Марионетка Черного колдуна - Любовь Песцова
Чтобы меньше смущаться, я отвела взгляд, начав рассматривать поляну.
Это тоже ни к чему хорошему не привело, ведь мой взгляд то и дело натыкался на тушу кайринга.
В итоге я последовала примеру Леона — закрыла глаза, начав отсчитывать секунды, складывая их в минуты.
Занятие было почти таким же успокаивающим, как пересчет овец. Но заснуть мне не грозило. Ужас, пережитый этой ночью и страх за Леона не позволили бы мне уснуть даже в своей кровати, не то что на земле посреди поляны, на которой почти невыносимо воняло гарью.
Четверть часа, отпущенная парнем, закончилась. Не уверенная, что посчитала правильно, я подождала еще две минуты. И потом осмелилась заговорить.
— Ты в порядке? — тихо спросила я.
Ответа не последовало.
— Регенерация все еще идет?
Он продолжал молчать. Казалось, что Леон спит. Но бледность его кожи не давала мне просто махнуть на его состояние рукой.
— Леон! — еще раз позвала я его и даже слегка сжала ладонь.
Никакой реакции. Даже ресницы не дрогнули.
— Нет. Нет-нет-нет-нет. Не смей умирать из-за меня!
Те слезы, которые я так старательно заталкивала вглубь себя, вырвались на волю. Я начала тормошить парня, а затем прижалась к нему, пытаясь услышать сердцебиение.
Жаль, но за моими судорожными всхлипами ничего было не разобрать.
— Пожалуйста, не надо.
Не знаю, о чем я просила его. Кажется, это просто была истерика. Я изо всех сил давила в себе желание разрыдаться у него на груди.
И вместо этого я его поцеловала.
Конечно, я не надеялась, что он оживет как принцесса из сказки. Я вообще ни на что не надеялась. Тело действовало отдельно от разума, который был слишком усталым и слишком измотанным переживаниями.
Как только мои губы коснулись его, Леон дрогнул. Его рука тотчас легла мне на затылок, прижимая к себе.
Поцелуй длился всего пару мгновений. Ровно столько, столько мне нужно было, чтобы осознать, что этот симулянт все это время притворялся обморочным, действуя мне на нервы.
А еще, чтобы понять, что таких эмоций, как от этого мимолетного поцелуя я не испытывала за всю свою жизнь.
— Ты совсем уже?! Я же чуть с ума не сошла.
Очень хотелось его ударить. Если бы не раны, я бы так и поступила. Но сейчас решила проявить уважение к больному.
— Я же говорил, что мне нужно время на восстановление, — пожал он плечами.
Леон наконец открыл глаза и сейчас уже достаточно бодро осматривался, делая попытки подняться, которые я на корню пресекала.
— И ты хочешь сказать, что не мог мне ответить. Хотя бы головой мотнуть, чтобы дать понять мне, что ты жив? — скептически протянула я.
— Мог, — признал он.
Уголки его губ подрагивали, и создавалось ощущение, что он сдерживается из последних сил, чтобы не рассмеяться.
Желание его стукнуть росло со скоростью снежной лавины.
— Я ведь действительно подумала, что ты умер!
— Зато ты меня поцеловала, — расплылся он в улыбке, а потом заглянул мне в глаза. — И знаешь, если ты и дальше будешь пытаться удержать меня в горизонтальном положении, я восприму это как намек.
Я мгновенно отдернула руки с его плеч и убрала подальше. Даже сама отодвинулась.
Посмотрев на мою реакцию, Леон вздохнул, как мне показалось, разочарованно. А затем поднялся на ноги. Хоть и с кряхтением, но сам.
— Пойдем обратно в замок, беда ходячая. Соседство с мертвым кайрингом меня не слишком устраивает. И я не хочу ждать, когда к нему на похороны придут друзья.
* * *
Возвращаясь в замок, я увидела Шаттенхарда лишь мельком. Но он не спешил вызывать меня на казнь, а Леон уверил, что лучше без его приказа к нему с повинной не подходить — целее буду. Так что остаток дня я провела в своей комнате, думая о том, как мне теперь выполнять свою миссию.
Это и раньше было почти невозможно, а уж теперь, когда я познакомилась с доброй Бертой, когда я сблизилась с Леоном настолько, что… Внезапно вариант при котором я заберу сюда свою семью стал казаться не таким уж и абсурдным.
Вот и думай, кто страшнее. Знаменитый Властелин Теней или старейшины из уважаемого и даже почитаемого ордена Нуаду.
Что-то мне подсказывало, что они друг друга стоили. Хотя нужно признать, Шаттенхард явно проигрывал по кровожадности.
Вообще хотелось забрать семью на другой материк, а еще лучше — в другое измерение, где вообще магии нет. Наверное, это было бы даже проще, чем убедить маму переселиться в Заубвальт.
Да, я уже представляла ее реакцию и отчаянное сопротивление. Ей должно быть сейчас живется не самым лучшим образом, учитывая отсутствие денег. Но и уходить в лес она откажется категорически. А ведь маги тоже просто так не отпустят маму с Вилли.
«Плевать!», — подумала я.
Если нужно будет, я заключу с Шаттенхардом еще миллион сделок, но выкраду их из лап ордена.
Глава 9. Весточка домой
После истории с кайрингом режим дня у меня сбился окончательно.
В то сумасшедшее утро я отключилась как только моя голова коснулась подушки, и проснулась уже под вечер.
И только потом вспомнила про свои записи, сделанные в библиотеке.
Перед сном я обнаружила их, снимая свое грязное и местами порванное платье. Буквы в некоторых местах были смазаны, но в целом вышло вполне читабельно.
Разумеется, продолжать свои исследования в библиотеке я не собиралась. Во-первых, еще раз провоцировать колдуна не хотелось. Во-вторых, было банально страшно заходить в то помещение, где я видела Тень со своим лицом. Особенно ночью.
Посмотрев на записи, я вздохнула, и спрятала их поглубже в шкаф, решив, что чуть позже посмотрю.
Возможно, было бы логичнее их сжечь, чтобы не провоцировать Шаттенхарда.
Но я малодушно решила отложить решения по этим записям. По крайней мере, сейчас я точно ими не собиралась заниматься.
Было страшно, что колдун ворвется именно в тот момент, когда я расшифровываю фактически украденные страны из его книг.
К тому же я собиралась заняться более неотложными делами. Где-то в замке Леон все еще пытался оправиться от ранений, и мне стоило, как минимум, проведать его.
Спустившись на кухню, я приготовила чай с бутербродами. Задумалась. Убрала бутерброды и заменила их на печенье с мармеладом. Добавила еще бисквит с джемом и решила, что так он точно останется доволен.
А потом поняла, что не
