Дыхание снега и пепла - Диана Гэблдон
Он совсем по-детски утер нос рукавом.
— Вот как, — протянула Брианна. Ей не хотелось расспрашивать дальше, не хотелось продлевать внезапно возникшую близость.
— Он снится мне с самого детства. Что я тону. — Обычно грубый, уверенный, голос Боннета чуть дрожал. — Море идет на меня, а я не могу шевельнуть и пальцем. Прилив поднимается все выше, а я лежу, не в силах шелохнуться. Знаю, что мне конец, — и ничего не могу поделать.
Его пальцы судорожно вцепились в простыню.
— Вода серая, грязная, в ней плавает мусор. Враги ждут, когда море сделает свое дело, а потом расходятся по делам.
В его голосе звучал неподдельный страх. Брианна разрывалась между желанием отодвинуться к краю и потребностью утешать и успокаивать.
— Это просто сон, — сказала она наконец, глядя в палубные доски над головой. Если бы и это тоже был сон!
— Нет, — прошептал Боннет еле слышно. — Нет, меня зовет само море, слышишь?
Он перекатился на бок и крепко прижал ее к себе. Брианна охнула, с ужасом почувствовав, что в нее уперся Леруа, и замерла. Из-за пережитого страха Боннет мог легко забыть о зароке не спать с беременными…
— Шшш, — прошипела она и уложила его голову себе на плечо. — Тише, тише. Это всего-навсего дурной сон. Все будет хорошо. Они тебя не тронут, я не позволю. Тише.
Она гладила его по спине, закрыв глаза и представляя себе Джемми. Они вдвоем в комнате, там неярко горит камин, маленький Джемми свернулся в ее объятиях, он пахнет детством, у него такие мягкие волосы…
— Ты не утонешь, я обещаю. Я никому не дам тебя в обиду.
Она твердила это снова и снова. Постепенно дыхание Боннета успокоилось, хватка ослабла. Пират уснул. Брианна еще долго бормотала успокаивающие слова, которые поглощала вода, что плескалась за бортом. Она обращалась не к мужчине, лежавшему рядом, а к маленькому мальчику.
— Ты не утонешь, я обещаю.
Глава 106
Встреча
Роджер остановился и утер пот, застилавший глаза. Он обвязал голову платком, но влажность в затопленном приливом лесу была слишком высокой, платок давно промок насквозь.
После разговора в гостиничном баре все представлялось легко осуществимым — они найдут Боннета. Поиск сузился от миллиона возможных мест до одной-единственной песчаной отмели. Разыскать здесь пирата не составит труда, так ведь? Увы, на месте перспектива изменилась. Остров был узким, но длинным — несколько миль в длину, к тому же он зарос лесом, а вдоль линии побережья таились мели и водовороты.
Капитан нанятой ими рыбацкой лодки доставил их вовремя; еще два дня они кружили вокруг проклятого места, искали, где можно причалить, и высматривали дом пирата или стадо диких лошадей, однако ничего не обнаружили.
Джейми всю дорогу выворачивало наизнанку — Клэр не захватила иголок для акупунктуры, ей не пришло в голову, что они понадобятся. Джейми устал постоянно сидеть у борта и настоял на том, что высадится — обойдет остров, посмотрит, что да как. Велел вернуться за ним на закате.
— А если ты столкнешься с Боннетом? — допытывалась Клэр, когда Джейми сказал, что пойдет один.
— Лучше уж удирать от Боннета, чем кишки терзать на вертлявой посудине. А ты, саксоночка, присматривай за этим уб… за капитаном, чтобы не вздумал без нас отчалить.
Его отвезли в шлюпке на берег и смотрели вслед, пока он не исчез в зарослях.
Очередной бессмысленно потраченный день. Суденышко ходило туда-сюда вдоль побережья, но с борта они не заметили ничего, кроме горстки ветхих рыбацких хижин. Похоже, Джейми был прав, что настоял на высадке.
— Видишь вон те дома? — Йен указал на жалкие лачуги на берегу.
— Если их можно назвать домами…
Роджер поднес руку ко лбу и пригляделся. Кажется, внутри никого.
— Если рыбаки оттуда выходят в море, мы сможем причалить. Давай порасспросим, может, чего расскажут.
Клэр проводила их сердитым взглядом. Расспросы ничего не дали. В поселении им встретилось всего несколько детей и женщин, при упоминании о Боннете они расползлись по домам и спрятались, как моллюски в песок.
Теперь, чувствуя под ногами твердую почву, Йену с Роджером меньше всего хотелось признавать поражение и возвращаться на лодку ни с чем.
— Давай осмотримся, — предложил Йен, задумчиво глядя на освещенный солнцем лес. — Пойдем порознь и наискось. — Он начертил на песке несколько крестиков. — Так обойдем больше. После каждого захода встречаемся на побережье, кто первым придет, ждет второго.
Роджер кивнул. Он махнул на прощание в сторону лодки, на которой маячила одинокая фигурка, и углубился в лес.
Под сенью сосен было душно и тихо. Роджер с трудом пробирался сквозь заросли — цеплялся за лианы, увязал в песке. Близ побережья идти было легче. Лес редел, на пути все больше попадались травяные островки, кишевшие мелкими крабами. Они в панике разбегались, но все равно под ногами то и дело раздавался хруст панцирей.
Бродить в зарослях было легче, чем сидеть сложа руки. Так Роджер хоть что-то делал, чтобы спасти Бри, хотя и не мог сказать наверняка, что они ищут. Он не знал, здесь ли его жена. Привез ли Боннет ее на остров или они прибудут через день-два, как сказала Эпзиба?
Несмотря на тревогу, духоту и тучи насекомых — твари не жалили, но лезли в глаза и нос, — Роджер не сдержал улыбку при мысли о Манфреде. Он молился о его возвращении с тех пор, как тот сбежал из Риджа. Вряд ли Уте Макгилливрей просила Господа о том, чтобы сын вернулся, обнимая бывшую проститутку, но Его пути неисповедимы.
Боже милосердный, пусть с ней все будет хорошо. Верни ее мне, пожалуйста.
Перевалило за полдень. Одежда Роджера насквозь вымокла от пота. Он вышел на берег, изрытый обмелевшей протокой, будто швейцарский сыр с дырками. Обходить было далеко, и Роджер ступил в воду. Протока оказалась глубже, чем он думал. Роджер ушел в воду по шею и проплыл несколько футов, прежде чем вновь обрел дно под ногами.
Канал сужался, воды в нем оставалось не больше чем на фут. Вскоре протока превратилась в маленький ручеек. Роджер нырнул под низкий свод из сплетенных ветвей дуба и сосны. И застыл.
Четыре черных каменных столба в тени деревьев. Один, покосившись, стоял в ручье, второй, покрытый резными символами, значения которых Роджер не знал, — на берегу. Он похолодел, будто столбы были живыми существами, которые вот-вот обернутся, заслышав его шаги.
Тишина. Странная, ненормальная тишина. Даже насекомые больше не донимали. Наверняка именно этот круг описывал
