Мама для наследного принца. Три шанса попаданки - Екатерина Руслановна Кариди
Тем более что они уже добрались да покоев императрицы-матери. Двое в черном проникли внутрь первыми. Два взмаха мечами, и две доверенные служанки императрицы-матери, бросившиеся закрыть ее собой, упали, заливаясь кровью.
Старая Чжао застыла, вцепившись скрюченными, словно когти хищной птицы, пальцами в подлокотники своего трона, и прошипела:
— Ньян Ху, ты не посмеешь!
Страх и ненависть горели в ее взгляде, но гораздо больше было страха.
— Хочешь знать, что я посмею? — Ньян Ху шагнул к ней.
Императрица-мать сильно сдала, щеки ввалились, кожа пожелтела, куда девалась красота? Она была похожа на старую крысу.
Жалкая. Император не зашел к матери, когда вернул себе власть. Это могло значить только одно — императрицу Чжао ждет ссылка в холодный дворец. Джиао хмыкнула про себя, вспомнив, как та пригрозила ей, что убьет. Сейчас настало время возмездия.
Благоприятное время.
Джиао вышла вперед и отвесила императрице-матери оскорбительно короткий поклон.
— Наложница приветствует вдовствующую императрицу.
— Что тебе нужно, недостойная, — Чжао оскалилась.
— О, государыня, — еще один короткий поклон. — Мне всего лишь нужно попасть в тайный ход, ведущий в покои императора.
Вдовствующая императрица уставилась на нее, а Джиао сказала:
— Государыня, поторопитесь. Вопрос жизни и смерти. Вашей в том числе.
— Если ты будешь с нами, сохранишь свое положение, — проговорил Ньян Ху.
Старая Чжао была умна, несколько мгновений смотрела на них, потом молча встала со своего трона и отошла в сторону. В следующую же секунду туда кинулись воины Ньян Ху, сдвинули трон в сторону, за ним открывался узкий потайной проем.
— Это здесь? — спросил отец.
Джиао кивнула. Именно этот ход вел прямо в спальню императора, она хорошо его помнила.
— Вперед! — скомандовал Ньян Ху.
Первыми туда бесшумно ушли воины в черном, затем он сам, а жестко схватил за руку и потащил с собой. Джиао не ожидала, но не решилась даже пикнуть, пока они двигались по этому узкому тоннелю. Когда они приблизились к входу в императорскую спальню, Ньян Ху подал знак, все застыли.
Он подтянул Джиао к себе и едва слышно процедил в ухо:
— Пойдешь первой. Отвлечешь его.
И вытолкнул ее вперед.
* * *
Гуауэй проснулся от шороха. Мгновенно сел на ложе, прислушиваясь, ему показалось, что-то скрипнуло. Рука потянулась к кинжалу под подушкой, он беззвучно подался назад, скрываясь за занавесом.
Но вот в комнату крадучись скользнула наложница Джиао.
Ее здесь быть не должно, это император понимал четко. Наложница должна была сейчас сидеть под стражей в своих покоях и ожидать решения своей участи. А раз Джиао здесь, значит, в его дворце что-то очень и очень неладно.
Насколько все плохо, представить было сложно.
Гуауэй затаился и не дыша наблюдал, как наложница движется по комнате. А сам в уме прикидывал, кто предал его? Мать? Ведь тайный ход в его спальню был из ее покоев? Предала или убита — неважно. Важно другое. Сможет он этим путем уйти или нет. Оставался еще один тайный ход, известный только ему, Гуауэй приказал пробить его в покои Лоан. Сейчас надо было понять, каким ходом воспользовались.
Сон слетел, словно и не бывало, мыслил он в этот момент необычайно четко. Не спускал глаз с девушки, а сам лихорадочно выстраивал план действий.
Да, был еще один ход, он вел в тайное хранилище. Но чтобы уйти через него, надо прежде попасть в кабинет. А для этого придется пересечь открытый простреливаемый участок.
— Мой государь, — Джиао опустилась на колени у его ложа и тихо позвала, заламывая руки. — Все, что вам сказали обо мне ложь! Позвольте мне привести доказательства, и вы сами поймете это. А если не поверите и все же сочтете меня виновной, я сама убью себя. Мой император, наложница на все готова из любви к вам!
Слезы в ее глазах были натуральные, и голос дрожал от волнения, так, словно она говорила искренне. И крохотный кинжальчик, что она вытащила из прически и поднесла к своему горлу, даже окрасился капелькой крови. Все было правдиво.
Только одну ошибку допустила Джиао. Взгляд, который она бросила назад.
Гуауэй мгновенно все понял.
Ход из покоев матери. Нападения надо ждать оттуда.
И потому как только заметил движение, он не медлил. Мгновенно перехватил Джиао, развернул спиной к себе и закрылся ею как живым щитом. И вовремя. Метательные ножи и сюрикены, нацеленные на него, полетели в нее. Она даже вскрикнуть не успела, захлебнулась кровью.
А в императорскую спальню влетели воины дома Ньян, и сейчас выход у императора был только один — бежать. Но куда? Доли мгновения на размышление.
Выхода было два. Предпочтительнее тот, что вел в тайное хранилище, император уже уходил им однажды, когда спасался от Гу Лао. Но до кабинета добраться было сложнее, это решило все. Гуауэй, по-прежнему закрываясь телом Джиао, бросился туда.
Этот ход тоже был хорош.
Хотя бы потому, что по его тайному приказу там установили толстую металлическую дверь и надежные стальные засовы. Едва ворвавшись туда, Гуауэя прежде всего запер дверь изнутри. Потом спокойно отбросил в сторону труп Джиао. Отряхнул одежду и направился в покои императрицы Лоан. Усмехнувшись, что жена оказала ему еще одну услугу.
Однако там его ждал сюрприз. Как только император вышел в спальню Лоан, перед ним возникли три темные фигуры, в которых он узнал теней семьи Гу.
Глава 19
Это было хорошо. Неожиданно хорошо в данной ситуации! В такой момент, когда во дворце переворот, было бы очень кстати иметь Лоан в союзниках. Выглядеть в глазах совета спасителем — идеально. Ему еще нужно уничтожить семью Ньян, Тут даже ничего не нужно придумывать, Ньян Ху подослал убийц прямо в его спальню в тот момент, когда он находился там с наложницей. Вопиющее преступление, наложница убита. Твердолобые идиоты из совета примут его сторону.
Мысль пронеслась мгновенно.
Гуауэй выпрямился, принимая царственный вид, и спросил:
— Вы привели ко мне мою жену, императрицу Лоан и моего сына, Тайцзы Вэя?
— Такого приказа не было, — сказал воин в темной одежде.
— Как это, не было? — прищурился Гуауэй.
— Приказ был доставить к главе рода Гу его дочь, — проговорил один из них. — Глава клана мертв.
Императору не нравилось, что ни один из этих мерзавцев, теней Гу даже не подумал склонить перед ним голову. И самое неприятное — не видно лиц. На него просто смотрели сквозь прорези черных масок.
— Забыли, кто перед вами? — прошипел Гуауэй, подаваясь вперед. — Я ваш император!
— Мы подчиняемся только главе рода Гу, — бесстрастно
