Мой мур-ррр-чащий господин - Ольга Вешнева

стороной, а новые не появлялись. Я убедилась в том, что лучший способ защиты – нападение. Не хочешь, чтобы обижали тебя – обидь сама того, кто слабее, и сильные уже десять раз подумают, а надо ли связываться с такой оторвой. Родители во мне окончательно разочаровались. Они еще больше внимания и заботы сосредоточили на моей сестре. А я как бы в семье была, и в то же время меня как бы не было. От меня ничего не требовали. Даже разрешили бросить занятия в музыкальной школе. Никто не следил за моими оценками. Но я сама не опускалась до двоек с тройками, меня стимулировала цель – сделать головокружительную карьеру и утереть носы всем и сразу. Даже всеми обожаемой Соньке с ее золотой медалью. Кстати, на примере сестры я дополнительно убедилась в том, что сама выбрала верный курс. Мою сестру просто боготворили. Всегда и везде для всех она была светом в окошке. Но только на словах. В реальности ее окружили ласковые вампиры, готовые выпить все соки из девчонки. Соня же добрая, заботливая. Она никому не откажет. В долг даст, а потом еще и этот долг простит, достаточно жалостливо поныть и поплакаться. Старой соседке тяжелые сумки из магазина донесет. Троюродную тетку навестит в больнице, и дядьку двадцатого кисельного родства в тюрьме. Всем привезет продуктов на кругленькие суммы. Вкалывать будет на трех ставках, а сидящего дома бездельника мужа ни в чем не упрекнет. Я видела, как бесконечные наглецы пользуются добротой сестры, и понимала, что мне таких паразитов не надо. Лучше я без их лести проживу, в свое удовольствие. Так мы и жили. Соня – сущий ангел, а Мира – черт в юбке. Мне на шею где сядешь, там и слезешь, и хорошо если крепкого пинка не получишь вдогонку. Все знали, что со мной связываться, и особенно чего-то у меня просить – себе дороже. Меня никто не смел эксплуатировать, и даже с бывшим мужем мы по этой причине разошлись. Он хотел, чтобы я сидела тихо и во всем его слушалась, ничего не решая в нашем общем бизнесе. Видишь ли, до некоторых пор меня устраивало то, что меня никто не любит, а все боятся и ненавидят, значит, уважают. Мне нравилось быть сильной и независимой. Но в какой-то момент одиночество начало давить невыносимой тяжестью и будто вгрызаться в меня, еще сильнее ожесточая и вынуждая все больше презирать окружающий, такой показушно-счастливый мир, где кто-то кого-то любит и на руках готов носить за просто так, без корыстных мотивов. Здесь, в чужом мире, мне, как ни странно, стало легче, несмотря на работу, далекую от карьерных вершин. Тяжесть с плеч как будто спала, отпустила.

– Возможно, это произошло потому, что здесь ты смогла открыть свою душу миру, – с пониманием тихо произнес Маурисио, коснувшись моих нервно сцепленных пальцев. – Перестала думать о том, от кого снова придется защищаться и на кого нападать. Прекратила бить и гонять того самого доброго ребенка, живущего в глубине души, и смогла впервые за многие годы взглянуть на жизнь его наивными глазами. Увидеть, как прекрасен мир вокруг тебя.

– Стоит признать, что, наверное, ты прав. Все так и случилось, – согласилась я, но тут же поспешила разрушить складывающуюся романтичную атмосферу. Как будто вновь убегая от самой себя, боясь своих тайных желаний, не вяжущихся с привычным и удобным имиджем. – Но только сейчас не то время, когда можно расслабляться и радоваться жизни. Как раз нужно быть готовыми к защите от нападения, а не витать в облаках. Не время парить на крыльях иллюзорной мечты. То, что творят эти подонки, даже я, при всей своей неидеальности, считаю верхом подлости. Мерзко, низко, отвратительно. И мы пока не знаем, кто все это устраивает, что самое плохое для нас. Мы должны вычислить хотя бы основные мотивы.

– Я почти без перерыва только об этом и думаю, – взгляд герцога задумчиво застыл, и его синие глаза в тот момент показались мне еще прекраснее. – Перебрал все предположения насчет мотивов. Перечислил в памяти всех знакомых и едва знакомых. Но, как и прежде, я ничего не понимаю. Даже предположить не могу, кто мог настолько сильно ненавидеть меня и Эмму. А самое главное, за что?

– Иногда мотив существует лишь в голове преступника, – мне вспомнилась фраза из детективного сериала. – Постарайся вспомнить, может, у тебя еще со времен лицея или академии остались враги-завистники, которые могли вырасти в тайных мстителей? Или ты в юности у кого-то увел девушку?

– В отличие от тебя, – Маурисио постарался сгладить упрек милой улыбкой, – у меня не было неприятелей среди одноклассников или однокурсников. Со всеми поддерживал спокойные отношения. Я не был ни задирой, ни робким застенчивым заучкой. За себя умел постоять, но до сильных конфликтов, которые могли пройти сквозь года, никогда дело не доходило. Потому я говорю, что перебрал в памяти сотни людей, и не нашел среди них того, кто мог настолько сильно ненавидеть нас с Эммой. У следствия тоже пока нет ни одного возможного подозреваемого.

– Придется думать больше и стать внимательнее к мелочам, – я улыбнулась с легкой грустинкой.

Заметила что мужчина будто бы хочет сказать мне что-то, не касающееся темы нашего разговора. Нечто сугубо личное, почти интимное. То, что могло бы протянуть тонкую связующую ниточку между нами и помочь еще хоть на полшага приблизиться друг к другу. Но пока нам обоим приходилось обрывать эти самые робкие ниточки в самом начале их проявления. Маурисио, я думаю, чувствовал некое подобие стыда перед покойной женой. А я не решалась повести себя до неприличия смело. Грубо пойти против здешних правил поведения. А еще опасалась только хуже отпугнуть понравившегося мужчину, показав слишком сильный напор.

Но что-то между нами уже точно зародилось. Оно жило своей жизнью, витая в теплом свежем воздухе наполненного сладковатыми цветочными ароматами сада. Напитывая бодрящей и вдохновляющей энергией, создавая поистине сказочную атмосферу. Рядом с хозяином поместья мне было так приятно и легко находиться, что больше не хотелось быть колючим кактусом, к которому опасно притрагиваться. Даже начала жалеть о том, что после успешного прохождения испытаний с помывкой и поглажкой кота мы больше настолько близко не контактировали. Я бы с удовольствием сделала расслабляющий массаж плеч сидящему в ванне герцогу в его человеческом облике. Но все это были только мои соблазнительные мечты.

Снова все закончилось,