Бывшие. (Не)покорная истинная для адмирала - Екатерина Гераскина

— Я думала, что мы одно целое, — прошептала я, чувствуя, как слёзы снова начинают течь по щекам. — Я думала, что ты любишь меня.

Он молчал, его взгляд был прикован к моему лицу, и в его глазах я увидела что-то, что было слишком больно осознавать.

Его руки отпустили меня. Я медленно опустилась на пол, чувствуя, как все силы покидают меня. Мир вокруг казался тусклым и бессмысленным.

Торгард смотрел на меня сверху вниз, его лицо было каменным. Он сделал шаг назад, давая мне пространство, но я не могла встать. Всё моё существо было поглощено болью и разочарованием.

— Лис, — его голос был тихим. — Уходи. Это лучшее, что ты можешь сделать сейчас.

Я подняла глаза на него, пытаясь понять, что он имеет в виду, но в его взгляде было только отчуждение. С трудом поднявшись на ноги, я почувствовала, как дрожат мои колени. Я медленно повернулась и пошла к двери, чувствуя, как каждый шаг отдаётся болью в сердце.

Когда я вышла из комнаты, мир вокруг показался мне чужим и холодным. Коридоры гостиницы, которые раньше казались уютными, теперь выглядели как мрачный лабиринт.

Я спускалась по лестнице, не видя ничего перед собой, слёзы застилали глаза.

— Ко мне, детка, продолжим на том, на чём остановились, — донесшиеся слова Торгарда в очередной раз полоснули по груди. Я схватилась за сердце.

Проталкивалась через толпу веселящихся курсантов, я никого толком не видела.

Внутри была пустота.

Выжженная пустыня. Я только что утратила смысл.

— Эй, Талисса. Стой. Я провожу тебя.

Глава 4

— Эй, Талисс. Стой. Я провожу тебя.

«Хотела увидеть Торгарда? Какая же я дура!»

Я подняла глаза, предчувствуя его присутствие. И да, он стоял в окне третьего этажа. Голый по пояс, сверкал литыми мышцами и крепким телом.

А рядом на его плече лежала рука моей подруги Офелии.

Ещё один удар под дых. И как я не заметила ее?

Впрочем, в моем состоянии я бы и осла не заметила в той комнате.

Я отвернулась от пронзительного взгляда Торгарда и посмотрела на двери гостиницы.

В дверях стоял Валарис. Высокий светловолосый парень махал мне рукой. А рядом с ним стоял, опершись на каменную стену, ещё один лучший друг моего дракона — Фирен. Тот не скрывал презрения ко мне, в отличие от Валариса.

Снова стало больно. За что?

Мы ведь неплохо ладили. Почти год мы были вместе с Торгардом. Неужели я сделала что-то плохое и Фирену?

Ничего не понимая. Я качнула головой, в желании не думать об этом всем.

— Не стоит. Я... хочу побыть одна, — отказалась от помощи.

И, не разбирая дороги, пошла прочь.

Больше не оборачивалась на окно злополучного сто второго номера.

Но спина горела от взглядов.

Ночь была тихой, но внутри меня бушевала буря. Я шла по пустынным улицам, не зная, куда иду. Кажется, я потеряла себя в тот момент, когда Торгард произнёс свои жестокие слова и изменил мне.

Я остановилась у фонтана в центре города, села на край и уставилась в воду.

Она немного поможет мне.

Моя жизнь, мои мечты — всё это разбилось вдребезги в одну секунду.

Боль в душе была невыносима, и я не знала, как с ней справиться.

Торгард был для меня всем. Он был моим героем, моим идеалом, и его предательство было невыносимо.

Я пыталась понять, что же произошло, но мысли были спутанными и бессмысленными.

Я просидела у фонтана долго, не замечая времени.

Наконец, когда ночное небо начало потихоньку светлеть, я поняла, что должна вернуться домой. Медленно поднявшись, я пошла в сторону дома, чувствуя, как усталость наваливается на меня.

Когда я подошла к дверям, мама уже ждала меня.

Она вытащила плетеное кресло и сидела на крыльце, закутанная в теплую шаль. Она всегда мерзла, в отличие от меня. А еще не любила ветер, но обожала шторм на море.

Мамино лицо было полным беспокойства, но она ничего не сказала, только обняла меня крепко. В её объятиях я наконец почувствовала, как слёзы снова начинают течь, и вся боль, накопившаяся за эту ночь, вырвалась наружу.

— Всё будет хорошо, Лис, — прошептала мама. — Ты сильная, ты справишься.

Но в тот момент я не верила в её слова. Моё сердце было разбито, и я не знала, как собрать его осколки.

— Не будет, мам, не будет, — всхлипывала я. — Он предатель. Он... с ней... с Офелией. Ты была права. Лучше бы я не ходила... лучше бы я послушала тебя. Ты говорила беречь мне сердце... а оно и вправду рассыпалось, — я снова зашлась в рыданиях.

Мама крепче прижала меня к себе, её руки были такими теплыми и надёжными, но утешение, которое я так отчаянно искала, не приходило.

Боль разъедала изнутри, напоминая о каждом мгновении, проведённом с Торгардом, о каждой лживой клятве и обещании.

— Лис, милая, я так жалею, что ты узнала об этом таким образом, — прошептала мама, поглаживая меня по спине. — Но жизнь на этом не заканчивается. Ты сильная. Ты справишься.

Её слова были полны любви и заботы, но в этот момент они казались мне пустыми.

Как можно было справиться с таким предательством?

Как можно было продолжать жить, зная, что человек, которому ты доверяла больше всего, оказался лживым и жестоким?

— Я не знаю, как жить дальше, — произнесла я, чувствуя, как слёзы снова наворачиваются на глаза. — Всё, что я хотела, всё, о чём мечтала, рухнуло в один миг.

— Ты найдёшь силы, я верю в тебя, — мама чуть отстранилась и посмотрела мне в глаза. — Иногда жизнь преподносит нам тяжёлые уроки, но мы должны извлекать из них опыт и становиться сильнее.

Я всматривалась в её глаза, полные сочувствия и мудрости, и пыталась найти в себе силы поверить в её слова. Но боль была слишком свежей, слишком сильной.

— Мама, почему он так поступил? — голос дрожал от сдерживаемых рыданий. — Почему он играл с моими чувствами?

— Иногда люди поступают жестоко, потому что сами не знают, чего хотят, — ответила она, её