Западня - Ева Гончар
— Вы не знали? — приподнял он брови, всматриваясь в её лицо.
Она покачала головой.
— Может, он и не собирался, ваше высочество, — попытался успокоить её Феликс. — Но заговорщики полагали, что господин герцог торчит в Замке именно ради этого. Они ожидали, что он вот-вот сделает вам предложение, Скагер будет настаивать, чтобы вы ответили согласием, вы заартачитесь… а когда Короля убьют, можно будет объявить, что убили его вы, чтоб избежать нежеланного брака…
— Но потом, когда появился Аксель…
— Когда появился Аксель, они и не подумали отказаться от своего плана. Сначала надеялись, что вы дадите ему от ворот поворот, потом поняли, что этого не случится — и сочинили другую легенду. Принц, как известно, четвёртый из детей Джердона — править Империей ему не светит. А вы, якобы, влюбились до беспамятства и решили избавиться от отца, чтобы ваш жених стал мужем королевы, а не принцессы.
Эрика зажмурилась и прижала пальцы к вискам.
— Бред какой-то, Феликс. Это же бред! С чего они взяли, что дознаватели поверят им, а не мне?! Я люблю отца. Разве я хоть раз давала повод думать, что хочу от него избавиться? Как они будут доказывать, что я сумасшедшая? Послушайте, у них ничего не получится. Нужно только предупредить папу и Олафа, и тогда…
— У них получится, ваше высочество… — попытался перебить Многоликий.
— Да нет же! Пускай мне не поверят на слово, но ведь есть волшебные способы узнавать правду! «Окно Памяти» и тому подобные штучки. Кажется, это очень больно, но я…
— Это очень больно, — повысив голос, чтобы она услышала, подтвердил Феликс, — но дело в другом. Дело в том, что заговорщиков не двое, а трое.
— Трое?! — ахнула Эрика. — А кто третий? Неужели Аксель?!
— Нет, что вы, принц — такая же пешка, как вы… извините. Третий — Придворный Маг.
Потрошитель. В глазах у неё потемнело, она откинулась на спинку дивана, чувствуя, как кровь отливает от лица, в голове пронеслось паническое: «Да уж, с “доказательствами” у них проблем не будет!»
— С его помощью они докажут что угодно, — сказал вслух Многоликий.
— И, видимо, именно он знает, как убрать защиту Короны… — поняла Эрика.
Повисла пауза. Шокированная и перепуганная Принцесса безуспешно пыталась уместить в голове новое знание, а Феликс ожидал её реакции. Не дождавшись, заговорил снова.
— Есть один неприятный нюанс, ваше высочество.
— Всё ещё хуже, чем я думаю? — с истерическим смешком поинтересовалась девушка.
— Убийство должно произойти до свадьбы. Потому что если вы с мужем успеете… — он смутился, — …зачать ребёнка, никакой определённости с престолонаследием уже не будет. Начнётся долгое и сложное разбирательство, в которое непременно вмешается Император, и правда может выплыть наружу, несмотря на усилия Манганы.
— А свадьба назначена через месяц!
— Как через месяц? — удивился Феликс. — Вы же говорили, что помолвка фиктивная и вряд ли вообще закончится свадьбой…
— У моего отца на этот счёт другое мнение, — Эрика поняла, что ещё чуть-чуть, и она разревётся, как маленькая девочка.
Он, видимо, тоже это понял, потому что глаза у него испуганно округлились. Только слёз сейчас и не хватало! Принцесса шумно втянула носом воздух, раз, и ещё раз, стало немного легче, но ужас ситуации никуда не делся. Дрожащим голосом проговорила:
— Вы ведь помните, папа мне не верит, ему бесполезно всё это рассказывать, если слова нечем подтвердить. Я рассказала бы начальнику Охранной службы — он предан Королю, как никто другой — и уехала бы из Замка до тех пор, пока Олаф не раздобудет доказательства того, что я не вру. Но я не могу уехать… вот что самое страшное.
— Даже со своим женихом? Вы не собираетесь в Икониум к Императору? У принца Акселя тоже должна быть магическая защита…
— Собираюсь. Завтра. Но папа поедет с нами, и, разумеется, потащит с собой Ингрид, а может, и Марка. Осуществить задуманное в поездке им будет даже проще…
— А если поехать куда-нибудь вдвоём с принцем?
— Папа меня не отпустит. Но если бы и отпустил… Феликс, я боюсь! Откуда я знаю, насколько хороша защита у Акселя и хватит ли её на меня? Я пленница, Феликс, я настоящая пленница! Если меня опять начнут душить прямо за воротами… — Эрика будто наяву ощутила, как её горло стягивает удавка, закашлялась и умолкла, спина мокрой и холодной от пота.
Многоликий вскочил и несколько раз прошёлся по комнате. Принцесса уже немного научилась угадывать по его лицу, о чём он думает, и поняла: он вновь набирается духу, перед тем как выложить дурные вести.
— Да говорите же, Феликс! — не выдержала она. — Нет ничего такого, что нужно от меня скрывать.
— Вы правы, ваше высочество, — признал он, останавливаясь перед ней. — Об этом вы узнать должны. Вернее, задуматься… О том, что за сила и почему столько лет удерживает вас в Замке.
— Что за сила и почему?.. — повторила Эрика, глядя на Многоликого в недоумении. — Но ведь я уже объясняла вам, это Тангрис.
Он снова уселся на свой стул, придвинув его ближе к дивану. На секунду Принцессе почудилось, что Феликс сейчас наклонится к ней и прикоснётся тёплой ладонью к её запястью, и очень захотелось, чтобы он это сделал — но вместо этого он скрестил руки на груди, словно стремился от неё закрыться.
— Тангрис… ну да, Тангрис. Послушайте, ваше высочество. У меня нет никаких… материальных свидетельств того, о чём я тоже уже говорил. Но коль скоро вы до сих пор верили мне на слово — я и сам не знаю, чем заслужил такое доверие! — попробуйте поверить ещё раз. Волшебница Тангрис — не убийца.
— Она не волшебница, Феликс. Она ведьма. Старая злая ведьма.
Он невесело усмехнулся:
— Вы трижды ошиблись, ваше высочество. Но это неудивительно — ведь о Империи вы знаете только понаслышке, не так ли?
— Увы, — кивнула Принцесса.
— А я прожил там почти всю жизнь. Если бы вы, как я, выросли в Икониуме или неподалёку от него, вам бы и в голову не пришло назвать Тангрис «старой злой ведьмой». Она совсем не старуха и не…
— Только не говорите, что она добра, как Ирсоль Справедливая! — рассердилась Принцесса.
Не может быть, чтобы он говорил о той самой Тангрис, которой её пугали с детства!
— Добра? Вовсе нет, — он поморщился. — Её считают прожжённой эгоисткой, которая заботится только о себе самой…
— Вот видите!
— Но Тангрис — одна из сильнейших волшебниц в мире. Ей нет никакого смысла ни воровать Одарённых детей, ни кого бы то ни было убивать… Она и так может
