Пепел жизни - Рина Харос
– Точно моя.
– Приятно слышать, что спустя столько лет ты не отрекся от сестры, которую видел почти двадцать лет назад.
– Кровь никуда не деть. К счастью или к сожалению.
– А как лучше для тебя?
Мулцибер пронзительно посмотрел на меня и сощурил глаза. Резко отпрянув от стола, он молча указал рукой на дверь. Когда я встала, прикусив нижнюю губу, которая начала трястись от обиды, брат устало выдохнул и кинул мне вслед:
– Надеюсь, что мы сможем наладить отношения. Не соврала, рассказав про мать и про зов крови. Но должна понимать, что так сразу я не смогу открыться, как бы ни старался. Ты либо принимаешь это, либо возвращаешься обратно в семью.
Я оставила слова Мулцибера без ответа. Выйдя из комнаты, осторожно прикрыла за собой дверь и как можно быстрее направилась в покои, расталкивая прислугу локтями. Оказавшись в безопасности, рухнула на кровать и проплакала около часа, чувствуя, как сердце освобождается от обиды на мать и дарует долгожданное облегчение.
Глава 21
Касандра
Час знамения пришел.
Я проснулась от дикой головной боли – казалось, будто в виски забивали гвозди. Раскинувшись на кровати, смотрела в потолок и старалась моргать как можно реже – боль в глазах была просто невыносима.
Что было в том вине?
Магия, которая скреблась по нутру и поскуливала, подобно побитому псу, призывала освободиться и помочь притупить боль. Я ослабила поводок и позволила силе стремительной волной прокатиться по телу. Белоснежная магия окутала естество бережным объятием, и постепенно боль начала притупляться, а затем и вовсе исчезла, будто никогда и не было.
Блаженно вздохнув, я с ужасом осознала, что уже вечереет – солнце садилось за горизонт, окрашивая закатными лучами верхушки деревьев в золотистые тона. Вскочив с кровати, подбежала к окну и, распахнув его, высунулась наружу – прислуга делала последние приготовления к празднику и убирала мусор, который местами был разбросан на окраине леса.
Три массивных трона стояли во главе столиков, на спинках виднелись вырезанные драконы, которые выпускали огонь в небо. Сверху возвышались ангелы, одетые в белые одеяния, державшие в своих ладонях обезглавленного василиска – символ победы над чудовищами, которые представляли опасность для смертных и магических существ. Демоны, извивающиеся около когтистых лап дракона, напоминали темные субстанции с рогами и копытами, отчего я непроизвольно сморщила нос.
Отвлек слабый стук. Быстрым шагом преодолев расстояние и открыв дверь, увидела на пороге ламию, которая держала в руках багровую коробочку. Я кинула на нее недоуменный взгляд, отчего она чуть ли не в лицо мне кинула подарок. Взяв коробку, поблагодарила ламию, отчего та, готова поклясться, улыбнулась в ответ. Развернувшись, существо заскользило по полу и скрылось за углом, шипя какую-то мелодию, смысл которой был известен лишь ему одному.
Я прикрыла дверь и, держа подарок рукой, села на кровать. Открыв крышку, ахнула и провела кончиками пальцев по ожерелью.
Рубины – драгоценные камни фей. Они помогали им поддерживать магию и активировать новые возможности. Рубин служил своего рода усилителем для феи, пока та не найдет возлюбленного, который был готов жертвовать своими силами. Ожерелье напоминало грозди винограда, где на кончиках виднелись маленькие силуэты феи. Золотистая каемка камней переливалась в закатных солнечных лучах, отражающихся на стенах всеми цветами радуги. Небольшая застежка крепилась на шее, что делало ее почти невидимой.
Достав ожерелье из коробки, я осторожно положила его на кровать, выравнивая в ровный полукруг. На дне лежала записка, написанная размашистым угловатым почерком.
Никакие камни не сравнятся с твоей красотой. Пусть этот маленький подарок порадует в этот вечер. Считаю минуты, чтобы увидеть тебя.
Мулцибер.
Я улыбнулась и прижала записку к груди. Тепло разлилось по телу, но не от ожерелья, а от внимания, которым одаривал демон. Никогда прежде мне не вручали подарков, и я сочла невежливым отказываться. Провела пальцем по размашистому почерку, представляя, как Мулцибер, сидя за столом, водит пером по бумаге, подбирая слова.
Последний солнечный луч скользнул по стене и скрылся в сумраке ночи. До начала праздника осталось не более часа. Я быстро помылась, втерев в кожу масло розы. Открыв дверцу шкафа, пальцами пробежалась по нарядам и наконец остановилась на одном. Вынув его, я прислонила прохладный материал к коже и посмотрелась в зеркало.
Оно.
Я положила платье на кровать рядом с ожерельем, села на невысокий стол около туалетного столика и начала приготовления – подвела глаза темным углем, губы – алой помадой, схожей с оттенком рубинов, сделала низкий пучок, оставив пару прядей, которые волнами обрамляли лицо, оголяя шею.
Довольно улыбнувшись своему отражению, подошла к кровати и едва ощутимо провела пальцами по платью, разглаживая невидимые глазу складки. Осторожно взяв наряд за плечики, перекинула его через руку, вторую просунула под подол и легким движением облачилась. В зеркале видела собственное отражение – белоснежная плотная ткань, поднимающая и оголяющая грудь, расшита бисером, багрового оттенка подол легкой волной касался пола, через разрезы его виднелись обнаженные ноги.
Надев ожерелье, я покрылась мурашками от прохладного материала. Оно идеально подходило под платье. Внезапно что-то зудящее коснулось кожи между лопаток. В следующее мгновение крылья дрогнули, и свет, исходящий от них, затопил всю комнату. Я прикрыла глаза руками и едва слышно вскрикнула, когда резкая, но мимолетная боль прошлась по спине. Когда неприятные ощущения прошли, убрала ладони и с ужасом и интересом посмотрела в зеркало.
Крылья стали массивнее, около двух метров в длину. Золотисто-бирюзовое свечение окутало их, и с кончиков осыпалась пыльца, которая оседала на пол разноцветными кристаллами.
В дверь поскребли, и я, вздрогнув от неожиданности, поспешила открыть ее. На пороге стоял вурхэнгсон. При виде меня его взгляд загорелся, морда оскалилась, как показалось, в улыбке, а лапы нетерпеливо начали переступать с одной на другую. Умные глаза блуждали по телу, и рык, который исходил из самой глубины волчьего нутра, подсказывал, что ему понравился мой наряд.
– Праздник начинается, да?
Хриплый звук, напоминающий довольное рычание, отразился от глухих стен.
– Мулцибер послал тебя?
Существо едва заметно кивнуло мохнатой мордой, не сводя пристального взгляда с моих новых крыльев. Я не смогла сдержать улыбки. Опустив руки вдоль тела, выпрямила спину и чуть приподняла подбородок.
– Веди.
Мертвец развернулся и медленно побрел по коридору, чтобы мне не пришлось поспевать за его шагами. Его хвост подрагивал. В этот вечер все были свободны, отчего новое, неизведанное ранее чувство растекалось
