Арестант особых кровей (СИ) - Грин Агата

Найте так и не дождался от меня желанного согласия. На следующий день меня отправили на контрольную проверку в другую часть колонии, а еще через два дня перевели в Арету.

Часть вторая. Феномен

Глава 16

Два месяца спустя

Тана

…Аэрокар тряхнуло. Замигали тревожно датчики на приборной панели. Система контроля сообщила женским безразличным голосом «Обнаружена неисправность в системе балансировки. Рекомендуется активировать аварийный режим и пойти на снижение».

Торопливо выключив голосовые оповещения (мне и мигания датчиков достаточно, чтобы понять, что все плохо), я пробормотала себе под нос:

— Не на снижение надо пойти, а под! Под хвост рептилоиду! Говорила ведь, что аэрокар потряхивает!

Продолжая ругаться на беспечных работников техконтроля, я отправила сообщение службе безопасности, зная, что они при всем желании не подоспеют вовремя. Аэрокар еще сохранял скорость, но уже начал заваливаться влево. Датчики замигали истеричнее, на информационной панели побежали быстрые сообщения: «Аварийная ситуация», «Неконтролируемое снижение».

Какие умельцы конструировали этот аэрокар?! Почему вслед за одной системой сразу отказывает другая?

Что-то загудело под ногами, и машину тряхнуло снова, причем так, что не будь я пристегнута, меня бы подбросило к самому верху и хорошо приложило бы о потолок кабины пилота.

Ремни выдавили из моей груди весь воздух, и секунду-другую я бессмысленно пялилась на панель, не понимая, где я, что со мной, откуда этот гул и почему в животе такое странное ощущение, как будто спускаюсь на скоростном лифте… С шумом поднялась загородка, разделяющая пассажирский салон и кабину пилота.

— Какого цвина происходит? — задала вполне резонный вопрос пассажирка, молодая гражданка неопределенной расы. Ее голос звучал испуганно, но без ноток паники, что уже хорошо — у меня нет возможности успокаивать кого-то. Себя бы успокоить!

— Аварийная ситуация. Будем садиться, — как можно более спокойно ответила я, обернувшись к женщине, и улыбнулась — надеюсь, улыбка получилась достаточно оптимистической.

— Сейчас? — уточнила она, держась за ремни.

Аэрокар трясло, гул усиливался, и я уже не смотрела на текстовые и сигнальные оповещения. И так знаю, что творится. На то, чтобы сообразить, что делать, у меня было всего полминуты или чуть больше. Инструкции гласят, что надо снизить скорость и садиться в автоматическом режиме. Системы безопасности пассажира и пилота включатся автоматически при посадке. Но гарантий спасения нет: пассажирка может оказаться младшей и умереть даже от ушиба, да и сам аэрокар настолько не надежный, что при столкновении с землей наверняка превратится в хлам. Знаю я, как работают системы безопасности на таких машинах…

Я глубоко вдохнула и приняла решение.

Послышались какие-то странные звуки; мозг расшифровал эти звуки как чей-то голос, но я отбросила все лишнее и сосредоточилась на одной-единственной задаче: посадить аэрокар удачно. Я вдохнула еще раз и перевела управление в ручной режим — делать это разрешается только в крайних случаях, потому что как не всякий пилот справится с управлением при неконтролируемом снижении. Мой дядя всегда говорил, что любой аэрокар по сути своей — банка, напичканная электроникой. Если откажет электроника, останется только банка.

Аэрокар не слушался, «брыкался», падая в темень…

— Держитесь! — прорвался в мое сознание голос пассажирки, и я почему-то ощутила ее руки на себе. Как она оказалась здесь?! Неважно! Бешено рявкнув ополоумевшей женщине, чтобы она держалась крепко, я резко потянула руль направления и локтем отжала кнопку выдвижных опор.

Лязга не было, только грохот, да и тот непродолжительный. Под «пузом» машины дребезжало, двигатели покряхтывали, нас несло вперед, уже по земле, в темени, неизвестно куда. Окаменевшая от напряжения, мокрая, я намертво вцепилась в руль; так же, мертвой хваткой, вцепилась в меня пассажирка.

Аэрокар несло вперед, скорость не сбавлялась — неизвестно, сколько мы еще так проедем и куда выедем.

— Резче тяни сейчас! — скомандовала она. — И сразу тормоз.

