Путь наложницы - Татьяна Новикова
Очередная уединенная комната. Свет из окна и аромат трав, въевшийся в стены намертво.
Я застыла в дверях, сложив пальцы в замок и уткнувшись взглядом в пол.
Линь Янь прошелся взад-вперед, привычно выглянул в окно. Интересно, он всегда такой… кхм… параноик? Постоянно оглядывается, вечно размышляет на шаг вперед. Хотя бы ночью спокойно спит или любовно обнимает меч?
– Я должен осмотреть твои раны.
Произнес это механически, как робот. Ну, если бы в этом мире были роботы. Неживым тоном. Не смотря мне в глаза.
– Не стоит. Всё хорошо, – сказала я, не желая оголять перед ним еще и тело; хватит и того, что вывалила всю правду о моем незавидном положении.
– Ми Лань, я прошу тебя. Подойди сюда, – Линь Янь говорил сквозь зубы, словно вырывал эти слова из себя. – Я должен убедиться, что…
Он не закончил фразу. Но чувствовалась в словах новая боль.
Уф, ладно.
Я вышла на свет, ближе к окну, и поочередно приподняла рукава.
– Вот.
Он смотрел издалека. Кивнул каким-то своим мыслям.
– Значит, самого страшного той ночью не случилось? – спросил так, будто не сам укорял меня во лжи совсем недавно.
– Ну, если для вас самое страшное – потеря невинности, то нет, – криво усмехнулась я. – Но всё могло произойти. Тот мужчина не желал слышать моего отказа. Я показала ему ваш знак, но он назвал его подделкой. Это еще сильнее его раззадорило.
И хоть дешевую побрякушку вместо золотого или серебряного знака выбрала я сама, но пусть знает, какую злую шутку сыграла со мной его вещь.
– Не понимаю, о чем ты говоришь.
– Не понимаете? – Я вытянула на ладони кривой-косой знак, который хранила всё это время. – Разве не вы дали мне это? Забирайте, он мне больше не нужен. Как-нибудь обойдусь без вашего покровительства, – закончила совсем уж ядовитым тоном.
Линь Янь пригляделся.
– Не может быть… – сказал он, ударив себя по карманам. – Но это не мой знак. Это брошь служанки, которую я в тот день нашел на полу спальни. Как я мог перепутать и дать тебе её?!
Он выудил из кармана ту золотую вещицу, которую я видела первой, и которая стоила больше всего лепестков лотоса. Брови его сошлись на переносице, когда он рассматривал её на свету.
А вот это интересно. То есть, если я выбираю что-то «не то”, игровые персонажи потом и сами не поймут, как это произошло? Хм. Я-то думала, игра целиком подстраивается под мой выбор.
Я лишь развела руками на его вопрос.
– Прости меня за ошибку, – он покачал головой. – Не иначе происки злых божеств.
Угу, или моей жадности.
– Ничего страшного. Всё уже в прошлом.
– Могу я посмотреть твое плечо? – спросил Линь Янь, забирая знак.
Ладони наши соприкоснулись, и меня вновь накрыло тем волнительным чувством от мужского касания.
– Всё хорошо, – повторила я.
– Ми Лань, пожалуйста…
Пальцы дотронулись до ворота моего платья, чуть потянули на себя. Линь Янь действовал медленно. От его мягких движений и тихого, мерного дыхания во рту пересохло. Я поддалась этой долгой, мучительной ласке. Отклонила шею, позволяя ему оттянуть ткань дальше.
Внезапно глаза Линь Яня сузились. Лицо его стало мрачнее прежнего.
Да что я теперь не так сделала, где провинилась?! Открыла лишний сантиметр кожи?! Так он сам же!
– А что это такое? – спросил он тихо и очень опасно.
Хотя мне показалось, что он ожидал увидеть что-то подобное. Хм, странно. Напряжение его было как будто ожидаемым, а не удивленным.
– Вы о чем?
– Твоя кожа. Я заметил это ещё на предплечье, но подумал, что ошибся. Нет, ошибки быть не может.
И вновь, слова прозвучали как-то… искусственно. Он словно обманывал, не особо стараясь скрыть свою ложь. Словно знал, что должен увидеть нечто не то.
Я с непониманием глянула на своё плечо. Его пересекала алая, едва запекшаяся полоса. Следы от отцовских ударов. Они были и на руках, но там хватало порезов от осколков и синяков от борьбы с насильником. Поэтому так явно удары прута не выделялись среди прочих.
Здесь же…
На белой коже они горели краснотой. Ещё и коркой покрыться толком не успели, постоянно кровоточили. Если руки я первое время держала перебинтованными, то даже если забинтовать плечи или ключицы, тело всё равно в движении. Поэтому процесс заживления затягивался.
Ох, черт. Я совсем забыла о том, что Линь Янь не мог видеть отцовского наказания, потому что всё произошло после нашего с ним расставания тем утром. Совсем из головы вылетело.
И вообще. Меня только что чуть не прибили за обман. Когда я должна была припомнить о «ласке» Ми Ваня?
В общем, я не нашлась, что ответить. Всё и так видно. Поэтому лишь дернула уголком губ.
Но откуда Линь Янь мог знать о том, что произошло? А по его виду – он не испытывал шока. Разглядывал с заметным сожалением.
– Я должен посмотреть твою спину, – процедил мужчина, и гнев его был обращен не в мой адрес.
Он отстранился, кулаки его сжались.
– Там всё чисто, – произнесла, кутаясь в платье. – Я говорю правду. Все удары пришлись на грудь и руки.
Он не стал настаивать и касаться меня вновь. Как будто и сейчас знал наверняка, что я не обманываю. Наоборот, шагнул назад, разрывая то напряжение, что появилось между нами в эти секунды.
– И кто это сделал? Скажи мне имя.
– Мой отец.
Линь Янь свел лопатки так, будто и сам испытывал схожую боль.
Он не спрашивал, что послужило причиной для гнева Ми Ваня, но я сама продолжила:
– За то, что вернулась рано утром в одежде с чужого плеча. За то, что ошивалась ночью незнамо где. За то, что если мой будущий супруг, господин Су Мин, узнает о моем недостойном поведении, то разорвет помолвку. За то, что я не подчинилась отцовской воле.
Каждое слово я произносила с упоением. Била им наотмашь. Вот, получай, доказательство того, как «прекрасна» бывает родительская власть над ребёнком. Я должна быть благодарна за каждый удар, да? Отец лучше знает, что мне нужно?
– В следующий раз за ослушание он обещал выгнать меня из дома, – добавила я едко.
– Ми Лань, то, что случилось, недопустимо, – произнес Линь Янь твердо. – Мне очень жаль, что ты испытала столько боли из-за моего поручения.
Гнев во мне утих, как и желание язвить. Ладно
