Элли Маккей - Горец в её постели
Вожделение к Макдугалл не просто приводило его в бешенство; сама эта идея заставляла подгибаться колени.
Никогда не думал он, что является таким… бесхребетным.
Скоро он будет немногим лучше Хардвика.
– Нет, до этого не дойдет, – поклялся он, упав на колени перед скамейкой у окна. Мрачно хмурясь, он одним сильным ударом руки сбил подушки с кисточками на пол.
Потом наклонился вперед и положил голову на сложенные руки.
Он вовсе не ждал, что святые прислушаются к его молитвам. Не теперь, в этом его злосчастном существовании.
Колин Макдугалл, сукин сын с черным сердцем, превратил его в существо.
Призрак.
Пародия мужчины из плоти и крови, чьи мольбы к высшим сферам игнорировались, вероятно, самим Нечистым, и тем более теми святыми праведниками, которые служили Святому Кресту.
Несмотря на это, он тихо обращался к ним.
Спустя некоторое время он поднялся. Нравилось ему это или нет, у него была работа.
Мара Макдугалл не оставила ему выбора.
Пришло время дать ей неоспоримые доказательства.
Выше над библиотекой, в одной из самых высоких башен Рэйвенскрэйга, Мара прислонилась к закрытой и запертой на задвижку двери Чертополоховой комнаты и сделала глубокий вдох. На полу разливался лунный свет, а мимо окон скользили причудливые клочья тумана. Не было никаких шелестов и пристальных взглядов в спину из теней, но легковерный человек легко мог представить себе этот дух прошлого, витавший над всем этим местом.
И внутри спальни, и в легчайшем сером тумане, скрывающем зубчатые стены.
Туману она просто не придала бы значения.
– Злые призраки и прутки для поиска воды, – она тяжело дышала, сердце билось, как сумасшедшее.
В скором времени она будет слушать по утрам не «Парня из Хайленда», исполняемого на волынке мускулистым шотландцем, а тему к «Сумеречной зоне».
Уже почти слыша ее, она прижала ладонь к груди, изо всех сил пытаясь отдышаться. И привести в порядок мысли. Обрести свое обычное спокойствие.
Но только что она пронеслась через лабиринт коридоров и взлетела по ступеням трех крутых лестниц, одна из которых была ужасно темной и без перил, а каменные ступени были такими узкими, что должно быть были высечены для очень маленьких людей. И каждая из них была на ее вкус слишком средневековой. Или лучше сказать, на ее современный вкус.
До недавнего времени она впадала в экстаз от всего даже отдаленно напоминающего ее любимый период. Но теперь, с появлением в ее жизни кое-кого определенного, она предпочитала предметы более современной эпохи.
Вещи, не представляющие опасности.
Обычные вещи.
А также людей, которые бы не утверждали, что являются призраками, и не носились в их поисках.
Она энергично смахнула завиток с брови и попыталась не прислушиваться к скрипам и стонам замка вокруг нее. Ночные шумы, скорее всего, были вызваны старыми водяными трубами или поспешным бегством мышей.
Или возможно … им.
Александром с шаловливыми пальцами и мимолетными поцелуями. Он доказал, как быстро умел двигаться. И более чем одним способом, вспомнила она, каждое из ее чувств внезапно напряглось. Однажды он уже вломился в увешанную гобеленами Чертополоховую комнату.
Это случилось прежде, чем ей стало известно о двери на крепостную стену.
Теперь она знала больше.
Также она знала, что почти все шотландские замки имели тайные ходы. Многие из них вели в спальни и из них. Может быть, Горячий Шотландец использовал один такой в своих интересах и уже мог поджидать ее в комнате.
Но осторожный взгляд вокруг, по спальне, заполненной антиквариатом, говорил об обратном.
Все равно, она проверила засов на двери и запоры на каждом окне, даже подтолкнула тяжелый обитый материей стул к двери на крепостной вал.
Наконец чувствуя себя в безопасности, она с утомленным вздохом упала на свою кровать. Кто-то зажег для нее огонь, и сладкий аромат торфяного дыма успокаивал, принося хорошее настроение.
Чертополоховая комната была хорошей.
Уютно теплая, пахнущая Шотландией и приветливая.
Улыбнувшись впервые за многие часы, она сбросила ботинки, позволив им упасть вниз. Через секунду за ними последовали ее брюки-стретч и водолазка. Она пошевелила пальцами ног, и довольно выдохнула. Ей нравилось спать без ничего, только кожа и грезы.
Она была виновна в том, что наслаждалась своей наготой.
Ну, в данный момент, она была почти голой.
На ней все еще было черное кружевное бра и соответствующие трусики. Она пока оставила их, не желая оставаться полностью обнаженной, пока не будет абсолютно уверена, что ее не потревожат.
Не то чтобы любой мог проникнуть внутрь, но в дверь мог постучать кто угодно. Теми темпами, которыми она двигалась, к ней могла зайти бедная чудаковатая Иннес, чтобы дать совет относительно ее брачной ночи с лордом Бэзилом.
Если только милая старая леди не упадет в обморок от шока, увидев ее крошечное черное нижнее белье!
У Горячего Шотландца точно был бы совершенно другой отклик.
Того рода, что заставил бы сильно биться ее сердце, а потом он скользнул бы прямо в нее. Неистово, жестко и глубоко. Медленное, волнообразное движение внутрь и обратно, переходящее в быстрый и неистовый грабеж до тех пор, пока она сама не станет неистовой и прижмет его к себе, крича о своей потребности и теряя себя в блаженстве их наслаждения.
Тот дикий и неудержимый секс, который случается только на страницах любовных романов.
И не случится с мужчиной, который думал, что он – призрак!
Даже если его шелковисто-низкая горская картавость делала ее влажной.
Она тяжело дышала от возбуждения, метавшегося в ее животе. Возможно, ей надо бросить вызов и купить себе вибратор. Пылать и слабеть от напевного голоса чокнутого мужика – это было так низко, как только может упасть девчонка.
Даже девчонка, чей последний любовник был быстрее вспышки молнии за окном.
Ее настроение испортилось, она, перевернувшись на покрывале, достала до небольшой магнитолы на прикроватном столике и нажала на кнопку. Комнату тут же заполнила энергичная тема из «Призрака Оперы».
– Ну уж нет, – насмешливо заметила она, тыкая кнопки до тех пор, пока не нашла «Патетическую симфонию» Чайковского. Довольная, она перекатилась на спину и потянулась.
Вот это другое дело.
Не смотря на то, что она обожала «Призрака», и взяла себе за правило смотреть мюзикл каждый раз, когда бывала в Лондоне, этот саундтрек не то, в чем она нуждалась сейчас.
В последнее время у нее было достаточно призраков. «Патетическая» лучше соответствовала ее настроению.
