Жених из гроба - Оксана Олеговна Заугольная
Я больше размышляла о том, как не сорваться и не начать лазить по склепу в поисках интересненького. Боюсь, объяснить это хозяевам будет непросто.
Тем временем тётки, имён которых я не знала, еле слышно обсудили что-то, и та, что побойчее, заявила:
— Мы идём с вами! Нельзя оставлять девушку наедине с мужчинами.
— Обе идиотки, — заклеймила родственниц мужа Арриена. — Я уже буду с вами!
Это я уже никак комментировать не стала, ведь после присоединения к нашему отряду Остия всё остальное уже было небольшими накладками.
К сожалению, я понятия не имела, что делали все остальные. Спали? Продолжали искать слуг? Ели моё остывшее жаркое?
Как бы то ни было, мне никто не встретился по дороге. Мы шли в полном молчании. Я впереди с лопатой и ножом, за мной Даррен и Бриен, старающиеся идти на одинаковом расстоянии от меня. Из-за этого на узких лестницах и тропинке они толкались и злобно пыхтели. Затем шёл Остий, за ним уже две тётушки. Остий и одна из тётушек тащили свечи, которыми слабо освещали нашу дорогу.
Наверное, со стороны мы выглядели шедеврально, но наблюдать за нами почти в полночь было некому.
Я даже расстроилась, что дошли мы до склепа так быстро. Склеп был расположен прямо в саду (я очередной раз подумала, что правильно оценила семейство Гастионов как психов), и из усадьбы его не было видно из-за разросшихся деревьев.
Был он массивным, из серого камня, крыша его уже поросла мхом, а сквозь полуразрушившийся камень у левой стенки прорастал какой-то нахальный куст. Я открыла тяжёлую дверь, для чего мне пришлось положить нож.
Я ждала, что привычно пахнет холодом и сыростью, но на меня потянуло… луком?
— Арриена, показывайте свой гроб, надеюсь, в ней с вами никто не спит, — громко произнесла я, надеясь, что прятавшиеся там люди догадаются разбежаться по углам.
А так у меня было много вопросов к Гастионам. Серьёзно? Не проверить усыпальницу? Это же самое логичное место, где можно спрятаться!
Подождав немного для верности, я очень медленно подняла нож, взяла лопату поудобнее и начала спускаться. Моё привычное к темноте зрение немедленно перестроилось, и я видела замерших по углам людей и обалдевших от такой многолюдности призраков.
А ещё у меня снова чесались ладони — верный признак того, что под этим склепом ещё много захоронений и не всех мертвецов устраивало их положение. Кому-то дуло на поверхности, а кого-то не устраивало быть глубоко под землёй. Лишь бы никто не возжелал стоять прямо над чужой могилой, а то в моём списке чудиков и такие бывали.
К счастью, сейчас меня буквально волокла за собой Арриена. Она шикала на высунувшихся призраков, пыталась подтолкнуть меня — в общем, отвлекаться на других и рассматривать всё вокруг было некогда.
А посмотреть была на что. Если бы до этого момента я не успела проникнуться величием и мощью семьи Гастионов, то сейчас было самое время. Усыпальница была рассчитана на среднюю армию или небольшой городок. Снаружи было просто массивной строение, но внутри оно уходило под землю и раскидывалось там на площадь, не слишком сильно отличающуюся от площади сада, и только под самим зданием был, видимо, фундамент самого особняка, и стройные ряды каменных гробниц в этом месте ставали хаотичными кучками, чтобы снова стать стройно за этим препятствием.
Похоже, у Гастионов и впрямь было что-то с головой. Ведь в этой усыпальнице можно было спрятать всё! И слуг вместе со служанками, любовников и любовниц, моего упыря, беглую старушку-медиума. Зачем вообще было искать где-то ещё? Нужно было просто спуститься под землю!
Я даже передумала выходить замуж за Бриена. Очередной раз.
Но тем не менее, разглядывать всё это великолепие мне было некогда — Арриена подвела меня к нужному гробу.
Несколько минут у меня ещё было, поэтому я убедилась, что плиту над останками бывшей хозяйки дома никто не сдвигал, а имя написано именно её. Даррен может сколько угодно считать меня глупенькой клептоманкой, но я очень серьёзно отношусь к мёртвым и тому, что с ними происходит после смерти. И помочь обрести возможность общаться с семьёй какому-нибудь семиюродному дядьке не собиралась, как и скрещивать Арриену с какой-нибудь служанкой, спрятавшейся в её гробу.
Убедившись, что всё готово к ритуалу, я начертила мелом нужные знаки, указала Арриене её место на могильной плите, потом щедро посыпала пеплом от гроба висельника всю поверхность плиты.
Надо сказать, что гроб висельника штука труднодобываемая. Вешаться люди в Калегосии не любили, а если уж вешались, то хоронили их за пределами кладбищ и поди ещё найди. Но если найдёшь или заранее озаботишься узнать о том, кто собирается повеситься, то надо успевать. Гробом висельника считается любой гроб, в котором тот был закопан и провёл хоть одну лунную ночь под землёй. Лопата, десяток дешёвых гробов и знакомый висельник — вот и всё, что нужно для редкого, но нужного ингредиента!
В общем, в моей шляпе было и такое.
Теперь же оставалось самое неприятное. Кровь. Я сняла туфлю, чулок и поставила ногу на плиту. Юбки мои задрались до колена, отчего не только Гастионы, но и некоторые неясные тени прячущихся среди гробов рефлекторно шагнули поближе.
— Куда⁈ — возмущённо прикрикнула я. — Сейчас кровища хлынет, а вы лезете!
— Зачем ногу резать! Всегда руку режут! — возмутился Даррен.
Поборник правил. Заучка.
— Руку режут, потому что привыкли руки резать, — пояснила я, выбирая подходящее место. Вот знаю, что залечу быстро, даже сама, без лечилки! А всё равно категорически не хочется. — На платье кровь затечёт, поди ещё отстирай, а если плохо идти будет? А если отбиваться от кого с раной? А если поврежу нерв какой важный?
— Всё-всё, — замахал на меня руками Даррен. — Мы поняли!
Сам он при этом встал так, чтобы закрывать меня спиной от взглядов Бриена и Остия.
Мне, впрочем, до этого не было никакого дела. Ножки у меня ровные, красивые — стыдиться нечего.
И я полоснула ножом.
Больно-то как! Каждый раз как в первый, и никак не привыкну! Кровь, конечно, не хлынула, я резала там, где из крупных сосудов только те, что с
