Марина Кистяева - Я всё снесу, милый
Но в тот момент ясно поняла — не хочет.
Вот не хочет и все тут.
Медленно нагнулась, поднимая паспорт.
— Да пошел ты, неудачник!
Развернулась и ушла в ночь.
На самом деле — пошел он на хрен! Опостылел! Его претензии! Вечная борьба с Варшавским! Плетение интриг! Жалкий придурок!
Яна плотнее прижала к себе сумочку.
Ничего, справится. Обязательно справится.
И не будет больше искать «хозяина».
Ее наставница, мадам Кусто, была умнейшей женщиной. И своих девочек отлично готовила. Объясняла им, что всегда необходимо иметь пути к отступлению.
Яна была неглупой девочкой. Если с Варшавским она руководствовалась эмоциями, то с Галански — холодным расчетом. Утром он заблокирует ее кредитки. Плевать. Она еще месяц назад перевела на новые счета приличные суммы. На жизнь хватит.
Причем, на небедную.
Но и это еще не все.
Мадам Кусто учила их шпионажу: умению слушать и правильно собирать информацию.
Чем Яна и воспользовалась.
Сполна.
Галански, ты ничтожество!
А ты Варшавский…
Тонкие губы с размазанной губной помадой искривились в предвкушающей улыбке.
Для вас, мальчики, намечается самое интересное!
Глава 13
— Это так ты встречаешь старинного приятеля? Спишь без задних ног?
Ешкин кот!
Она проснулась или голос преследует ее во сне?
— М — да, и запах перегара ощущается довольно сильно, — кто‑то старательно имитировал брюзжание.
Зоя открыла один глаз и попыталась сфокусироваться на комнате.
Никого.
— Дан, это ты? — простонала, чувствуя, что голова раскалывается. Стоит повернуть в другую сторону — и все, случится маленькое землетрясение.
Вроде бы и выпила вчера не так много. Или сказывается уже ставшее привычным недосыпание.
— Я, — если бы дан обладал телесной оболочкой, его рот наверняка расплылся бы в улыбке.
Утро начиналось не так уж и плохо!
Зоя перевернулась на спину, не рискнув проводить дальнейшие эксперименты по открыванию глаз.
— То есть, затейник, ты по мне соскучился и чудесным образом вмонтировался в эту виллу?
— А до меня дошли другие разговоры. Что некой девушке Зое требуется мое неусыпное присутствие.
Губы Зои дрогнули.
— Это кто ж тебе так бессовестно наврал? — она не собиралась сдавать позиций с раннего утра.
— О! Зоя, многоуважаемый мрасс никогда не врет.
Девушка замерла.
— Ты серьезно?
— Абсолютно.
— Ты мне эту информацию скажи ближе к вечеру, ладно?
— Когда ты будешь более адекватной?
— Затейник, ты только что назвал себя старинным приятелем… Не заставляй меня менять мнение.
Зоя, неприлично ворча и издавая кряхтение, умудрилась перевернуться на живот и накрыть голову подушкой. Она больше не пьет. Особенно на ночь. Особенно с мрассом. Что она ему вчера наговорила? Вспоминать было страшно.
И спала в его кровати.
Господи…
Пожалуйста… Пожалуйста, пусть будут частью сна те смутные воспоминания, что ночью ее кто‑то нежно обнимал.
И что самое провокационное — ей не снились кошмары. С чем это связано? С тем, что напилась или…
— Мне требуется ванная, — пробормотала Зоя, сама себе напоминая страуса, прячущего голову в песок.
— Тебе требуется лекарство от похмелья. Стоит на прикроватном столике. Разведено и налито в стакан.
Зоя медленно повернула голову в указанном направлении. Так и есть. Стакан с розоватой жидкостью. Кто о ней позаботился? Домработница, получившая четкие указания?
Сердце отчего‑то тревожно сжалось. Предчувствие скорых перемен блудливой змейкой заползло в душу. Не любила она перемены. В последнее время ни к чему хорошему они не приводили. Кто‑то постоянно за нее решал, как жить, не принимая во внимание ее желания и стремления.
Зоя заставила себя подняться и выпить напиток. Отказываться — глупо. Не собирается же она строить из себя жертву и мучиться весь день от головной боли?
Надо же было вчера так напиться!
— Затейник, я в ванную, — сказала она и на нетвердых ногах направилась в смежную комнату, не задумываясь о том, что это сугубо мужская территория.
Вошла и застыла. Развернулась и сразу же вышла.
— Перепутала малость? — съехидничал робот.
— Дан, я уже начинаю жалеть, что хотела тебя слышать, — проворчала Зоя, направляясь к себе.
Через час она снова чувствовала себя человеком. Все, с сегодняшнего дня сухой закон! Однозначно. Плюс, как бы Зоя ни «пыжилась» и ни брыкалась, Юлиан рано или поздно затащит ее в постель. Да и затащит — неверное слово. И «рано» больше соответствует правде, чем «поздно». И что делать ей — непонятно. А раз она окажется в постели Варшавского, то и беременность не за горами. Предохраняться никто не позволит. Употреблять спиртное, когда вероятность забеременеть близка, — неразумно.
— Как самочувствие? — голос Юлиана, неслышно вошедшего в комнату, заставил вздрогнуть.
Она стояла у окна и смотрела в никуда.
— Спасибо, благодаря чьим‑то стараниям значительно лучше, — пробормотала Зоя, поворачиваясь к нему, и чувствуя, как краска стыда заливает щеки. При свете дня ее вчерашняя выходка казалась еще более абсурдной.
Мрасс выглядел безупречно. Впрочем, как всегда. Гладко выбрит. Свеж. На шортах и тенниске ни единой складки. Интересно, это тоже особенность мрассов — спать по несколько часов в день, но при этом выглядеть так, точно только и делаешь, что отдыхаешь?
— Вижу, — голос Юлиана звучал нейтрально. Но Зоя все равно была наготове. Не может он без насмешек. Сейчас по — любому прокомментирует ее вчерашний «запой».
Она ошиблась.
— Как твоя рука? — почему‑то диалог давался с трудом.
Варшавский раскрыл ладонь, показывая, что от пореза не осталось даже шрамика.
— Новые технологии, — сказал он, опережая ее вопрос. — Итак, готова к новому дню?
Что‑то новенькое — интересоваться ее мнением.
— Смотря, что предложишь, — настороженно ответила Зоя, присматриваясь к нему. В чем подвох?
— Я могу предложить многое. Но начну, пожалуй, с ночного происшествия.
Все‑таки дождалась. Сразу нахохлилась, как попавший под дождь воробей.
— А что ночью было не так? Посидели, поговорили. Ничего сверхъестественного.
— Ты так считаешь? — требовательный взгляд серых глаз не отрывался от ее лица.
Зоя постаралась как можно беззаботнее пожать плечами.
Не получилось.
Движения выходили скованными. Да и актриса из нее всегда была не ахти.
— Конечно.
— А мне понравилось.
Зоя растерянно моргнула. Ей сейчас послышалось?
