Строптивая невеста. Любить нельзя убить (СИ) - Успенская Ирина

— Что ж, сплоченный коллектив — это прекрасно, — кивнул Бастельеро. — Но мы сначала закончим с официальной частью.

— Да, профессор! — слаженно отозвались пять голосов.

Еще двое — третий курс, некроманты, имен они пока не назвали и в общем безобразии не участвовали — промолчали. Трус что-то недовольно пробурчал, но его никто не слушал.

— Вот и чудно. Спецпредметы у вас веду я. Разбиваться по курсам не будем, на разницу в вашей подготовке мне... хм...

— Вам плевать, профессор, — договорил за него Злодей.

— Именно. Так как мою работу в конторе никто не отменял, занятия будут в основном практические. Совмещенные с розыскной и прочей следственной деятельностью.

— Допросы? — оживился Злодей.

— Когда нос дорастет, — усмехнулся Бастельеро. — Для вас будет много разной интересной работы. Как известно, без квалифицированных некромантов этот мир погрязает в хаосе и беззаконии. Так что на вас вся надежда.

— Швабры в руки — и вперед, на зачистку моргов. Бесценный опыт, — подал голос Ланс.

Все дружно захихикали, представив толпу темных магов и некромантов со швабрами.

Бастельеро злорадно прервал их веселье.

— И швабры тоже. Но на вашем месте я бы не надеялся на легкую жизнь.

— Ну что вы, профессор! Как можно! — подхалимским тоном пропел Морис.

— Негодяи, — по-отечески усмехнулся Бастельеро.

— Нам есть на кого равняться, — таким же тоном добавил Ренар.

— Барготовы дети, — вздохнул Бастельеро и посерьезнел: — Рано расслабились. Отмечать я вам не запрещу, но ложку дегтя добавлю.

— О-о-о! — Барготовы дети в лице Д'Амарьяков, Дольфа, Ланса и Ольги скорчили несчастные морды, твердо уверенные, что профессор оценит

Профессор оценил.

— Правильно. Бойтесь меня. А чтобы сильнее боялись, к завтрашнему дню все пишете эссе на тему «великие деяния некромантов/темных магов», нужное подчеркнуть. Задача ясна?

— Да, профессор!

— Вот и молодцы. Все. Брысь. Мне еще работать, в отличие от вас.

— Барготовых детей, — продолжил кто-то почти неотличимым от профессорского голосом.

— Именно, — сверкнул глазами Бастельеро, открыл портал и шагнул в него.

— Очешуеть, — восхищенно прошептал Дольф Злодейский.

И Ольга поняла, что завтра на его руках появится полупрозрачная черная чешуя. В точности как у идола и кумира. И, возможно, сюртук превратится во френч полувоенного покроя. Чтобы уж полное сходство.

ГЛАВА 17. О книгах, крысах и проблемах недоверия

Ольга

«Именно так был заложен краеугольный камень первой международной академии магии, в которой женщины учились и занимались наукой наравне с мужчинами, и в которую принимали по дару и способностям, а не по положению. Здесь творил великий Даэли, здесь механику превратили в науку, именно здесь был испытан первый в мире полноприводной мобиль, здесь до сих пор совершают открытия и познают неизведанное».

Перечитав последний абзац своего эссе, Ольга сдула упавшую на лоб прядь и удовлетворенно улыбнулась.

Эссе получилось поэтично-пафосное, но ей нравилось. Гордость предками — замечательно чувство. Законное. Полезное для собственного развития. И то, что Ольга учится в АМН, основанной ее прабабкой — правильно. Конечно же, основала АМН не только Матильда. На самом деле подобные идеи были у Бастельеро, Курта и Мессера, но именно Матильда сделала самое важное: объединила их и подвигла к воплощению мечты. И дала денег на все это, разумеется. Поначалу на строительство АМН пошел капитал Волковых и Бастельеро (в соотношении один к пяти в пользу Матильды), затем к процессу присоединился франкский император Морис Золотой, по чистой случайности лучший друг князя Андре Волкова-Мортале, и лорд Говард, основатель корпорации «Драккар» — друг и деловой партнер семьи Волковых-Мортале...

Немножко досадно, что акций компании «Драккар» в семье не осталось, лет пятьдесят назад Говарды предложили за них хорошие деньги, а тогдашняя княгиня совершенно не желала заниматься столь низменным делом, как производство каких-то там экипажей...

