Первая красавица двора - Оксана Зиентек
«Ох, Славка!» - голос княгини ворвался посреди танца, словно она сама вдруг волшебным образом очутилась посреди бального зала в Люнборге. – «Тебя к заксам по делу посылали, а не хвостом крутить!». Слава оглянулась на голос, чтобы увидеть княгиню, когда вдруг заметила, что ее кавалер – сам молодой король. Вот они сошлись в очередном па, но вместо того, чтобы чинно разойтись и продолжить танец, Генрих потянул Славу на себя, пытаясь обнять. «Не здесь же! Не при всех! А как же Либуше?!» - захотелось закричать Славе. Она дернулась и вдруг проснулась.
Никакого дворца не было. И приема тоже не было. И, понятное дело, не было рядом с ней никакого короля. Только муж – граф Удо – озадачено смотрел на перепуганную жену. - Зилли, что случилось? – Наконец-то подобрал слова он. - Ничего. – Слава оглянулась и уже более уверенно добавила. – Точно, ничего. Просто, приснилось всякое. С непривычки, наверное.
Она оглядела мужа, себя и, смутившись, повыше натянула одеяло. - Да... – Немного невпопад ответил граф. – Скажите, а раньше почему вы меня не боялись? - А должна? – Ничего умнее Слава в этот момент не придумала. - Нет... наверное. – Удо пожал плечами. В отличие от Славы, его, похоже, нагота совсем не смущала. – Но говорят, что некоторые юные девы боятся своих мужей. - Наверное, у этих дев – другие мужья... – Резонно заметила Слава. И замолчала, на всякий случай, решив не добавлять: «И другие подруги». Мало ли, вдруг обидится за подобный намек. В семейные дела своих подданных короли предпочитали не вмешиваться. Но вот дать понять особо ретивым, что Ее Величество огорчена, когда обижают кого-то из ее доверенных дам, - это было бы вполне в духе Генриха.
Понял ли граф недосказанность или нет, Слава решила даже не задумываться об этом. Вчера у них с мужем случился замечательный вечер, сегодня – странное утро. Самое лучшее, что, по мнению Славы, можно было сейчас сделать, это подождать, каким будет день. А день, судя по вчерашним оговоркам мужа, обещал быть хлопотным. Вот и сейчас, несмотря на раннее утро, граф уже встал, потянулся, являя себя супруге во всей красе, и позвонил слуге. - Отдыхайте, Зилли. – Сказал он, как показалось Славе, с легкой ноткой разочарования. Наверное, сожалел, что не может просто остаться валяться в постели, как она. – Я распоряжусь, чтобы вас не тревожили. - Но...
Отдыхать – это, конечно, прекрасно. Что бы там не рассказывал вчера граф о том, что «усталость надо выгонять из тела», никуда она вчера не делась. Разве что, тянуло сегодня утром не в тех местах, где вчера вечером. Но, в целом, Слава и сама была рада возможности никуда не бежать и не ехать сегодня. - ? - Но, наверное, мне тоже надо что-то делать? Я же хозяйка, вроде...
Граф Удо на миг задумался. - Ну, в общем, да. Вы вполне в своем праве. Только, Зилли, я честно говоря, не знаю, что можно сделать со старым домом за два дня. - А как же плотник? – Не удержалась от лукавой подколки. - Плотник – это святое! – Пафосно подтвердил граф, чье настроение, похоже, заметно улучшилось.
Странный он какой-то, заметила Слава про себя. Похоже, не только она все время пытается найти двойное дно в его словах, подспудно ожидая подвоха. ***
Камердинера, который по зову графа примчался с горячей водой и свежими полотенцами, Удо выслал искать свободную комнату. - ...Любую, можно не совсем жилую. Главное, чтобы мы Ее Сиятельству не мешали. - Но... Ваше Сиятельство, вода же остынет! - А ты поменьше горничным глазки строй. – Удо усмехнулся абсурдности самой ситуации. Как в доме, где от силы было десяток комнат, часть из которых – жилые, вообще можно что-то долго искать? Во дворце люди не потеряться ухитряются.
На самом деле, с горничными Удо погорячился. Уже через пару минут после того, как камердинер ушел, оставив воду стоять на столике, две расторопные девицы шустро открыли одну из боковых комнат. Наскоро натянув штаны и накинув рубашку, граф наблюдал, как его камердинер раздает команды. «Похоже, недосмотрел я в парне скрытый талант» - посмеивался Удо. – «Такой капрал пропадает!».
Понятное дело, быстро привести в порядок помещение, в котором никто не жил годами, не под силу даже самым старательным горничным. Но, под чутким руководством камердинера, девицы быстро стянули чехол с одного из кресел, до блеска натерли маленький столик и открыли окна, впуская в комнату летний рассвет. В остальном, надо признать, совсем уж запущенным помещение не было. - Присаживайтесь, Ваше Сиятельство! – Картинно склонился в поклоне камердинер, взмахивая белоснежным полотенцем. – Сейчас девицы тихонечко перенесут воду и мыло, и можно начинать. Зеркала вот только нет... - Я тебе доверяю. – Успокоил его Удо. Настроение не сказать, чтобы стало совсем безоблачным, но заметно улучшилось. Так всегда бывало, когда доводилось наблюдать за людьми, знающими свое дело. - Ваше Сиятельство! - Пожалуйте, Ваше Сиятельство!
Вода и мыло тоже не заставили себя долго ждать. - А что это за комната, красавицы? – Удо, к своему стыду совершенно не смог вспомнить эту комнату. А ведь, вроде, и бывал в доме от случая к случаю. - Так... Дамская она, Ваше Сиятельство. – Ответила старшая из девиц. Было заметно, как она смущается, пытаясь подобрать точные слова. - Какая-какая? – Не понял граф. - Да дамская же. Ну, для нас в доме мастерская есть, - Пояснила вторая девица, помоложе и, видно, побойчее. – А это – для дам. Вышивать там, на коклюшках плести... Чего душа пожелает. Тутой-вон и света много, одни окна кругом.
И правда, комнатка при ближайшем рассмотрении оказалась крохотной, угловой. Зато три окна (два – с одной стороны, и одно – с другой) занимали почти половину стен. Должно быть, в ясный день здесь все было залито светом. - А почему супруга управляющего ею не пользуется? - А почтенная фру – она с нами, в мастерской. – Ответила за товарку старшая девица. – Говорит, холодно тут зимой, сквозит. И неча зазря хозяйские дрова переводить. - Похвально. – Граф хотел еще кое-что добавить, но камердинер уже закончил взбивать мыло в пену и всем своим видом показывал, что готов начать бритье хоть прямо сейчас. Девицы, поняв, что в их услугах больше не нуждаются, тоже
