Мархарат. Свидание с демоном - Майя Марук
— Говорят, это признак того, что ты не ведьма и не нечисть, если можешь войти в хату без разрешения. В общем, если замков не висит, можно заходить.
— А когда вы были, замков не висело?
— Нет. Только скотина в загоне орала не доенная. Вот я и подумала, что может, хозяйке помощь нужна. Хотя рано было. Коров пастухи еще не вернули. Значит, утром уже никого дома не было.
— Странно. Очень странно.
— Так иногда делают, когда уезжают ненадолго.
— Я был у них час назад. На двери висит замок. Я поэтому и спросить хотел, не сказали ли вам хозяева, куда собираются.
— Нет. Я их не видела.
Маг кивнул. Больше разговаривать было не о чем, но мужчина не спешил уходить. А я опасалась его прогонять. Хотя очень хотелось. Успокаивала себя тем, что он хотя бы хорош собой. Чистая одежда, гладко выбритое лицо, зубы белые, волосы чистые. Как образцовый персонаж женского фэнтези. Еще и маг. Еще и говорит хорошо. Грамотно. Без деревенского говора, к которому я до сих пор не привыкла и вульгарных словечек. Но все равно, он мне не нравился. Возможно, все дело было в том, что я знала о вражде магов и ведьм. И роли его предков в истреблении Древних. Хотя, столько воды с тех времен утекло. Да и ко мне это никакого отношения не имело.
— Забор поправить надо. — Вдруг он прервал молчание. — Я могу помочь.
— Это лишнее. — Я показала на его нежные, аристократичные руки. — Завтра попрошу Старосту выделить кого-нибудь рукастого в помощь.
— Я могу поставить защиту.
— Я хорошо зарабатываю, но не настолько, чтобы пользоваться услугами придворных магов. В конце седьмицы будут ковены по деревням ходить. Ведьмы и нарисуют руны.
— Я предлагал помощь, а не услугу. — Мужчина понизил голос и кажется, прочитал про себя заклинание обольщения.
По крайней мере, ощущение того, что он стал как-то симпатичнее и безопаснее закралось в голову.
— Моя матушка говорила, что не стоит принимать помощь, которую не сможешь оплатить.
Мужчина засмеялся. Вязкий флер обаяния тут же растворился в воздухе и гость поднялся на ноги.
— Вы, Пана, удивительная девица. Не знаю, кем вы были до того, как попали в наши края, но полагаю, что не самогонщицей.
— Прошлое не вернуть.
— Я возвращаюсь в замок. Если что-то будет нужно, вы всегда можете обратиться за помощью.
С этими словами он вышел прочь. Я несколько минут стояла неподвижно, ждала, когда с улицы донесется характерный скрип калитки.
— Ушел. — Сообщил Нафаня.
— Отлично. — Выдохнула я.
— Ничего хорошего. У нас в сарае Гала.
— Гала?!
Глава 22
Как и говорил Нафаня, Гала пряталась в сарае. Девушку я нашла рядом с растерянной Зорькой. Корова смотрела на незваную соседку, и не знала, то ли ей возмущаться, то ли пожалеть бледную дуреху.
В тусклом свете свечи, Гала выглядела хуже, чем днем. Щеки впали, под глазами залегли даже не синяки, а серые впадины. Кажется, она иссыхала быстрее, чем я думала.
— Ты зачем сюда пришла? — Спросила тихо, чтобы ее не испугать.
Если честно, то лишние проблемы мне были не нужны. Тем более, сейчас. Тем более, пока здесь таскается маг. Но и выгонять ее в планах не было. Жалко.
— Некуда больше. — Всхлипнула будущая мать. — Как я монстра растить буду?
— Никак. — Я села рядом с ней. — Матери упырей не выживали еще.
— Что? — Она испуганно всхлипнула.
— Что слышала. — Собственный голос звучал настолько обреченно и безразлично, что самой стало не по себе. — Твой ребенок тебя убивает.
— Я умру? Мара меня заберет?
— Не знаю, кто тебя заберет. И когда, тоже не знаю. Ты идти можешь?
Девушка кивнула. Не в сарае же ее оставлять. Да и Зорька посторонних в своих владениях не любила.
— Ты ела? — Спросила гостью, когда мы вошли в светлицу.
— Нет. Не могу. Ничего не лезет.
— Давно так?
— Четыре седьмицы.
Нафаня на Галу смотрел с откровенной жалостью и растерянностью. Как и я, домовой понятия не имел, что с этим всем делать. Вдобавок ко всему, мы оба понимали, что так или иначе, ребенок выживет. Вылезет из этого измученного тела, и как любой другой зверь будет стремиться жить. Его нужно будет убить. Но я этого точно сделать не смогу.
— Ясно.
Я села на лавку и посмотрела на нож. В остром лезвии отражалось пламя свечи.
— Зачем из дома ушла?
— А если я в упыря превращусь? Там мамка, папа, братики. Если я их… — Гала заплакала.
Ну — ну, свою родню опасности подвергать нельзя, а меня можно. Я конечно понимала, что Гала сама в упыря не превратиться, и вряд ли в таком состоянии сможет со мной хоть что-то сделать, но все равно было неприятно.
— Пана, я не хочу, не хочу помирать.
Она закрыла лицо ладонями и заплакала. Меня эти слезы только раздражали. Раздражала чужая слабость и растерянность. Ну и ощущение того, что я какого-то черта должна решить чужую проблему. А если решить не получится, то мучиться чувством вины. Если удастся выжить.
— Никто не хочет. Не разводи сырость.
Она пыталась успокоиться. Я пыталась понять, куда ее уложить. Домой девица явно возвращаться не собиралась.
— Пана, можно я сегодня у тебя останусь. А завтра пойду.
— И куда ты завтра пойдешь?
Она потупила глаза в пол. Потому что мы обе знали, что никуда девка из этого дома не выйдет. Или побоится, или просто не сможет. Я снова посмотрела на нож, предательски сверкающий в тусклом освещении.
— Ляжешь на печь. — Глаза Галы удивленно расширились. — Сейчас сделаю тебе отвар, должно будет легче стать.
Девушка облегченно кивнула. Я достала из старого сундука старый матрасик, подушку и одеяло. Выдала в руки гостьи и сказала самой стелить. А сама взяла нож и пошла в маленькую кладовую, где лежала непотрошеная тушка утки.
— И что ты удумала? — Нафаня тут же материализовался рядом.
— Сам не видишь?
— Вижу. Дурью маемся. Она уже не живет. Лучше демона позови.
— Как? — Прошипела я. — Стать по среди избы и на алтаре голой сплясать? Или за грань сходить?
Нафаня недовольно фыркнул и взял со стены кружку. Я ненавидела покупать непотрошеную птицу, из-за огромного количества крови в местной дичи. Впрочем, в прошлой жизни я птицу вообще никогда не потрошила, ограничивалась той, которая лежала разделанная в аккуратных лотках.
Одно неловкое движение ножом, и струйка бурой крови побежала по руке. Нафаня моментально подставил кружку, чтобы не испачкать пол.
— Ты же знаешь, что это попадет в желудок?
— Ну мы же не
