Лорен Кейт - Вознесение
Крошечный остров Тайби был в миле от береговой линии Саванны. Роланд обещал, что за морем будет ждать машина.
Крылья Даниэля были скрыты, но он, должно быть, почувствовал, как она пожирает глазами то место, где они должны быть. - Когда все будет в порядке, мы полетим куда угодно, чтобы остановить Люцифера. До тех пор, лучше оставаться близким к земле.
- Хорошо, - сказала Люси.
- Ты помчишься к другой стороне?
Ее дыхание заморозило воздух. - Ты же знаешь, я обгоню тебя.
- Верно. - Он просунул руку вокруг ее талии, согревая ее.
- Может нам тогда лучше взять лодку? Защитим мою знаменитую гордость.
Она смотрела на него с небольшой металлической лодки, которая стояла на якоре. Мягкий свет на воде напоминал ей тот день, когда они мчались по тайному озеру в Мече и Кресте. Ее кожа блестела словно нагретый солнцем камень, давая тепло их высушенным за целый день телам. Единственное, что она знала о Даниэле, это то, что он ангел, но это не мешало ей любить его, хоть опасность столь велика.
- Мы же раньше плавали вместе в моей жизни на Острове Tаити, да? - спросила она, заметив, как волосы Даниэля блестят от воды, удивляясь тому, что помнит свою прошлую жизнь.
Даниэль уставился на нее, и она знала, сколько это означало для него, быть наконец в состоянии разделить свои воспоминания об их прошлом. Он выглядел таким взволнованным, что Люси подумала, что могла бы закричать.
Вместо этого он нежно поцеловал ее в лоб и сказал,
- Ты обгоняла меня все эти разы также, Лулу. - Они не говорили много, как только Даниэль начал грести. Для Люси было достаточно просто смотреть, как его мускулы напрягались и сгибались каждый раз, когда он отклонялся назад, слыша, как весла окунались в воду и поднимались, дыша в соленой воде океана. Солнце поднималось над ее плечами, согревая ее затылок, но как только они достигли континента, она увидела что-то, из-за чего у нее пробежала дрожь по спине.
Она сразу же узнала белый Таурус 1993 года.
- Что-то не так? - Даниэль заметил, что Люси напряглась, когда шлюпка коснулась берега. - Ах. Это. - Он казался беззаботным, когда выпрыгнул из лодки и протянул Люси руку. Земля была рыхлой и пахучей. Это напомнило Люси ее детство: бег в лесах Джорджии в ожидании свободы и приключений.
- Это не то, что ты думаешь, - сказал Даниэль. - Когда София сбежала из Меча и Креста..., — дрожа, Люси ждала, надеясь, что Даниэль не будет говорить все это после того, как она убила Пенн, — после того, как мы узнали, кем она была на самом деле, ангелы конфисковали ее автомобиль. - Его лицо укрепилось.
- Она итак должна нам слишком много.
Люси думала о белом лице Пенн, когда жизнь уходила от нее.
- Где сейчас София?
Даниэль покачал головой. - Я не знаю. К сожалению, мы, возмозжно, скоро узнаем. У меня есть чувство, что она еще вставит палки нам в колеса. - Он вытащил ключи из своего кармана, и вставил один в пассажирскую дверь.
- Но это не то, о чем ты сейчас должна беспокоиться. - Люси посмотрела на него, на то, как он опустился на сиденье, покрытое серой тканью. - Так, о чем я должна беспокоиться прямо сейчас? - Даниэль повернул ключ и машина медленно завелась. Последний раз, когда она сидела в этом сиденье, она волновалась о том, что сейчас наедине с ним. Это была ночь, когда они впервые поцеловались... как она думала тогда, так или иначе.
Пряжка колола ее локоть, до тех пор, пока она не почувствовала пальцы Даниэля на своей руке. - Помни, - сказал он мягко, достигая пряжки ее ремня, позволяя своим рукам задержаться на ее руках.
- Всему свое время. - Он поцеловал ее в щеку, а затем медленно поставил машину в обратном направлении от мокрого леса, на узкой двухполосной дороге. Они были единственными, кто находился там сейчас.
- Даниэль? - снова спросила Люси. - О чем еще мне следует беспокоиться?
Он бросил взгляд на пижаму Люси. - Насколько хорошо ты можешь притворяться больной?
Белый Таурус остановился на аллее за домом родителей, и Люси прокралась через три куста азалии рядом с окнами ее спальни. В летнее время перед окнами росли кусты помидоров на черной почве, зимой же двор выглядел пустым и скучным, и не совсем как дома. Она не могла вспомнить, когда последний раз стояла здесь. До этого она тайком из трех различных школ-интернатов выбегала во двор, но никогда не из дома родителей. Теперь она пробиралась внутрь и не знала, как открываются ее окна. Люси посмотрела на сонные окрестности, на утреннюю газету, которая лежала в мокром полиэтиленовом пакете на краю родительского газона, на старое баскетбольное кольцо Джонсонов на другой стороне улицы.
Ничего не изменилось с тех пор, как она ушла. Ничего не изменилось кроме Люси. Если бы Билл преуспел, исчезло бы это соседство тоже?
Она дала лишь один сигнал Даниэлю, смотревшему из машины, глубоко вдохнула и использовала свои пальцы, чтобы поднять нижнюю панель от растресканной синей краски подоконника.
Она скользнула вверх. Кто-то выскочил с другой стороны завесы. Люси остановилась, пораженная, когда белые кисейные занавески раздвинулись, и наполовину светлая и наполовину черная голова ее бывшего врага Молли Зейн заполнила открытое пространство.
- Ужинать, мясной рулет.
Люси ощетинилась на прозвище, которое получила в свой первый день в Мече и Кресте. Это было тем, что имели в виду Даниэль и Роланд, когда сказали, что обо всем позаботились?
- Что ты здесь делаешь, Молли?
- Давай. Я не кусаюсь. - протянула Молли руку.
Ее ногти были изумрудно-зеленого цвета.
Она опустила свою руку в руку Молли, и боком нырнула через открытое окно.
Ее спальня выглядела небольшой и устаревшей, как капсула времени какой-то давней Люси. На двери красовался обрамленный плакат Эйфелевской башни. Там была ее полка со знаками отличия, которые остались у нее с того времени, как она была в плавательной команде. И там, под зелено-желтым одеялом с Гавайской печатью, была ее подруга - Кэлли.
Кэлли выбралась из под одеял, разбросанных вокруг кровати, и бросилась в объятья Люси.
- Они твердили мне, что все с тобой все будет хорошо, но в этой лжи "мы тоже сильно напуганы, мы просто не можем подобрать слов, чтобы объяснить тебе", в любом случае. Ты хоть представляешь, как жутко это выглядело? Казалось, будто ты провалилась сквозь землю...
