Хозяйка древнего замка, или Таинственный граф в наследство - Анна Жнец
И вспомнив о роли, которую ему полагалось играть, он навалился на мое плечо.
Я поняла, что Роберту невыносимо терпеть общество предателя, возможно, он даже боится потерять над собой контроль, поэтому хочет скорее укрыться в спальне.
— Давайте я помогу вам, — отозвался сэр Борген, и я мысленно застонала.
Граф стиснул зубы.
У меня на лбу выступил пот. Казалось, как только Крыс коснется графа, Вулшир взлетит на воздух от взрыва его ярости.
Я даже начала молиться про себя: «Господи, прошу, пусть все обойдется».
К счастью, Роберт стерпел неприятное прикосновение, только напрягся всем телом.
Мы подхватили больного под руки с двух сторон и потащили к лестнице. Помня о своей роли, Его Сиятельство едва волочил ноги. Взгляд сэра Боргена скользнул по его порванным штанам, и на тонких сухих губах мелькнула улыбка. Крыс поверил, что граф упал на прогулке, потому что яд из бутылочки снова отнял здоровье у его ног.
— Осторожно, Ваше Сиятельство, ступенька.
За стенами замка разверзся ад. От дождя звенели оконные стекла. В дымоходах ревела орда неупокоенных душ. Блеска молний было не видно, но ангелы в потемневших небесах вовсю колотили в гигантские барабаны.
Я поняла, что мне придется терпеть общество своего опасного нанимателя, пока погода не прояснится, и едва не завыла от отчаяния. Притворяться. Быть дружелюбной. Вести милые разговоры, внутренне корчась от омерзения к собеседнику и каждую секунду опасаясь выдать себя неосторожным словом. Как только останемся наедине, сэр Борген устроит мне допрос. Господи, дай мне сил!
— Новая лестница, — Крыс бросил на меня недовольный взгляд. — Нельзя не отметить, что в Вулшире стало гораздо уютнее и чище.
— Надоело, знаете ли, прозябать в грязи.
Я толкнула дверь в спальню графа.
— Уходите, — процедил Роберт, когда мы усадили его на стул. — Оставьте меня. Я неважно себя чувствую и хочу прилечь.
— Прежде вам надо снять с себя мокрые вещи, — заметил Крыс. — Насколько я понимаю, самостоятельно вы не справитесь.
Граф нетерпеливым жестом убрал налипшие на лицо волосы и выплюнул:
— Позовите Ланца.
— Как скажете, Ваше Сиятельство. Камердинер сейчас, должно быть, в постирочной. Приводит в порядок ваши нижние сорочки.
Я видела, что Роберт на грани взрыва, поэтому спешно схватила сэра Боргена за руку и утянула его из графской спальни.
Глава 30
Под звуки грозы мы с сэром Боргеном неторопливо спускались по лестнице. Дождь грохотал в окнах под потолком. По стенам скользили тени от качающихся деревьев. В руке я несла масляную лампу. Меня не покидало чувство, что на несколько долгих часов непогоды я заперта в клетке с тигром.
— Может, чаю? — предложила я, когда мы вошли в гостиную.
— Не откажусь, — устроился на диване наш гость. — И распорядитесь растопить камин. Похолодало.
Так я и поступила — дала указания одной из горничных-близняшек, а также попросила дворецкого найти Ланца и отправить его в спальню хозяина.
Спустя некоторое время огонь уютно полыхал в очаге, на кофейном столике покоился сервиз из тонкого фарфора, и пузатый чайник расписанными боками ловил блики пламени. Над чашками клубился ароматный дымок.
Под взглядом Крыса я сидела как на иголках и с трудом уговаривала себя не ерзать.
— Кларисса, я вами доволен, — ухмыльнулся мерзавец, и от сердца отлегло.
Доволен! Ничего не заподозрил!
Я немного расслабилась.
Сэр Борген поднес чашку к губам и, глядя поверх нее, прошептал:
— Надеюсь, что к концу недели все будет кончено. В следующий раз я приеду в выходные.
— Да, конечно. Буду очень ждать вас.
«У нас неделя, чтобы придумать план, — пронеслось в голове. — Неделя. Семь дней. Мы должны найти способ доказать вину этого негодяя, чтобы он уж точно не избежал правосудия».
В какой-то момент мне стало страшно, что мои мысли отражаются на лице, и я прогнала их прочь, вернувшись к роли легкомысленной простушки.
Однако сэр Борген как будто что-то заподозрил. Его маленькие холодные глазки сверкнули сталью.
— Кстати, как поживает ваша милая дочурка?
И от самого вопроса, и от тона, которым он был задан, — вкрадчиво-угрожающего, по спине пробежал озноб. Я поняла, что это не праздное любопытство, и не попытка казаться вежливым. Намек. Предостережение.
Мой наниматель словно говорил: «Помните, Кларисса, вам есть, что терять. Без глупостей. Либо мы на одной стороне, либо кое-кто очень важный для вас пострадает».
Ладони вспотели. Горло сдавило спазмом. Голос предал меня. Я открыла рот, но не смогла произнести ни слова.
Крыс смотрел на меня, и с каждой секундой моего молчания его взгляд становился все тяжелее.
С трудом мне удалось вернуть контроль над собственным телом.
— С Лиззи все хорошо, — прохрипела я, прокашлявшись. — Не беспокойтесь об успехе нашего мероприятия. Каждый день Его Сиятельство принимает положенные ему лекарства. Я слежу за этим.
Мой собеседник удовлетворенно кивнул.
Некоторое время в гостиной звенела напряженная тишина. Комкая юбку на коленях, я то и дело косилась в сторону окна — проверяла, не ослаб ли дождь. Хотелось, чтобы гроза скорее закончилась, и мерзкая крыса убралась из замка.
— Послушайте, Кларисса, — сэр Борген подался слегка вперед, ко мне, и приглушил голос до шепота. — Я долго об этом думал и решил сделать вам еще одно выгодное предложение.
Облитый желтым светом огня, он показался мне охотником, расставляющим капканы.
— Какое предложение?
Я отчетливо ощутила себя добычей, которой готовят ловушку.
— Вы — красивая женщина с подмоченной репутацией. Я — одинокий мужчина с деньгами и связями. Понимаете, на что я намекаю? Вашей дочери нужен отец, а вам — муж, но в вашем положении не приходится рассчитывать на приличную партию. Если бы вы были вдовой с ребенком… Или хотя бы в разводе…
Сэр Борген облизал губы. Я понимала, к чему он клонит, — мгновенно вспомнила наш с графом недавний разговор.
«Наследница моего замка и моих земель — вы. Ему не достанется ничего. Может, он планирует жениться на вас?»
В глазах моего собеседника, когда он смотрел на меня, не было ни капли мужского интереса — лишь холодный расчет. Мои женские прелести его не волновали — только мое наследство.
Сэр Борген наклонился ко мне еще ближе. В его чертах проступило что-то птичье. Теперь он напоминал не крысу, а
