Развод со зверем - Анна Григорьевна Владимирова
— Давно. Расскажи. Мне же нужно что-то знать для того, чтобы изображать твою жену? Кстати, а когда мы поженились?
— Месяц назад.
— Я знать тебя не знала тогда!
— Никто не будет копать. У них много проблем с новичками.
Про метку точно не стоит говорить. И других лучше предупредить, чтобы не говорили. А то Лара решит еще, что я «обратил» ее, как в фильмах…
— А то, что ты меня укусил? — выдохнула она тревожно. — Ночью, когда мы…
— Нет, ты не станешь выть на луну. Реальность от фантастики очень отличается.
— А ты воешь?
— Могу. При желании.
Она смотрела на меня цепким взглядом, но я чувствовал — снова начинает трястись.
— А этот монстр, который в операционной убил пациента, — еле слышно продолжала она. — Ты можешь также?
— Я не такой, — улыбнулся я, наслаждаясь тем, как завороженно смотрит она в мои глаза. — Я — белый и пушистый.
Лара вымучено прыснула, но когда двери открылись и в палату вошел врач, улизнула на кресло.
48
— У кого температура?
— У нее, — кивнул я врачу на Лару.
Она послушно поставила себе градусник и свернулась на кресле, поджав ноги.
— Могу я тут побыть? — спросила устало.
— Можешь, — поспешил ответить я.
Куда ее такую отпустить? Я бы вообще вернулся к себе в номер и ее туда утащил. Оставалось только встать на ноги и не рухнуть в обморок. Но это ерунда.
— Давайте давление измерим, — согласно кивнул врач, и вскоре заключил: — Пониженное.
— Ей нужно поесть, — напомнил я.
— Конечно, — согласился коллега и обратился ко мне: — Вы сами как себя чувствуете?
— Плохо, — вдруг взялась закладывать меня Лара. — Попробовал встать, но стало плохо.
И не успел я возразить, двери снова открылись, и в палату вошел Лев в сопровождении двух незнакомцев такого же угрюмого вида. Не стоило труда сообразить, кто они и зачем приперлись. На что Лев и рассчитывал.
— Ярослав и Лариса Князевы, — кивнул он на нас. Доктора попросил удалиться.
Представители контроля прошествовали в центр палаты, а я еле сдержался, чтобы не отгородить собой Лару и не зарычать. Она вжалась в спинку кресла, настороженно взирая на мужчин.
— Документы покажете? — попросил один.
Лара передала им свой паспорт.
— Давно поженились? — поинтересовался второй и уткнулся в планшет.
— Месяц назад, — ответил я. — В паспорте есть отметка.
Первый вернул Ларе паспорт:
— Я так понял, что вы оба — хирурги, которые проводили изъятие и пересадку.
— Да, — мрачно подтвердил я, морщась на упоминание об изъятии органов. Лара ведь не знает, что тот монстр, который едва ее не пришиб — донор. — Я бы хотел вас попросить отложить какие-либо допросы. Мы с женой пережили не лучший день.
— Ваша жена не проходила реабилитацию, — заметил второй, поднимая голову от планшета.
Напрягло, что просьбу высокомерно проигнорировали.
— Нет, — процедил я. — Она ей не нужна. Я ввел ее в суть дела.
— Уверены, что для нее все прошло бесследно? — въедливо уставился он на меня.
— Со мной все в порядке, — подтвердила Лара твердо. — Просто у меня сотрясение и вот-вот случится голодный обморок.
— Господа, — вмешался Лев, — здесь все в соответствии с документами. Любые последствия под мою ответственность, но, уверяю, таковых не будет. Ярослав Сергеевич хоть и храбриться, но по оценке врачей чувствует себя после потери крови плохо.
Мужчины хмуро кивнули и убрались из кабинета. Лев направился за ними. Я только тяжело вздохнул, я уже собирался решить вопрос с ужином, когда Лара сдавленно поинтересовалась:
— О каком изъятии он говорил?
— Сначала поешь, потом вопросы будешь задавать, — отбрил я. — И лучше отложить эти разговоры хотя бы до завтра.
— Эта тюрьма… здесь содержатся живые доноры, да?
Ну какая же ты у меня умная!
— В моем мире разрешена трансплантация органов тех, кого приговорили к смертной казни, — кивнул я напряженно. — Да, они содержатся здесь.
— Боже, — поморщилась Лара и прикрыла рот ладонью.
Но тут же сжала ее и умчалась в уборную, где ее вывернуло.
***
Я тяжело хватала ртом воздух, вцепившись в унитаз. Боль била в виски, тело дрожало, а желудок выворачивало водой. Где я, черт возьми, вообще? Как я в это встряла? Полуживотные с какими-то животными законами?! Захотелось малодушно заскулить, умоляя отпустить меня отсюда в мою прежнюю жизнь, и обещать, что никому ничего не скажу.
— Лара…
Князев подхватил меня и поставил к раковине.
— Не надо, — сдавлено просипела я, пытаясь согнуться, но он не слушал — заботливо прижал к себе спиной и помог умыться.
— Тебе надо поесть.
А мне вдруг захотелось спрятаться у него в руках и крепко зажмуриться, чтобы ничего этого больше не видеть. Хоть ненадолго.
— Мне страшно…
— Пойдем, — решительно потянул он меня из уборной. — Пошли отсюда.
Он усадил меня на каталку и вывез из палаты. Ему пытались возражать, но это же Князев!
— А если вам плохо станет? — тревожился наш доктор, шагая рядом.
— У меня есть врач. Мы справимся. Спасибо.
И я не сразу сообразила, что он имеет ввиду меня.
— Ты не сильно преувеличил мою способность справиться? — поинтересовалась я тихо, когда мы оказались в лифте.
— Тебе нужно успокоиться, насколько это вообще возможно, поэтому мы уходим отсюда.
49
— Ты так спокойно ходишь топлес, — заметила я, улыбнувшись. — Это тоже ваша отличительная особенность?
— Не все мы настолько неотразимы, что можем позволить себе топлес на рабочем месте, — усмехнулся он и взялся за ручки каталки, когда двери лифта открылись.
Под повязкой было непонятно, насколько большая рана на его плече, но видно было, что Князеву больно, и что этот побег из терапевтического корпуса дается ему с трудом.
На нашем этаже оказалось слишком тихо даже для обычного вечера, и тут я спохватилась:
— А Савелий? — обернулась к Князеву. — Он в порядке?
— Кто это?
— Ординатор твой. Молодой такой парень, кудрявый…
— Не мой, но я понял, о ком ты, — нахмурился он, что