Потом локти кусала, да поздно было, обратно акции ей никто не отдал.

И дружбу растеряли. Может быть, Ольге удастся ее восстановить — мать Элизы из Говардов, впервые за полвека хоть какие— то контакты, кроме сугубо деловых.

Ольга вздохнула. С одной стороны гордость — с другой стороны досада. Всего два поколения блистательных и могущественных княгинь Волковых, а дальше как-то все сдулось. Попробовал бы русийский император отобрать титул у Матильды или ее дочери, Елены! Над ним бы все дворцовые лакеи смеялись. Теперь же ее собственная мать, княгиня Наталья, лишь смиренно вздыхает и утешает дочь: королеве Астурии русийское княжество ни к чему, у тебя будет целая страна. Тем более тебе в любом случае некому будет свой титул передать, ты ж пустоцвет. И не вздумай даже пытаться рожать, и сама умрешь, и ребеночка не родишь. Так что покорись воле императора, деточка.

Да-да. Сейчас. Вот прямо взяла и покорилась. Три раза.

Фыркнув, Ольга оглядела тихую, сумеречную библиотеку, освещенную лишь парой ламп в зеленых абажурах. В последний вечер перед началом учебного года она была единственной посетительницей. Остальные темные маги после совместной пьянки в ближайшей к АМН пивной в библиотеку, разумеется, не пошли. И Ольгу совершенно не интересовало, как они собираются завтра сдавать свои эссе профессору Бастельеро. Вот ни капельки.

Несколько таких же, как она, энтузиастов учебы — не с ее факультета — давно разошлись. За узким окном висел тусклый погодный шар, притворяющийся второй луной, и мерцал Звездный Ручей. Где-то шуршала крыса-мутант, устойчивая к любой магии, включая проклятия самого доктора Курта. Из-за толстых стен, отделяющих сокровищницу знаний от внешнего мира, не доносилось ни звука, хотя лаборатории, как и библиотека, работали круглосуточно. Правда, несмотря на отсутствие библиотекаря, надежда Ольги пробраться в хранилища не оправдалась. Все что ей удалось — это определить запирающий барьер как воздушно-пространственно-ментальный, и понять, что для его преодоления ей потребует что-то большее, чем упорство и удача. Возможно, маг-пространственник. Или портальщик. И может быть еще менталист. И совершенно точно — год-другой обучения, чтобы хотя бы понимать, как к этому кошмару подступиться.

Ну и ладно. Она и не ожидала, что секретные дневники Матильды Волковой выдают в читальный зал для всех желающих.

Зато теперь весь зал в ее распоряжении. Эссе готово, на крысиное шуршание ей плевать, можно заняться кое-чем нужным и полезным.

Перенеся на свой стол вторую лампу, Ольга выложила из сумки слепки кулона. Умница, Оленька, что послушалась интуиции, подстраховалась. А у того, кто украл кулон — пусть руки отсохнут.

Представив себе Ренара с руками-ветками, Ольга злорадно усмехнулась... и тут же почему-то погрустнела. Печальная картина вообще-то. Ему и так досталось проклятие Матильды... ведь если подумать, правнук того самого Маньяка ни в чем не виноват. Ну, был не виноват. Когда только родился.

В том, что сейчас Ренар и Морис — воплощение зла и коварства, не стоит даже сомневаться! Все Д'Амарьяки такие! Это генетически обусловлено и подкреплено дурным влиянием семьи, вот! Так что нечего вспоминать чарующий голос, прикосновение теплых губ к запястью и очаровательно-наглую улыбку. Глупости это. Морок и наваждение. Они же оба темные маги и менталисты, в них нет ничего настоящего!

В очередной раз приняв решение никогда и ни за что не доверять Д'Амарьякам, Ольга взяла лупу и принялась за изучение оттисков.

— Это точно Матильда, только она писала букву «Аз» как кружок с хвостиком, — по детской привычке Ольга размышляла вслух, так, словно рядом был любимый отец, всегда готовый помочь и поддержать. — Ее стиль — делать самые простые вещи не как все нормальные люди. Вряд ли кто то стал бы подделывать ее почерк на каком-то старом кулоне... Хотя, могли бы конечно. Только зачем?