Между семьей - Вэнди Джинджелл
Кем бы он ни был, он поравнялся со мной в тяжёлом молчании, а затем прошёл мимо как раз в тот момент, когда в конце переулка промелькнула вспышка света и сгустилась тьма. Это сразу привлекло моё внимание, поскольку сумеречный мир вокруг меня уже состоял скорее из тёмных и светлых оттенков, чем из цветных, и я отчётливо увидела две фигуры, быстро и уверенно выходящие из-за угла на дорожку, которая проходила вдоль моей изгороди.
Я была почти уверена, что это фейри; хорошо вооружённые и натренированные, они держались как Зеро. Они знали, как сражаться, и даже если бы они были вдвое меньше его, я была уверена, что вдвоём они могли бы причинить немало вреда. Были ли они оба эрлингами, или они оба вышли на арену испытаний, потому что были вместе, когда всё началось? Они были одинаковы внешне, за исключением причёски, и настолько красивы, что даже если бы у одного из них была более мужская прическа, оба могли бы быть как мужчинами, так и женщинами.
Близнецы эрлинги, решила я, бросив взгляд вперёд, на мастодонта, который только что прошёл мимо. Он не оглядывался по сторонам, но я была почти уверена, что он знал о присутствии близнецов; он начал двигаться быстрее, хотя и не бегом, и теперь вместо того, чтобы казаться осторожным и обеспокоенным, его походка была целеустремленной. Он определённо знал, что они были там, и определённо не хотел оборачиваться и встречаться с ними лицом к лицу.
Мне нужно было спасти ликантропа, иначе я могла бы попытаться помочь одинокому бойцу. Как бы то ни было, я не осмелилась оставить Кевина одного на столько времени, сколько потребовалось бы, чтобы выяснить, как пробраться через изгородь и снова попасть в лабиринт, не говоря уже о том, сколько времени потребовалось бы, чтобы помочь одинокому существу в битве — или обороне от него, если бы он решил, что было бы лучше, если бы в конце концов в округе остался только один чемпион.
Несмотря на это, я не могла избавиться от чувства вины и продолжала идти. Я услышала слабый лязг металла о металл и крик, когда проходила мимо, и что-то мокрое ударилось о живую изгородь, и брызги разлетелись по листьям. Я поспешила дальше, стиснув зубы и снова обратив внимание на выбоины в ветвях живой изгороди, которые отмечали путь к Кевину. Если я не доберусь до него в ближайшее время, то вряд ли у него что-нибудь получится.
Я шла дольше, чем рассчитывала, сворачивая за углы и следуя вдоль выбоин в живой изгороди, пока они не закончились. Блин. Что теперь? Может быть, мне следовало взять с собой кого-нибудь из других ликантропов, чтобы помочь вынюхать мою добычу. Моя жизненная подготовка не научила меня выслеживать буньипов во внутренних частях живой изгороди-лабиринта, и Зеро вряд ли мог бы мне в этом подсобить.
Вполне вероятно, что буньип каким-то образом покинул пределы живой изгороди, чтобы попасть в лабиринт, но я больше склонялась к мысли, что он, скорее всего, всё ещё находится внутри. Просто, возможно, в более расширенной части живой изгороди.
Я огляделась и обнаружила пару веток живой изгороди, которые были бесцеремонно срезаны сверху и упали на нижние ветки всего в нескольких шагах от того места, где я стояла. С другой стороны, если я оглянусь, то замечу отчётливый просвет между изгородью, который наводил на мысль, что там есть тропинка, по которой можно пройти, если довериться ей.
Неожиданно у себя в голове я услышала голос Атиласа. Что насчёт этого пути? Он выглядит многообещающим.
— Заткнись, Атилас, — сказала я. Тогда я пошла по пути, который не побуждал этот тихий, как червячок, голос заговорить, не доверяя ему из принципа, хотя его автором было моё собственное подсознание.
Я протиснулась сквозь живую изгородь между срубленными ветками, но почему-то не совсем вышла за пределы живой изгороди. Вместо того, чтобы обнаружить, что я продираюсь сквозь ветви к внешней стороне живой изгороди, сама живая изгородь тянулась до тех пор, пока не превращалась в мерцающий зной, или небо, или далекие горы, и внезапно передо мной расстилалась вздымающаяся равнина. Несколько шагов вперёд привели меня в этот мир, хотя мне казалось, что я всё ещё ощущаю под ногами землю, покрытую ветками и листьями, а не траву, о которой мне говорили глаза. Передо мной был водоём, частично окружённый деревьями. Этот водоём размером с половину футбольного поля был почти идеально круглой формы, с нависающими скалами, которые открывались почти как тропинка в моём направлении.
Я не знала как, но изгородь каким-то образом всё ещё была у меня над головой; надо мной было не совсем небо и не совсем изгородь, и от этого мне стало не по себе. Я могла бы оказаться в Квинсленде, если бы солнце ярко светило мне прямо в голову. Здесь даже пахло Квинслендом, а источник воды, который время от времени слегка журчал — подозрительно приближаясь к группе деревьев и выступу скалы, а не удаляясь от них, — мог быть любым источником воды на западе: коричневый, мутный, окружённый илом из-за постепенно понижающегося уровня воды.
И что с того? Когда начались испытания, они не просто притащили эрлингов, они добавили случайных монстров, чтобы те немного поубивали или были убиты сами? Всё это было замечательно, но зачем в довесок добавлять традиционные Австралийские кошмары?
Что-то зашуршало в заросшей тростником части биллабонга (так в австралийском английском называют небольшой водоём, либо небольшие озёра, пруды, колодцы — прим. пер.) сразу за выступом скалы и дальше, в зарослях деревьев, и я резко обернулась. Это был Кевин, и он всё ещё был в своём волчьем обличье. На этот раз он повернулся ко мне левым боком, и только так я наконец смогла с уверенностью сказать, что это был Кевин; у Кайла шерсть была более золотистой, в то время как левый бок Кевина был отчётливо красным.
Более того, он стоял на всех четырёх лапах, а не валялся кучей на земле, что, должно быть, означало, что он чувствует себя немного сильнее.
— Отличная работа, Кевин! — поприветствовала я его, и он резко повернул голову, как бы говоря: «Теперь ты вспомнила, как меня зовут!». — Должно быть, было нелегко не упасть в обморок, когда в тебя вонзились эти когти!
Он слегка увернулся, словно пытаясь заставить себя броситься ко мне, в безопасное место, но остановился, низко присев на корточки, навострив уши и настороженно глядя в