Я машинально сделала, как она сказала; аэрокар дерзко крутанулся. Пассажирка вцепилась в меня еще сильнее, до боли, чтобы не отлететь по инерции; мне показалось, ремни поломали мне ребра. Несмотря на шум, развороты аэрокара и все прочие отвлекающие элементы, включая упавшие мне на лицо волосы пассажирки, я держала руль и не давала аэрокару уйти в самоволку.

Наконец, машина встала и засопела, как загнанное животное.

Опять же, действуя автоматически, я отключила двигатели.

Вот и все. Вроде живы.

Позже, когда явились спасатели и техники, ко мне подошла пассажирка. Вид у нее был потрепанный, но отчего-то довольный; пышные каштановые кудри беспорядочно лежали на плечах, лезли в лицо. Неудивительно, что в глаза мне сразу бросились ее волосы: эта грива закрыла мне обзор во время руления.

— Вы сумасшедшая? — холодно спросила я; в моем голосе утверждения было больше, чем собственно, вопроса.

— Это как посмотреть, — ответила с улыбкой молодая женщина, откидывая непокорную прядь с лица. — А вы умелый пилот. Удачно посадить такой дрянной аэрокар может только мастер.

— Я бы справилась лучше, если бы вы не лезли.

— Простите. Я сразу поняла, что посадка будет жесткой, и на всякий случай решила вас подстраховать. Видите ли, я психокинетик, — пояснила незнакомка. — И так как я гостья на этой планете, эо у меня не заблокирован.

— То есть вы схватили меня, чтобы спасти?

— Именно. На технику надежды не было, — презрительно проговорила она, поглядев на мятый аэрокар. — Зато, как оказалось, надеяться можно было на пилота. Вы отлично справились.

Я поостыла и перестала смотреть на женщину зверем. Скорее всего, так и есть — она сильный психокинетик. Зная, что ей при жесткой посадке ничего не грозит, она решила подстраховать меня, спасти от возможных травм, закрыть своим телом. Похвально.

— Как вас зовут? — спросила пассажирка, глядя на меня задумчиво и лукаво.

— Тана Скайлер.

— Я — Регина Жарковская, и я, поглоти меня Черная дыра, впечатлена вашими умениями, Тана. Думаю, с моей стороны будет справедливым отблагодарить вас за профессиональную посадку. С меня ужин.

Похвалы приятны любому, особенно когда они сочетаются с восторгом во взгляде. Вот только есть мне не хотелось после пережитого. Врачи нас уже осмотрели, спасатели записали краткий отчет, но я уже «предвкушала» завтрашний разговор с работодателем. Владелец службы такси «Улыбка» обязательно пропесочит меня за аварию, хотя этот прохвост в курсе, что ему давно пора поменять парк аэротакси.

— Спасибо, нет, — вежливо отказалась я и добавила: — Мне, как работнику службы такси, достаточно знать, что клиент остался доволен полетом.

— А если я скажу, что у меня к вам деловое предложение, милая барышня? — сказала Регина.

Не зная, что значит слово «барышня», я оглядела повнимательнее новую знакомую.

Одета неброско, не в натин, а ценность прочих материалов, из которых шьют одежду, я оценивать не могу — мало смыслю в модах. Точно не центаврианка, а это значит, принадлежность к высокому Роду и большим деньгам исключается — скорее всего. По возрасту тоже ничего определенно не скажешь — лицо молодое, но не юное, и красивое, а карие глаза светятся интересом и дружелюбием.

— Я что, выгляжу такой подозрительной? — спросила гражданка удивленно, и мне стало совестно. В самом-то деле, зачем подозревать каждого встречного в чем-то плохом? Пора мне избавляться от полицейской прошивки!

— Хорошо, — согласилась я. — Ужин так ужин.

В уютном ресторанчике отеля, где Регина забронировала номер, было довольно уютно, хотя освещение, на мой взгляд, могло быть и не таким мягким и усыпляющим. Или это так персонал намекал посетителям, убавляя свет — время позднее, товарищи, идите-ка спать? Зевающий официант, чернокожий землянин, принес нам поочередно несколько огромных тарелок, на которых чуть-чуть, в самом центре, были красиво уложены «блюда». В высокой кухне и в частности в кулинарных традициях Хесса я ничего не смыслила, поэтому уделила внимание только одной тарелке, на которой лежало что-то, что должно было быть мясом.