Дикая любовь - Лесана Мун
- Завтра женщины сюда вернутся и замажут новые камни глиной, чтобы укрепить их, - говорит Уна, усаживаясь на траву и устало выдыхая.
- Зачем этот заслон? Кого мы не впускаем?
- Посмотри внимательнее Мизу, - отвечает индианка.
Я снова перевожу взгляд с ее лица на каменную стену, потом смотрю немного дальше, туда, где начинается лес и вдруг, встречают взглядом с желтыми звериными глазами.
- Волки! – вздрагиваю. – Но разве дикие животные выходят из леса? Я знаю, что им не нравится запах человеческих жилищ и они инстинктивно сторонятся таких мест…
- Да. Но смотри внимательнее.
Немного раздражаюсь. Куда уже внимательнее? У меня не настолько хорошее зрение, чтобы видеть так далеко, хоть ночь и светлая из-за сияния непривычно большой луны. А потом я понимаю, о чем говорит Уна. Волки ведут себя странно. Вместо того чтобы бежать в лес, или принюхиваясь, осматривать незнакомую стену, а потом все-таки уйти, они кидаются на камень! Рычат, скалят зубы, бьются телами, скребут ногтями, словно их жизни зависят от того, попадут ли они внутрь. Мне становится жутко от того, в какой ярости прибывают животные, с каким остервенением роют ямы.
- Уна, что вообще происходит? – поворачиваюсь к девушке.
- Присядь. Это долгий разговор, а мне несподручно так сильно задирать голову.
С каким-то нехорошим предчувствием сажусь рядом.
- Мы прокляты, Мизу, - начинает Уна, совершенно не стараясь смягчить свои слова. – Наше племя. Все, кто имеют общие давние корни.
- Я не понимаю…
- Просто слушай. Потом задашь вопросы, если они останутся, - Уна на секунду замолкает, а потом продолжает. - Когда-то, много веков назад, на этих землях жило великое племя. Вождем у них был потомок богов, могучий и бесстрашный Макх. То было непростое племя, оно могло превращаться в волков, когда захочет. Благодаря подобному великому дару никто не мог противостоять оборотням. Территории их ширились, племя богатело. Как заведено у волков, каждый мужчина имел свою единственную, свою истинную, ради которой он жил. У Макха это была прекрасная Лута, которая стала его женой, еще когда могучий вождь был просто обычным юношей. Много лет они были вместе, шесть дочерей нажили. И это беспокоило Макха, что нет у него наследника, некому вверить племена, когда его не станет. Но он любил Луту и посылал богам жертвенные дары в надежде, что те смилостивятся. Да только милость пришла не оттуда, откуда ее ждали. Из очередных набегов вернулся Макх не сам, а с добычей – дочерью вождя очень дальнего племени. Красива была девушка. И очень необычна для наших земель. Черная гладкая и сияющая кожа, длинные смоляные волосы, пухлые губы и темные, как две бездны, глаза. Потерялся вождь в тех глазах. Забыл свою истинную, пируя на теле Зораи, проводя дни и ночи в развратных ласках, каких никогда не видел с нежной Лутой. В первую же ночь понесла дочь вождя далекого племени. А потом Макх увидел сон. Не ведомо нам, был он вещий, или же навеянный дурманом, да только снилось вождю, что его новая любовь подарила ему десять рослых и здоровых сыновей. И с того момента как черная пелена упала на глаза Макха. Никого и ничего не видел он, кроме Зораи. Взял ее в жены, согласно ритуалам дальнего племени, и привез домой. Плакала Лута горькими слезами, ведь она тоже носила под сердцем ребенка от неверного мужа, но тот отрекся от нее. Перед всем племенем отказался от своей истинной, от половины своей души.
- Мрак какой-то, - вставляю первую реплику, чтобы как-то высказать свое мнение о том, что рассказывает Уна.
- Это еще не конец, - останавливает меня сестра мужа. – Не могла Лута смириться с тем, что муж ее бросил, не верила она, что можно вот так вырвать из сердца любовь, подобную их. Она старалась при всяком удобном случае видеться с вождем, но так, чтобы рядом не было его новой жены. Надеялась бедная женщина, что увидев, какой большой живот у нее, смягчится сердце Макха, захочет он узнать как ее здоровье, как ребенок. Тем более нынешняя беременность проходила у нее не так, как все шесть предыдущих и сердце подсказывало Лите, что она может, наконец, родить долгожданного наследника. Да только зря думала истинная вождя, что не замечает Зораи ее попыток вернуть расположение мужа. Все видела черная жрица чужих богов. И однажды опоила Литу ядом. Да таким, что не сразу умерла бедная женщина, а мучилась несколько недель. Сначала погиб ребенок в ее чреве, вызвав преждевременные роды, а потом испустила дух и бывшая жена Макха. Но прежде чем умереть, она успела увидеть тех, что родились. Два мальчика, близнецы, преданные своим отцом. И тогда воззвала Лита к нашим богам, призвала в свидетелей духов предков, отдала в жертву умерших детей и последние капли своей крови. И все ради возмездия. Тяжкое проклятие наложила она на своего мужа и на всех мужчин племени. Не могли они теперь оборачиваться в волков тогда, когда хотят. Потеряли вторую ипостась, часть своей души, как потеряла ее Лита, когда Макх отрекся от нее. Три дня в месяц, когда полная луна освещает небосвод, превращаются наши мужчины в животных. И не остается в них ничего человеческого, только звериные инстинкты. И тогда они опасны, но более всего для своих женщин, потому что помнят, что где-то есть их любимая и пытаются до нее добраться. Но тело и ум зверя никогда не примут человеческую самку. Бывали случаи, когда волк, добравшись туда, куда его зовет инстинкт, видел перед собой чужой вид и просто разрывал его, как врага. А потом представь себе, когда волк снова становится человеком и понимает, что убил свою жену, детей.
- Это ужас…
- Поэтому наши мужчины в полную луну уходят в леса, чтобы уберечь нас, а нам, в свою очередь, нужно тщательно следить, чтобы у них не было ни малейшей возможности войти в поселение, пока не обернутся людьми.
- Это значит, Арэнк тоже там? В лесу…
- Конечно. Он альфа, без него стая вообще неконтролируема.
- А…
- Что?
- А можно как-то снять это проклятие? – спрашиваю и затаиваю дыхание в ожидании ответа.
- Ох, - вздыхает Уна. – Похоже, разговор затянется. Пойдем в вигвам, попьем чаю, поедим. Я совершенно без сил, а это только первая ночь.
Мы встаем и медленно идем в сторону поселения, в моей
