Лорен Кейт - Вознесение
И тогда все рухнуло, возвращаясь назад:
Острые когти и тускло-красные глаза. Удушающее зловоние смерти и гнили.
Темнота всюду, закончилась гибелью, сделала свет, любовь и все хорошее в мире усталым, сломанным и мертвым.
Люцифер был чем-то еще для нее...
Билл, злобная каменная горгулья, которого она ошибочно приняла за друга, оказался самим Люцифером — это казалось невозможным.
Она подпустила его слишком близко к себе, и теперь, из-за того, что она не сделала так, как он хотел - выбрав не убивать свою душу в Древнем Египте, он принял решение начать все с начала.
Покорить время и стереть все после Падения.
Каждая жизнь, каждая любовь, каждый момент, которые каждая смертная и ангельская душа когда-нибудь испытывала, будут украдены и отброшены на безрассудные прихоти Люцифера, как будто Вселенная была настольной игрой, и он был скулящим ребенком, который сдавался, как только начинал проигрывать. Но Люси понятия не имела, что он хотел выиграть.
Ее кожа становилась горячей, когда она вспоминала его гнев. Он хотел, чтоб она видела это, чтобы она дрожала в его руке, когда он возвратил ее в прошлое, ко времени Падения. Он хотел показать ей, что это лично для него.
Тогда он бросил ее в сторону, вытягивая Предвестник в сеть, чтобы захватить всех ангелов, которые падут с Небес.
Так же, как Даниэль поймал ее в этом звездном пространстве, Люцифер исчез и заставил Падение начинаться снова. Теперь он был там, с падшими ангелами, включая прошлую версию себя.
Как и остальная их часть, Люцифер упал бы в бессильной изоляции...
со своими братьями, но отдельно, вместе но один. Миллионы лет назад, ангелам потребовались девять смертных дней, чтобы пасть с Небес на Землю. Когда второе Падение Люцифера последовало той же траектории, у Люси, Даниэля, и остальных осталось только девять дней, чтобы остановить его.
Если они не смогут, то как только Люцифер и его Предвестник, полный ангелов, падут на Землю, произойдет отклонение во времени, которое отразится назад по всему пути к первоначальному Падению, и все начнется с начала. Как если бы семь тысяч лет между прошлым и настоящим вообще не существовали.
Как будто Люси даже не начала понимать проклятие, понимать, где она вмешалась во все это, чтобы запомнить то, кем она была и кем могла быть.
История и будущее мира в опасности - если Люси, семь ангелов и два Нефилима не остановят Люцифера. У них было только девять дней и не единой идеи, с чего начинать.
Люси была настолько уставшей предыдущей ночью, что она не помнила, как ее положили на кровать, набросив это тонкое синее одеяло на ее плечи. На балках маленького домика были паутины, раскладной стол усеян полувыпитыми кружками горячего шоколада, который прошлой ночью Габби сделала для всех. Но для Люси это все казалось сном. Ее полет вниз из Предвестника на этот крошечный остров около Тайби, эта безопасная зона для ангелов была скрыта ослепительной усталостью.
Она заснула пока другие еще разговаривали, позволяя голосу Даниэля ее усыпить. Теперь домик был тихим, и в окне за силуэтом Даниэля небо было серым из-за начала восхода.
Она потянулась чтобы прикоснуться к его щеке. Он повернул голову и поцеловал ее ладонь. Люси сжала глаза, чтобы остановить слезы. Почему после всего, что они пережили, Люси и Даниэль должны побороть зло, чтобы могли свободно любить?
- Даниэль, - голос Роланда раздался из-за дверного проема хижины.
Его руки были в карманах его пальто, и серая шерстяная кепка короновала его локоны. Он утомленно улыбнулся Люси.
- Время.
- Время для чего? - Люси приподнялась на своих локтях.
- Мы уезжаем? Уже? Я хотела попрощаться с моими родителями. Они, наверное, волнуются.
- Я думал отвезти тебя к ним домой сейчас, - сказал Даниэль, - чтобы попрощаться.
- Но как мне объяснить исчезновение после обеда на День благодарения?
Она помнила слова Даниэля ночью ранее: Хотя было такое чувство, что они повели в Предвестниках целую вечность, на самом деле прошло лишь несколько часов.
Тем не менее, для Гарри и Дорин Прайс несколько часов отсутствия дочери казались вечностью.
Даниэль и Роланд переглянулись. - Мы позаботимся об этом, - сказал Роланд, передавая Даниэлю связку ключей от машины.
- Как вы об этом позаботитесь? - спросила Люси. - Мой отец однажды вызвал полицию, когда я на полчаса опоздала из школы...
- Не беспокойся, дитя, - сказал Роланд. - Мы тебя прикрыли. Ты должна только быстро сменить одежду. - Он указал вперед на рюкзак, лежащий на кресле-качалке у двери. - Габби принесла твои вещи.
- Эм, спасибо, - сказала она сконфуженно. Где же Габби?
Где были остальные? Ночью назад комната была переполнена положительно уютным свечением крыльев ангелов и запахом горячего шоколада и корицы. Воспоминание об этом уюте, связанным с обещанием попрощаться с родителями, не зная даже, куда она собиралась, опустошило ее утро.
Деревянный пол был грубым для ее босых ног.
Посмотрев вниз, она осознала, что до сих пор была одета в узкое белое платье, в котором была в Египте, в последней жизни, которую она посетила через Предвестник. Билл заставил ее надеть это.
Нет, не Билл. Люцифер. Он одобрительно покосился, когда она спрятала звездную стрелу за свой пояс, рассматривая совет о том, как убить ее душу, который он ей дал.
Никогда, никогда, никогда. У Люси было слишком много, для чего стоило жить.
В старом зеленом рюкзаке, который она раньше брала в летний лагерь, Люси нашла свою любимую пару пижамы...
Красно-белый полосатый фланелевый набор — аккуратно свернутый, с соответствующими белыми шлепанцами.
- Но сейчас утро, - сказала Люси. - Зачем мне пижама?
Даниэль и Роланд снова переглянулись, и на этот раз, они пытались не засмеяться.
- Просто доверься нам, - сказал Роланд.
После того, как она оделась, Люси последовала за Даниэлем из домика, позволяя его широким плечам защищать ее от ветра, пока они спускались с каменистого берега к воде.
Крошечный остров Тайби был в миле от береговой линии Саванны. Роланд обещал, что за морем будет ждать машина.
