Написано кровью моего сердца - Диана Гэблдон
— Господи, нет! — крикнул Йен на гэльском, и Рэйчел бросила на него встревоженный взгляд.
Не может быть, чтобы они все еще… Нет, так и есть. Йен увидел у бочонка с соленьями знакомый затылок — и еще более знакомую задницу.
Он оглянулся, но бежать некуда — Кикендолы перекрыли все выходы. Йен сделал глубокий вдох и, доверившись Всевышнему, сказал супруге:
— Помнишь, ты как-то говорила, что не желаешь ничего знать о женщинах, с которыми я делил постель?
— Помню. А что? — изумленно спросила Рэйчел.
— В общем… — Сделав еще один вдох, он продолжил — и очень вовремя: — При этом ты просила предупредить, если ты все же столкнешься с кем-то из… тех…
— Йен Мюррей? — На некрасивом лице миссис Сильви, к тому же носившей очки, появилось довольное выражение.
— Это она, — поспешил сообщить жене Йен, показав большим пальцем в сторону миссис Сильви, прежде чем обернуться. — Миссис Сильви! — радостно воскликнул он и схватил ее за обе руки, чтобы она не попыталась, по своему обыкновению, наградить его поцелуем. — Я так рад вас видеть! И еще больше рад возможности представить вам мою… э-э… супругу. — Последнее слово прозвучало хрипло, и Йен откашлялся. — Рэйчел. Рэйчел, это…
— Друг Сильви, — договорила за него Рэйчел. — Да, я так и подумала. Очень рада знакомству, Сильви. — Она немного раскраснелась, хотя ее голос оставался спокойным, и по квакерской традиции протянула руку.
Миссис Сильви окинула Рэйчел вместе с Оглторпом беглым взглядом через очки в стальной оправе и с улыбкой пожала ее ладонь.
— А мне-то как приятно, миссис Мюррей. — Она искоса посмотрела на Йена и дернула уголком рта, будто говоря: «Ты? Ты женился на квакерше?»
— Говорю же, это он! — Кикендолы окружили его. Трудно объяснить, как это им удавалось, ведь их было всего двое, но Йен словно попал в ловушку. К его удивлению, один из Кикендолов схватил его за руку и крепко пожал.
— Герман Верм, — гордо представился он (он ли. — Какая приятная встреча, сэр!
— Верм? — переспросила Рэйчел, не в силах оторвать взгляда от странной парочки.
— Конечно, Герман, я так рад видеть, что у вас все… все хорошо. И у тебя… у тебя тоже. — Йен нерешительно протянул ладонь человеку, который прежде именовался Эрминтрудой.
— Траск Верм, — отозвался тот высоким и при этом хрипловатым голосом, энергично отвечая на рукопожатие. — Немецкая фамилия.
— Да, Верм, — повторила миссис Сильви. Ситуация явно рассмешила ее, щеки порозовели. — Они так и не научились правильно писать «Кикендол», вот мы и выбрали что попроще. И раз ты достаточно ясно дал понять, что они не должны стать проститутками, мы нашли взаимовыгодное решение. Герман и Траск обеспечивают защиту в моем… заведении. — Сильви посмотрела прямо на Рэйчел — та немного смутилась, но ответила ей улыбкой.
— Если кто-то пристает к девочкам, то имеет дело с нами, — заверил Йена старший Верм.
— Все просто, — честно признался второй Верм. — Стоит сломать нос одному ублюдку, как остальные тут же успокаиваются.
* * *
В сарае находилось около десятка молочных коз разной степени беременности. Правда, у Хиггинсов имелся неплохой козел, так что беспокоиться об этом не стоило, вот я и выбрала двух дружелюбных непокрытых козочек — коричневую и коричнево-белую со странным пятном на боку, напоминавшим два кусочка мозаичной головоломки.
Я показала на них молодому мужчине, который занимался скотом, и так как Дженни с выбором еще не определилась, вышла посмотреть на кур.
Я надеялась найти шотландских дампи, однако увидела лишь привычных доминикских и нанкинских — очень неплохих представителей своих пород. Нет, пусть Джейми сперва построит курятник. Вести домой коз нетрудно, а вот тащить на руках куриц я не готова.
Выйдя с птичьего двора, я рассеянно осмотрелась и в тот момент заметила его.
Сначала я не поняла, кто он такой. Совсем. И все же вид этого большого, медленно передвигающегося мужчины заставил меня замереть на месте. Живот скрутило от паники.
«Нет, — подумала я. — Нет, он же мертв. Все они мертвы».
На вид он казался хлипким — покатые плечи, обтянутый поношенным камзолом живот — и при этом крупным. Очень крупным. Я вспомнила, как на меня надвигалась огромная тень, пиная, бросая на землю, втаптывая в грязь и сосновые иголки.
Марта.
Хотя я стояла на солнце, по телу пробежал холодок.
«Марта». Он звал меня именем покойной жены, а после плакал, уткнувшись в мои волосы.
Марта. Это какая-то ошибка. Я упрямо повторяла себе, отчетливо произнося в голове каждое слово, складывая его камушками в основание мысленного бастиона. Это. Ошибка.
Однако я не ошибалась. В подтверждение тому моя кожа защищалась, как могла, — с помощью мурашек и вставших дыбом волосков.
Это. Ошибка!
И все же я не ошибалась. В подтверждение тому грудь, поневоле налившаяся от грубого стискивания и пощипывания, гневно покалывала.
Бедра тоже напряглись и горели, помня об ударах и боли, которая осталась, даже когда прошли синяки.
— Это ошибка, — вслух прошептала я. — Ошибка.
Я не ошибалась. Подтверждением тому был отчаянный страх, наполнивший нежную плоть между ног. Этот отчаянный страх наполнил меня целиком.
* * *
Лишь через некоторое время я осознала, что учащенно дышу, и заставила себя остановиться. Мужчина пробрался через скопление сарайчиков с домашним скотом и подошел к загону с кабанами. Он оперся на забор и спокойно наблюдал за медленно поднимающимися спинами животных. С ним заговорил продавец, и он ответил. Слов я не разобрала, однако тембр голоса уловила.
«Марта, я знаю, что ты не хочешь, но я должен наказать тебя, Марта».
Я не позволю, чтобы меня, черт возьми, стошнило. Не позволю. Приняв такое решение, я почувствовала себя не так тревожно. Ни он, ни его товарищи не сломили мой дух тогда, так разве я дам слабину сейчас?
Он отошел от свиней, и я последовала за ним. Не знаю зачем, просто почувствовала, что так нужно. Я его не боялась, с чего вдруг? И все же та ночь, его тело и пальцы — все это эхом откликалось в моем неразумном теле. Хотелось убежать, однако я заставила себя двигаться дальше.
Он пошел к курам, затем вернулся к свиньям — его явно заинтересовала молодая черно-белая свиноматка. Мужчина
