Снежность Иве, или Господин Метелица - Вера Платонова
Она взяла черпачок и отправилась за дом, к колодцу, как подумал Волшебник.
Когда она вернулась с полным ковшиком воды, непрошеные гости уже стояли во дворике. Девушка поставила ковшик на перила крыльца и спросила испуганно:
– Что вам здесь нужно?
Волшебник глянул мельком, что в углу двора крутилась небольшая воронка, но с места не сходила.
А в этот момент, полностью оправдывая свое прозвище, истошно заголосил Дудка. Напарник зыркнул в его сторону и вытаращил глаза: шиворот того жевал огромный подсолнух. Но выручать товарища Волшебник не стал и аккуратно шагнул к девушке:
– Да ты не бойся, мы безвредные! Не обидим!
– А ну, пошли отсюда! – девица пятилась к дому, намереваясь шмыгнуть за дверь и закрыться изнутри.
– Мы только посидим, отдохнем и сразу уйдем, – приговаривал Волшебник, подходя понемногу, а сам резко подался вперед и попытался одним прыжком достать пугливую девицу. Та заскочила в дом, но не успела закрыть засов. Волшебник просунул ногу в дверь и что было силы тянул на себя здоровой рукой. Девчонка упорно сопротивлялась.
Дагмар шел через лес уже знакомой дорожкой, напевая глупую песенку и подсвистывая сам себе проигрыши в такт. Со стороны домика послышался вопль. И кричала точно не Иветта. Маг бросил всю свою поклажу в ближайшие кусты и по привычке ударил по браслету рукой. В тот же момент магия сработала, и волшебный заяц помчался к домику.
Когда показался заборчик, он углядел, что во дворе происходит какое-то движение, обернулся человеком и крикнул во весь голос:
– Разомкни!
Волшебный капкан потерял силу, и Рычик вырвался из своей ловушки, закручиваясь и набирая обороты.
Когда Дагмар добежал до домика Метелицы, во дворе уже развернулось истинное светопреставление. Смерч гулял по двору, мотая двух недавних знакомцев мага, как тряпичных кукол, то бросая их на забор, то роняя с высоты на землю. Иветта стояла на крылечке живая и невредимая, и глядела на происходящее во все глаза.
– Рычик, хватит! – крикнул он смерчу, понимая, что на разбойниках уже и места живого не осталось. Но Рычик увлеченно продолжал ломать свою добычу обо все, что ни попадя.
– Рычик, хорош! – еще раз крикнул Дагмар.
– Довольно, Рычик, – сказал вихрю Иветта. И тот послушался. Швырнул обоих в свою бывшую ловушку, которую маг тут же запечатал, и сдулся, уменьшаясь. А затем подлетел к девушке и ткнулся ей в руку.
– Молодец, молодец, Рычик, защитник! – погладила она его. – Охраняй!
Рычик с готовностью отправился стеречь пленников.
– Конфетку? – спросил Дагмар, протягивая девушке кулек с шоколадом.
Та молча взяла одну конфету, и, сердито хлопнув дверью, ушла в дом.
– Вот тебе и улыбнулась! – сказал маг растерянно. – Опять провиноватился.
– Что ж вы за люди-то такие, а? – спросил он больше риторически, чем обращаясь к Дудке и Волшебнику, и подходя к ловушке. – Не можете людьми нормальными быть, сделаю вас мышами. А, может, лучше жабами?
К вечеру Иветта вышла во двор и застыла, словно пораженная ударом молнии. Возле крыльца стоял мольберт, в котором, без сомнения, она узнала свой собственный, оставленный дома в сарае. На мольберте стоял чистый холст на подрамнике, а на скамейке, что была рядом, аккуратно разложены ее кисти, баночки с красками и палитра.
Рычик свободно прогуливался по двору, ведь в ловушке не было больше никаких лиходеев. Вместо них там стоял деревянный ящик, в котором сидели две зеленые жирные жабы. Одна из них то и дело звонко квакала.
Иве подошла к мольберту, взяла маленький уголек и дрожащими руками стала легкими штрихами набрасывать: вот он двор, а в нем растет Подсолнушек, гуляет Рычик с маленькой радугой внутри, а вот теплица...
Руки зажили отдельной жизнью, торопясь как можно быстрее сохранить на холсте все то, что видели глаза, а сердцу стало легче, словно оно освободилось от тяжелых сковывающих тисков. Смахивая слезу, она бросила уголек на скамейку, открыла перепачканными руками дверь в дом, и прошла в столовую.
Там обнаружился Дагмар, который по своему обыкновению, нависал над столешницей, пытаясь применить очередное заклинание, чтобы вывести злополучное пятно.
Он удивленно посмотрел в сторону Иве, подошедшую к нему слишком близко. Обычно она неизменно сохраняла расстояние, приличествующее тому, какое должно быть между незамужней девицей и мужчиной.
Девушка подняла прозрачные голубые глазища на мага и внезапно крепко прижалась к нему, обнимая. У Дагмара глухо стукнуло сердце, проваливаясь и обрушиваясь куда-то в пропасть. Он бережно заключил Иве в свои объятия.
Глава девятнадцатая, в которой королева гуляет по Мюллю, а Рози отыскивает путеводную нить
Адалин злилась. Она терпеть не могла, когда контроль ускользал из рук, и сейчас происходило именно это. Настоящий Максимилиан просочился, как песок сквозь пальцы, но ведь лекарь уверял ее, что тот пробудет в бессознательном состоянии еще долго.
Маг растворился в воздухе прямиком у нее под носом, точнее сказать, под клювом. Платье и то пропало из шкафа, и как выяснилось позднее, вместе с парой отличных туфель. И даже Лжекороль больше не доставлял радости, ибо был глуп, как пробка, и ничего, кроме выполнения команд толком делать не мог.
Она устала, по-женски устала тащить все на своих плечах, пытаться спасти отца, подавить окруживших ее недоброжелателей, отыскать меч. И ни одного, ни одного достойного мужчины рядом: одни слабаки. Единственный, кто мог бы здесь сгодиться на роль достойной пары такой величественной и прекрасной женщине – это фьоренхолльский маг Дагмар. Если бы не одно маленькое, крошечное такое, “но” – Дагмар был одним из пятерых убийц ее отца.
Сначала в планах Адалин было воспользоваться своим даром влияния на мужчин и приблизить мага к себе, чтобы затем уничтожить его с особо изощренной жестокостью. Но всякий раз, когда она пыталась пустить свои женские чары в ход, до тошноты правильный Дагмар упрямо делал вид, что не понимает намеков и всячески сторонился ее. И за это Адалин возненавидела его еще сильнее, если это было вообще возможно.
Они с отцом были чужаками в этом мире. Несправедливо изгнанный из своего родного мира, Явор успел взять с собой дочь, бесценный гримуар с накопленными веками знаниями да кусок руды, имеющий свойство подавлять магическую искру во всем, чего касается, и бежал сюда, в Люзиорру. Это стоило ему большей части его могущества, и все равно, даже ослабевший, Явор
