Тафию, я хорошо потом спал, – пробасил Матвей твердо. – Ничего не помешало, даже наоборот. Я бы не стал, если бы не знал об этом…
Вершинин остановил его взглядом.
– Детский лепет, Ситников. Вы себя-то слышите? Вам сколько лет? Впредь я запрещаю вам выходить за пределы хутора. На вас повесят маячок.
– В Березовой надо женщин с детьми разместить и накормить, – добавил Матвей, словно не слыша его.
– Уж без вас все решили, – проскрипела Дорофея Ивановна. – Позвонил кто надо. Бестолочи.
Майор Вершинин чуть скривился – его натура не терпела простонародного осуждения. Но к хозяйке повернуться не решился, и она едва заметно усмехнулась, словно видя его насквозь.
– Поляна, – продолжил он, – вы отстраняетесь
