DJWP - Сказка, расказанная на ночь
- Мне так очень нравится, - пробормотала Сафо.
Зена перестала улыбаться и взглянула на Сафо.
Хозяин лавки вклинился между ними, держа в руках кожаные части доспехов Зены.
- Готово, Королева.
Зена зашла в примерочную и задернула шторку.
Сафо передала остальные части доспехов, которые Зена сразу же выхватывала из её рук. Когда она наконец вышла из примерочной, Сафо и Габриель ахнули.
Кожаный купальник был просмолён и починен. Начищенные пластины доспехов сияли, как новенькие. Наручи и даже поножи были вычищены до блеска. Если она и не выглядела как Зена, Королева Воинов, раньше, то теперь на ней словно светилась каждая частичка её славы.
Загнав меч в ножны и с размаху повесив при бедре шакрам, воительница подтолкнула к выходу Сафо и Габриель.
- Пошли. Уже поздно.
Зена открыла дверь. Сафо кинула лавочнику мешочек монет. Тот с улыбкой поклонился, оценив вес монет, лежавших в его ладони. В мешочке было намного больше, чем он мог спросить за проделанную работу. Сафо вышла первой, за ней последовала Габриель. Бард взяла руку Зены и улыбнулась. Наружу они вышли вместе.
- Выглядишь просто потрясающе! Твои доспехи как новенькие! – Габриель никак не могла оторвать взгляда от подруги.
Зена окинула себя взглядом и не смогла подавить улыбку.
- Да и чувствую я себя в них замечательно. Хорошее он масло втер, - воительница улыбнулась барду и как бы невзначай добавила:
- Кольцо тоже неплохо смотрится.
Это было всё, что хотела услышать Габриель.
Часть 9
Продли ночь, Богиня, разжигающая пламя!
И отдали от нас восход, обутый в золотое.
Рене Вивьен, 1877-1909
Габриэль вошла в комнату и ахнула при виде кровати.
Она уже не помнила, когда в последний раз она и Зена спали в кровати. В постоянных странствиях приходилось спать на камнях, траве, в грязи – но по большей части на камнях, ночь за ночью, без конца… Нет, она не жаловалась. Бард обожала свежий воздух и звездное небо. Ей нравились эти спокойные минуты у костра и проникновенные беседы, помогавшие согреться холодными ночами. Зена была ей ближе любого другого человека из тех, кого знала Габриэль. А ещё Габриэль знала, что Зена открылась ей больше, чем кому-либо другому, встреченному в бешеной тряске жизни. Габриэль не променяла бы эти ночи под звёздами за все сокровища Афин.
Однако, здесь была кровать и предстоящая спокойная ночь. Габриэль не собиралась упускать возможности. Она без раздумья села на матрас – и тут же вскочила на ноги.
- Ой! – взвыла она.
Кольцо в пупке безжалостно кольнуло живот. Осторожно прикоснувшись к больному месту, сказительница заметила, что кожа вокруг покраснела и стала очень чувствительной.
- Ох, - она вдохнула и попыталась подуть на кожу.
Затем она медленно села на кровать, стараясь вообще не сгибаться в поясе. Поскольку это было невозможно, Габриэль плюхнулась на тюфяк всем корпусом, радуясь упругой мягкости кровати.
-Ах! – вздохнула она ещё раз, теперь счастливо.
- Боли в пупке? – иронично спросила Зена, наблюдая за подругой, стоя у дверного косяка.
Габриэль приподняла голову, но больше двигаться не стала.
- Нет, ни чуточки не больно, - бард опустила голову на подушку.
- Угу, - буркнула Зена, не веря ни единому слову сказительницы. – Дай мне взглянуть.
Высокая воительница приземлилась на кровать рядом с Габриэль, отчего матрас колыхнулся, как волна.
- Эй, полегче, - предупредила Габриэль. – Где ты была?
Зена хмыкнула.
- Я обсуждала завтрашние меры безопасности с нашими друзьями-амазонками. Я рада, что они здесь.
Воительница пристально посмотрела на тугой живот подруги и с уважением усмехнулась. Заметив, что Габриэль лежала с закрытыми глазами, Зена притронулась к раздраженной коже вокруг пупка.
- Ой… - бард приподняла голову и шлепнула по руке Зены. – Я же сказала, полегче там!
- Ни чуточки не больно, говоришь?
Зена встала с кровати и принялась рыться в лежавшей на стуле амазонской сумке Габриэль. Найдя то, что искала, она положила всё это на стол. Взяв мягкую тряпку и кувшин с водой, Зена смочила ткань и снова плюхнулась на кровать.
Габриэль раздраженно посмотрела на неё, когда матрас снова всколыхнулся.
Зена усмехнулась и осмотрела её живот, а потом начала бережно промывать кожу вокруг пупка. Габриэль вздрогнула от неожиданности, когда холодная ткань прикоснулась к коже, но потом расслабилась - прохлада утоляла зуд.
- Хм… вот теперь лучше, - промурлыкала она и закрыла глаза.
Зена тепло улыбнулась ей.
- Ты должна не давать грязи попадать туда.
Воительница сдвинула брови, очищая пупок барда.
- А это что такое?
Габриэль подняла голову, чтобы взглянуть.
- Что? Что такое? – она скосила глаза на свой живот.
- Похоже на крошки от орехового хлеба, - пошутила Зена.
Габриэль откинула голову, заливаясь смехом. Зена широко улыбнулась и продолжила свое занятие. Когда кожа была очищена, воительница взяла немного мази из маленькой баночки, найденной в сумке сказительницы. Кончиком пальца Зена осторожно нанесла мазь на колечко и кожу вокруг него. Она улыбнулась, касаясь нежной кожи сказительницы и проводя кончиком пальца круговые контуры вокруг пупка. Любовно нанося мазь, Зена наблюдала за выражением лица Габриэль, подушечкой пальца скользя по её животу. Габриэль была заворожена.
Взгляд Зены надолго остановился на её лице. Бард улыбнулась уголками рта и чуть приоткрыла его, облизнув кончиком языка от чего-то пересохшие губы.
У воительницы екнуло сердце, и она быстро отняла руку, с изумлением понимая, что и сама она получала слишком много наслаждения. Соскочив с кровати, она отвернулась, чтобы спрятать лицо, уже наливавшееся краской.
- Очищай его и смазывай лекарством по меньшей мере дважды в день! – сдавленным голосом посоветовала Зена и резко направилась к двери. – А я проверю стражей. Скоро вернусь.
С этим словами Зена вышла из комнаты.
Габриэль подняла голову и ударила ладонью по тюфяку.
- Проклятье! – сердито прошептала она и раздраженно опустила голову.
Зена закрыла за собой дверь и обмахнула пылающее лицо. «Проклятье!» - устрашающим голосом прошептала она и покачала головой. По ступенькам она сходила далеко не в лучшем настроении.
Сафо выглянула из комнаты как раз вовремя, чтобы проследить взглядом уходящую Зену, обмахивающую ладонью лицо. Произнесенное шепотом проклятье и измученное выражение лица воительницы очень удивили её. Поэтесса подперла рукой щеку и покачала головой.
