Женаты по договору - Деметра Фрост
Это правильно. Это хорошо.
— Сюда?! — вспыхивают глаза Мираэль предвкушающим огнем, когда Аттавио, преодолев еще целый квартал, останавливается возле книжной лавки, которой пять лет назад здесь не было.
Но сомнений нет — широкая вывеска из дерева, украшенная узорами и витиеватыми вензелями с красноречивой надписью говорит сама за себя. Эта действительно книжная лавка. Причем очень просторная и богатая.
Оказавшись внутри, Мираэль превращается в настоящего ребенка. Ее глаза сияют, губы улыбаются широко и восторженно, и она ныряет в букинистический рай с энтузиазмом первооткрывателя.
Она не задумывается над тем, с какой радости Аттавио привел ее сюда. Не думает о его планах, расчетах и мыслях. И даже о том, как странно выглядит она, молодая и красивая графиня, в этом царстве книжной пыли, бумаги и кожи.
— Здравствуйте, — не скрывая удивления, здоровается выходящий из-за прилавка продавец — немолодой, но и не старый сухонький мужичок с короткой седой стрижкой и огромными круглыми очками на носу. — Я могу вам чем-нибудь помочь?
— Спасибо! — рассеянно откликается девушка, уже жадно вчитывающая в корешки книг в ближайшем к ней стеллаже, — Можно, я сама? Пока просто посмотрю…
— Эм… Хорошо… Если вас интересуют любовные романы…
Но Мираэль не слушает продавца совершенно. Выхватив одну из книг, она раскрывает ее и методично листает увесистый такой фолиант. И внимательно, не обращая ни на что внимания, читает.
Аттавио снисходительно улыбается. И чувствует удовлетворение. Он явно встал на верный путь. И сделал крайне правильный шаг, приведя свою маленькую жену сюда.
— Оставьте ее, — говорит он продавцу, — Уверен, это надолго. Но не беспокойтесь. Я куплю все, что она захочет.
— Если не ошибаюсь, вы граф Тордуар? — неуверенно спрашивает тот, — А это… ваша родственница?
— Моя жена. Мы знакомы?
— Ммм… Скорее, нет. Но я видел вас на общественной встрече с мессиром Фаоло. Министром Виктором Фаоло.
Аттавио сдержанно кивает, принимая это объяснение.
— Хочу выразить вам благодарность за все то, что вы делаете. Нечасто можно встретить столь щедрого мецената для развития нашего общего дела. Увы, на королевскую поддержку рассчитывать не приходиться, и вы…
— Оставьте, — прерывает его граф властно, — В этом нет никакой необходимости.
— Но…
Один жесткий взгляд графа — и торговец действительно замолкает. И, чтобы скрыть неловкость, переводит взор на невысокую и стройную молодую девушку, которую не последний человек в столице назвал своей супругой. Внутренне удивляется, потому что трудно представить, что это, несомненно, очень привлекательная и необычная дама является женой такого человека, как граф Тордуар!
Слишком молода. Слишком красива. И при этом искренне увлеченная книгами — причем не абы какими — торговец это видит прекрасно — а сложнейшими научными трактатами, справочниками и монографиями.
Стеллаж с любовными романами Мираэль действительно игнорирует. Как всякая молодая девушка она их, конечно, любила и читала, но эти книги можно без труда найти даже в лавочках с бакалеей. Все ее внимание поглощает действительно редкие экземпляры, которые, как она думала, можно добыть только в библиотеке, и то — не всегда.
Но они здесь! В одном месте! В свободном для покупки доступе!
Она вчитывается в знакомые и не очень названия и имена авторов, проверяет содержимое книг, не веря, что это именно то, что она с большим трудом добывала раннее или только слышала. Мира беззастенчиво садится на корточки, чтобы вытянуть ту или иную книгу с нижней полки, или самостоятельно подтягивает к стеллажу высокую лесенку на колесиках и, подобрав юбки, ловко взбирается на самый верх.
Она берет книгу за книгой, переходит от одного шкафа к другому, залезает в самый уголок лавки, не обращая внимания ни на пыль, ни на собственное платье, в котором передвигаться довольно неудобно и трудно. Иногда садится прямо на пол, с материнской нежностью прижимая к себе какой-нибудь особенно крупный экземпляр, и щурится от нехватка света. В какой-то момент она даже скидывает шляпку и плащ, но ей все равно жарко и ее лоб блестит от выступившего пота, зато щечки красные, а глаза сияют лихорадочным светом.
Конечно же, не замечает Мира и течение времени. А ведь проходит аж два часа — за это время в лавку заходят люди, что-то покупают и, конечно же, украдкой бросают удивленные взгляды на сидящего, закинувшего ногу на ногу, в одном из двух кресел с невозмутимым видом графа и красивую девушку в светло-бежевом платье. Пару раз торговец букинистической лавки предлагает мужчине кофе, и тот не отказывается. Читает газету, которая тут тоже продается, и не показывает никакого нетерпения или недовольства.
Мираэль сама подходит к нему — счастливая, но при этом слегка виноватая.
— Я долго, да? — спрашивает она.
Вместо ответа Аттавио бросает красноречивый взгляд на громоздкие, с большим циферблатом, часы около прилавка и скупо дергает уголком губ. И смотрит на внушительную и явно тяжелую стопку книг в ручках жены. Еще две стопки уже на столешнице прилавка.
— Это все? — бросает коротко, поднимаясь на ноги и складывая газету пополам.
Мираэль оглядывается на стеллажи — тоскливо и трогательно. Ну да, дай ей волю, она здесь жить останется, безжалостно пряча свою красоту, которой должна блистать при дворе или хотя бы в домах столичных аристократов, в этом книжном царстве. И будет бесконечно, до конца своих дней, перебирать своими пальчиками столь желанные ею вещицы.
И все же она счастлива. И поэтому, потянувшись к мужу и встав на цыпочки, она неловко клюет куда-то в районе подбородка и тихонько благодарит:
— Спасибо, Аттавио. Спасибо!
Но этого мужчине, разумеется, недостаточно. И поэтому он, наклонившись, весьма красноречиво подставляет губы. Для награды, которую он на этот раз требует молчаливо, без единого слова.
Конечно, Мираэль смущается — ведь совсем рядом, шубурша в учетном журнале, находится лавочник. И все же делает то, чего ждет от нее муж — прижимается губами к изогнутому в легкой улыбке рту. Всего на пару секунд, но, перед тем как девушку отпрянула, граф успевает легонько лизнуть ее языком.
Мимолетно. Но сладко.
И порочно.
— Спасибо, — в третий раз зачем-то говорит Мира, краснея до самых корней волос. Но тут же гордо вздергивая подбородок и отворачиваясь, чтобы сгрузить свою ношу к остальным покупкам.
— У нас нет доставки, — сокрушенно качает головой лавочник, будто бы и не заметивший неприличного проявления нежности супругов.
— Я пришлю слугу, — спокойно сообщает Аттавио, доставая из внутреннего кармана длинную кожаную книжечку. Быстро и спокойно выписывает чек, оставляя место под сумму незаполненной, отрывает листок и кладет на
